Триумф Акорны
Шрифт:
«Потрясающе. Ваши отношения с камнями — вот что заставило их поднять такой шум, когда они установили контакт с хризобериллами, а через них с нами?»
«Это так произошло? Мы знаем только, что много камней начали петь одновременно — и так ужасно, что нам даже пришлось заткнуть пальцами уши. Все равно я боюсь, что наш идеальный уровень звучания погиб. Хорошо, что вы — телепаты, иначе мы бы не узнали о вашем появлении здесь».
«Вы не слышали шума бурения?»
«Бурения?»
«Подержите пальцы в ушах еще немного, и мы вас вытащим. Держитесь ближе к задней стенке пещеры. Когда отверстие станет заметным, быстро выходите. Мы понятия не имеем, насколько устойчивыми окажутся стенки, после
«Намного меньше, чем сначала спустилось сюда, — ответил голос. — Сотни три, наверное. О нет, двести девяносто девять. Самый младший ребенок Фкары умер после первой жалобной песни камней».
«Так много? — подумала Акорна. — И все же для всего, э, неминерального населения планеты…»
«Как я уже сказал, мы не являемся жителями планеты. Здесь обитают камни. На всей этой планете нас было всего в два раза больше, чем сейчас. К счастью, большинство из нас спряталось до вторжения. И также к счастью, вы пришли нас спасти».
С помощью дистанционного лазерного прицела Акорна направила бур в оставшуюся преграду со стороны провала. Лазер быстро просверлил первый барьер. Выключив его, Акорна заползла в дыру и снова направила наконечник на груду валунов, перекрывшую туннель.
«Отойдите назад, — передала она тем, кто стоял за преградой. — Вы ведь не хотите, чтобы луч бура принял вас за камень».
Когда она почувствовала, что между пещерой и запертыми жертвами достаточно места, она включила бур и проделала отверстие, достаточное для того, чтобы в него пролез человек. Оплавила края, вытащила бур и помогла первому из пленников выбраться наружу. Фонарь на шахтерской каске высветил лицо женщины-гуманоида, немного отличающееся от лиц женщин Кездета, с необычно большими, длинными ушами, с заостренными кончиками и мочками.
«Посылай их к нам, Кхорнья, — обратилась к ней Нева. — Мы с Ферили поможем им перейти туда, откуда капитан Беккер сможет при помощи буксирного луча „Кондора“ поднять их на поверхность».
Все женщины семьи Акорны оказались участницами операции спасения. Эта мысль заставила Акорну улыбаться еще шире, приветствуя спасенных. Они, конечно, не видели ее улыбки, но все равно она улыбалась.
На освобождение всех ушло несколько часов, и в конце последние несколько сохранивших силы людей остались помочь тем, кто был слишком молод, слишком стар или просто слишком слаб и не мог выбраться самостоятельно. Их было немного, так как слишком молодые и слишком старые не пережили это испытание.
В конце концов Акорна вместе с матерью и Невой стояла и смотрела, как последняя группа поднимается на поверхность. Когда они исчезли из виду, Акорна с облегчением вздохнула. С поверхности донесся перезвон, мурлыканье, веселые и мелодичные приветствия камней. Их миссия успешно закончилась.
«Кхорнья, — произнесла ее мать смущенно. — Так тебя называют, да? Ари тебя так называет».
«Да, — ответила Акорна. — Мой приемный отец назвал меня Акорной из-за моего рога, — ни у кого не было такого там, откуда мы… они… родом. Но когда Нева и экипаж „Валакире“ нашли меня, они не могли произнести „Акорна“, поэтому наши люди называют меня Кхорньей».
«Я собиралась назвать тебя Алилия в честь твоей Прародительницы, но имя Кхорнья тебе идет».
«Ты когда-нибудь должна рассказать мне больше о ней, — сказала Акорна. — Прародительница Надина рассказала мне кое-что, но мы так мало времени провели вместе, что я не успела спросить обо всем, о чем хотела».
«Я так рада, что ты познакомилась с Надиной. Как она поживает?»
