Триумф Анжелики

«А волосы, Марселина?.. Какие были волосы?.. Длинные?.. Черные?..»

Они, конечно, были испачканы в крови и вырваны целыми прядками… Но все-таки надо будет еще раз поговорить с Марселиной.

Она снова села возле могилы.

В жужжании насекомых, в спокойствии леса, было что-то печальное и тревожное. Но она удивилась, потому что здесь она не испытывала своей всегдашней тревоги, нападающей на нее в Тидмагуше. Полевые цветы, растущие как придется, окружали ее, оберегали от ветра, который покачивал их головки, так что поле было похоже на поверхность моря. Белые аквилегии, маленькие сиреневые астры с желтым сердечком, розовый люпин спешивались с травами, а вьюнок уже начал опутывать крест своими нежными лианами.

«Ее здесь нет! Если бы она была здесь… цветы не выросли бы», — сказала себе Анжелика.

Затем она поднялась и удалилась, после того как у нее хватило мужества перекреститься, повторяя себе, что ее мнение на счет цветов было ребячеством, потому что природа всегда смеется над подобного рода нюансами.

И даже если предположить, что из-за своей ловкости или власти над Николя Пари или еще над кем-либо из мужчин, герцогиня де Модрибур сумела спастись, то Анжелике больше не представлялось, что она столь же опасна, как и раньше.

Эта борьба, эти испытания, эти битвы не могут возобновиться в похожих условиях и с теми же персонажами, ибо и одни и другие уже изменились.

Что касается прошлого, она признавала, что не так уж плохо сражалась, но сегодня ее было бы не так-то просто выбить из колеи странными взглядами, улыбками и мимикой. Потом она с содроганием вспомнила об огоньках в глазах Амбруазины, которые часто блестели сквозь ее черные зрачки и которые не могли принадлежать человеку. Глазами женщины иногда глядел демон. Перед подобной встречей с духом тьмы никакое создание не сможет похвастать тем, что не боится. Даже самые сильные застывали, парализованные этим взглядом, словно кролики перед удавом.

«Моя кульпа! Моя вина! — говорила она себе. — Если я допустила некоторый просчет в этом деле, так это то, что я сразу не почувствовала, что это — адское создание. Сделав такое заявление, я не обижусь».

«Такими вещами не шутят, — говорил маркиз де Виль д'Аврэ, хоть он и был легкомысленным. — Я узнаю почерк Сатаны в ее письмах. Дорогая, не прикасайтесь к ним!»

Он попросил проанализировать подпись мадам де Модрибур иезуита Жанрусса, и тот подтвердил это.

Маркиз очень серьезно относился к опасностям оккультизма, которые исходили от нее, хотя с маркизой он был неизменно любезен, галантен, не переставал осыпать ее комплиментами и изображал простачка, что служило лучшей защитой.

«Двадцать четыре легиона, дорогое мое дитя, это очень серьезно!.. Да, я получил несколько уроков по демонологии», — небрежно замечал он, изящно кладя в рот драже из бонбоньерки…

Прожив рядом с ним страшные дни в Тидмагуше, она смогла заметить, что он был очень силен в разного рода науках.

И вот, стоило ей с нежностью вспомнить о нем, как он возник перед ее глазами. Он по-прежнему размеренно шагал, помахивая тросточкой с рукояткой из слоновой кости, был по-королевски элегантен в башмаках красными каблуками и в расшитом цветами жилете.

Заметив ее, он остановился. Она снова увидела его радостную улыбку.

— Анжелика! — вскричал он. — Вы здесь? А я и не знал!

Придя в себя, она уставилась на него, не веря глазам.

— Господин де Виль д'Аврэ! Я думала, что вы во Франции!

— Я приехал повидаться с Марселиной, — сказал он, словно речь шла о простом визите вежливости.

— Вы переплыли океан, чтобы повидаться с Марселиной?..

— Она заслуживает это, — ответил он гордо. — И я привез ей сына.

— Как шли дела «дьявола на четырех ногах» — Керубина?

— Довольно хорошо. Он превратился в настоящего светского льва, если верить словам его отца.

— И почти не забудьте, что я по-прежнему губернатор Акадии. Вы думаете, что я намерен позволить братьям Дефур и остальным мошенникам набивать карманы деньгами в мое отсутствие, да так, чтобы они не думали возвращать мне дивиденты? Я, конечно, не имею в виду господина де Пейрак. Его банкир в Париже всегда мне исправно платит. Однако, придав восточному берегу статус экстерриториальной земли, он мог бы найти повод воспользоваться им получше. Старый Пари никогда меня особенно не радовал. А теперь он мертв… Во Франции и на подстилке из соломы!.. Хорошенькое дельце! Его зять известил меня об этом. Это все значит, что я не особенно жалуюсь на мои дела.

— Вы собираетесь ехать в Квебек?

— Квебек! Даже вопроса не возникало. Там слишком хило идут дела. Однако, я работаю над своими планами. Представьте себе: вчера я был в Шедиаке и собирался отправится в Шинекту, где оставил Керубина, когда вдруг я узнал, что господин де Фронтенак собирается приехать на отдых в Тидмагуш. Я предпочел явиться сюда и ждать его, чем пускаться в плаванье по заливу навстречу ему, где можно заблудиться среди островов.

— Господин де Фронтенак сейчас находится на пути к восточному берегу?.. Мне никто об этом не говорил.

— Это знаю только я… У меня шпионы, и очень преданные… Заметьте, если господин де Пейрак приехал с вами, то он тоже незамедлительно будет предупрежден. Господин де Фронтенак прибывает на «Королеве Анне», адмиральском судне в сопровождении «Неукротимого» и «Храброго». Хороший эскорт, посланный самим королем. Но я решил его дождаться. Для путешественника нет ничего лучше, чем вдруг оказаться в хорошей компании. К тому же, я убежден, что господин де Фронтенак оценит присутствие верного друга, каким я всегда для него был.

— Он собирается во Францию?

Виль д'Авре покачал головой, прикрыв глаза.

— По приказу короля.

Оглянувшись, он продолжал:

— Это очень плохо для него. Его враги-иезуиты сыграли в этом не последнюю роль.

— Это так неожиданно! Но в чем можно упрекнуть губернатора Фронтенака?

— Интрига — это оружие, которое особенно заботится о тонкостях! И наверняка… я об этом знаю один… ибо он еще не поставлен и в известность… он даже не догадывается… но вам я скажу… в общем, перед отъездом я узнал, что его собираются отозвать из правительства Новой Франции… Но тсс! Настанет время и все станет известно. Если он еще не знает, надо его предупредить.

— Вы не преувеличиваете?..

Анжелика была ошеломлена. Прежде всего, ей было трудно привыкнуть к разговорам с людьми, считающими путешествия через океан простыми прогулками.

В Канаде было два типа людей, очень отличающихся друг от друга. Были те, кто без колебания пересекал океан, чтобы обсудить в метрополии ход дел, не обращая внимания на бури, пиратов и морскую болезнь. Другие же предпочитали умереть, лишь бы не вступать на борт корабля. Не решаясь с уверенностью сказать, Анжелика склонна была причислить себя скорее ко второй группе, чем к первой.