Триумф Красной Звезды

– Был.. один... Страшный очень - я дергаю головой - Снилось, что я работаю в секретной лаборатории. Занимаюсь спорами сибирской язвы.

Романов побледнел.

– Я рано утром прихожу на работу, с похмелья. Голова трещит, во рту - пустыня Гоби. Приступаю к работе, но забываю повернуть тумблер защитной системы. В результате повышается давление на "рубашку" вентиляционной системы, лопается фильтр и споры сибирской язвы разлетаются по территории военной базы, а затем с ветром... накрывает город. Я так думаю Свердловск.

Генсек с размаху бьет рукой по ботинку Сталина.

– Опять ты мне притащил ужас какой-то!!

– Романов гневается и его можно понять - Нет, чтобы хотя бы раз, вот хотя бы раз что-то хорошее, доброе... нет же.. Почему сразу не позвонил? Тебе же в студии поставили вертушку! И как ты можешь знать, что это был Свердловск??

– Я даже знаю, как меня зовут. Я расписывался в журнале учета. Николай Чернышев. Лаборатория военного городка Свердловск-19. А не позвонил, потому как только сегодня вышел из больницы. Пока все это проявилось, пока я отчетливо увидел имя...

– Когда все случится?
– мрачно спрашивает Генеральный, рассматривая руку, на которой скорее всего будет синяк

– Совсем скоро, в журнале стояла дата 30-е марта. Пятница.

– Нет, с тобой надо что-то делать - Романов пристально смотрит на меня - А если ты "проспишь" какое-нибудь ЧП? Погибнут люди?

– Григорий Васильевич!
– тут уже бледнею я - Я же не контролирую это!

– Эх, заглянуть бы тебе в голову, посмотреть, как все это работает

– Такая польза народному хозяйству будет - подхватываю я

Романов смеется, я чувствую, как в очередной раз прошел по краю.

18 марта 1979 года, 11.30

Москва, Ясенево, штаб-квартира Первого Главного Управления КГБ СССР

– Именем Союза Советских Социалистических Республик

Стоящий спиной к видеокамере офицер сделал эффектную паузу, посмотрел направо. Там привязанный к медицинским носилкам полный мужчина в костюме и галстуке начал дергаться, жевать вставленный кляп. На лбу с высокими залысинами выступили капли пота. В помещении и правда было жарко. Носилки стояли на направляющих желобах, которые вели в... топку крематория. Заслонки уже были приветливо открыты, внутри топки полыхал яркий огонь.

– Гражданин Калугин Олег Данилович, 1934-го года рождения - офицер продолжил зачитывать приговор. Два кочегара пошуровали в топке длинными железными шестами. Калугин пронзительно замычал.

– Лишается звания генерал-майора КГБ, всех орденов и медалей, и приговаривается к исполнению высшей меры социальной защиты.

Калугин мычит, пытается перевернуть носилки. На шее вздуваются вены, по лицу градом течет пот.

– Приговор вступает в силу немедленно. Начать казнь!

По сигналу офицера, кочегары начали задвигать носилки в топку. Камера берет крупно ноги, входящие в жерло крематория. Сначала вспыхивают лаковые ботинки, потом штаны. Слышится даже не мычание, а страшный вой. Дальше загорается пиджак и рубашка. Кочегары медленно заталкивают носилки в топку железными шестами. Пылает уже половина тела.

Председатель КГБ генерал Цвигун не выдерживает и щелкает пультом телевизора. Запись останавливается.

– Имант Янович, ну это ни в какие ворота! Азиатчина какая-то - Цвигун вытирает пот со лба платком, ослабляет узел галстука

Глава ПГУ зажигает в кабинете свет, присаживается рядом с начальником на небольшой диван, перед которым стоит телевизор с видеомагнитофоном.

– Та-ак я полжизни прослужил в Азии - усмехается Веверс - Знаете какие нравы в Северной Корее?

– Догадываюсь - хмурится Цвигун - А как удалось все это организовать?

Генерал тыкает пультом в сторону телевизора.

– Нашли по картотеки Мосфильма актера максимально похожего на Калугина, загримировали. На день заняли крематорий Ваганьковского кладбища. Разумеется, взял все самые страшные подписки у всех участвующих. Актера уже отправили на Кубу, поднимать театральное дело у кубинских товарищей. Поживет там несколько лет. Остальные - офицеры Комитета, отдел по южной Азии, мои бывшие подчиненные. Надежные люди. Самое тяжелое с гримом было. Долго подбирали водостойкий, чтобы от пота не "плыл". На камеру снимал я сам.

– Горел манекен?

– Да.

– С шестами получилось не очень правдоподобно, крематорий же на газе... И все-таки я против. Ну что за методы?

– Сёмен Кузьмич, история Калугина и так широко разошлась по Комитету. Пленку мы будем показывать только молодежи, на последнем курсе "Лесной школы". Одним выстрелом убиваем двух зайцев. Отсеиваем из Краснознаменного института КГБ морально слабых и предупреждаем остальных, что бывает с предателями.

– Мнда.. Беда с этими перебежчиками - вздыхает Цвигун - Слышал про Полякова из ГРУ?

– Было в еженедельной рассылке по Комитету. Но подробностей нам не доводили.

– Отравился рицином. Начали следствие, а там такое вскрылось... Тайники, шифроблокноты... А ведь мы даже не подозревали его. Генерал-майор Главного разведывательного управления!
– Цвигун бьет пультом по дивану - Фронтовик, два ордена Отечественной войны 2-й степени, Красная Звезда!! Агент ЦРУ или ФБР. Как такое может быть??

Веверс встает, подходит к приставному столику, наливает из чайника в две кружки чай. Разбавляет кипятком.

– Ладно, попробуем с этим фильмом - Цвигун дует на чай, попутно размышляя - Послушаем, какие пойдут слухи по Комитету, какая будет реакция сотрудников... Только в качестве эксперимента! И только потому, что у нас ЦК забрал всех опытных операторов детектора лжи. Я уже распорядился расширить в "Лесной школе" секцию полиграфа, через год уже обойдемся без этой твоей азиатчины.

– Слушаюсь, Сёмен Кузьмич!
– Веверс одним глотком выпивает весь стакан

– Каждый раз удивляюсь, как ты такой кипяток выдерживаешься - качает головой генерал - Я вот что заехал. Мы тут совещались с товарищами. Меня просили определить позицию Комитета по Афганистану. Уж очень там неустойчивая ситуация. Еще до того, как тебя поставили на ПГУ, ваши аналитики присылали отчеты, что двоевластие Амина и Тараки плохо закончится.

– Для последнего?

– Да, скорее всего победит Амин. Уж больно хитрый и верткий. Он уже начал клониться в сторону Пакистана и саудитов.

– Плохие отчеты по линии резидентуры поступают, читал - кивнул латыш - Можем ускорить операцию по Сабиру. Товарищ Талыбов уже внедрился во дворец Амина, ждет нашего сигнала.

– Тогда я выношу на Политбюро решение о тихой ликвидации Амина и как только мне дают добро, можете запускаться.

– Служба А не подведет.

– Хорошо. И вот еще что. По Селезневу. У тебя все готово к визиту "Красных звезд" в Англию?