Нева и Акорна переглянулись в темноте, которую освещали только лучи фонарей у них на головах.
«О нет, — сказала Ферили, читая их мысли. — Этого не может быть. Она всегда была там,
сколько хватало нашей памяти».Они обе послали ей мысленные изображения, которые получили от других, переживших нападение кхлеви на нархи-Вилиньяр. Они показывали, как Прародительница отдала свою жизнь ради спасения драгоценных образцов ДНК растений и животных Вилиньяра.
— Полагаю, многое изменилось с тех пор, как мы виделись в последний раз, — вслух заметила Ферили и вздохнула. — С моей точки зрения, ты уже выросла и повзрослела, дочь, хотя всего несколько мгновений назад мы поцеловали тебя на прощание, а затем положили в аварийную капсулу. Ари — прекрасный молодой человек, конечно. Мы оба поражены тем, как много он знает о путешествиях во времени и пространстве.
— Да, — согласилась Акорна. — Поразительно. Это правда.
— Ты тревожишься о нем, дочка. Я ощутила в нем сильную страсть к тебе, когда он говорил о тебе, но ты кажешься несчастной. Я понимаю, тебе, наверное, трудно воспринимать меня как свою мать, как человека, которому можно довериться, но…
— О нет! — воскликнула Акорна и дотронулась до ее руки. — Ты всегда была частью меня, вы оба, ты и отец…
— Дело в том, — шутливым тоном сказала Нева сестре, — что вы, наверное, единственные из линьяри, которым неизвестны чувства Кхорньи на этот счет. Ей свойственно транслировать их в широком диапазоне, и даже свои плохие сны.
— Да, я все время путаю Ари с кхлеви во сне, или мне снится, что Ари привел кхлеви, или еще что-нибудь. Все путается. Конечно, все это совсем не так и все кхлеви теперь мертвы, но… — Акорна попыталась объяснить матери, что Ари вернулся из своих путешествий во времени совсем другим и что он не был тем Ари, вместе с которым она пережила столько приключений. Она рассказала матери об этом Ари, у которого не было такого опыта, у которого был целый рог и он не пострадал от пыток.
— Чтобы вернуться вот так, он стер все, что произошло потом, в том числе и меня. Он знает обо мне и о нашей близости только благодаря записям. Его друг Грималкин, о котором он говорит постоянно и с обожанием, заставил его записать воспоминания прежнего Ари, к которым можно обращаться.
— Фу! — воскликнула ее мать, словно только что попала ногой в кучу помета. — Неудивительно, что ты расстроена, дитя мое.
— Мне кажется, что время прислало обратно не того человека, — пожаловалась Акорна. А потом прислушалась к себе. — Знаешь, мама, Гилл (он один из моих приемных отцов) рассказывал мне сказки Ирландии, страны, в которой его предки жили на Древней Земле. Его народ жил на острове вместе с другой расой, которая обитала там до них. Эти люди были волшебниками и жили под землей. Они были хитрыми и иногда коварными. В том числе они имели обыкновение воровать человеческих детей и подменять их одним из своих детей. Они выглядели так же, но… не были такими же.
— О, такого не могло произойти с линьяри, — сказала Ферили.
— Ты в этом так уверена, мама, — со вздохом ответила Акорна, держа мать в круге света от фонаря на каске.
— Конечно, я уверена, — подтвердила Ферили. — В конце концов, у нас есть наши диски новорожденных. — Она сунула руку за ворот скафандра и вытащила двусторонний металлический медальон, который даже в тусклом свете играл разноцветными огнями. — Это твой, — с гордостью произнесла она. — Он запаян герметично, но внутри хранится крохотный кусочек твоей пуповины. Узор на этой грани, — ее широкий ноготь указал на орнамент в виде завитков, тонко выгравированный вдоль крышки, — твой код ДНК. Если кто-то из нас погибнет или обнаружат тело линьяри в том месте или времени, где их не могут узнать, матери или спутнику жизни любого пропавшего линьяри нужно лишь сравнить код на медальоне с кодом тела.