Триумф

Амалия явно не ожидала такого поворота. Недоверчиво глядя на Ритку с Доминикой, она неловко открыла дверь кабинета. В приемной никого не было. В последний раз оглянувшись, Амалия вышла.

Юрий Владимирович положил трубку:

— Они заканчивают.

— Вызывать милицию? — поинтересовался Борюсик.

Юрий Владимирович задумчиво вздохнул:

— Если я хорошо изучил свою дочь, то не нужно. Она никогда не пойдет на это. Да и я бы не пошел.

— Вот так и множится зло. И так оно побеждает, — уверенно заявил Борис.

— А зачем убивать ядовитую змею, Боря? Достаточно вырвать ей зубы. — Юрий Владимирович подошел к телефону. — Кстати, о змее. Петр Алексеевич? Это Шевчук. Вы прочли мою первую главу?

Издатель виновато залепетал:

— Дорогой Юрий Владимирович! Я приношу вам свои искренние извинения. Ваша проза — ваше лучшее алиби. Вы превзошли самого себя. Это будет бестселлер. С нетерпением жду продолжения.

— А как же наше юное шкодливое дарование Игорь? — напомнил Юрий Владимирович.

— Не спрашивайте. Это темная страница моей издательской биографии. Поразительно. Он ничего не смог с вашей придумкой сделать. Плоско, ходульно… Я расторг с ним договор. Жду вас.

Юрий Владимирович положил трубку и улыбнулся.

— Вот — не утерпела и приехала. Посмотреть, что тут творится у вас, — сказала /Анна.

Юрий Владимирович вскочил из-за стола, подхватил Анну на руки и закружил:

— Как я рад, Анечка, ты себе просто не представляешь. А я вот заработался, и, как обычно, забыл обо всем на свете. Хочешь кофе?

— Только если ты опустишь меня на землю.

Юрий Владимирович поспешно поставил ее на пол:

— И, насколько я в курсе твоих кулинарных способностей, сварить этот кофе мне лучше самой. А где Дианка? Сегодня же суббота.

Юрий Владимирович беспечно махнул рукой:

— А… Ни свет ни заря убежала на встречу со своим французом.

— У нее теперь француз? — забеспокоилась Анна.

— Спокойно, Анечка, это не то, что ты думаешь. Он обручен и к тому же очень приличный человек. Я познакомился с ним, как только узнал, что Диана собирается лететь в Париж.

Анна всплеснула руками:

— Вот тебе, бабушка, и Юрьев день. Стоит вас ненадолго оставить одних, как сразу начинают происходить удивительные вещи. И что моя дочь будет делать в Париже? У нее же институт…

— Ах, Анечка, по сравнению с мировой революцией — это все такая ерунда. Ну, переведется на заочный, — успокоил ее Юрий Владимирович. — Познакомится с производством одежды, а потом — как знать? Возможно, займет должность дизайнера.

— Тревожит меня этот внезапный Дианкин отъезд, — качала головой Анна. — Да еще и во Францию. Откуда ты знаешь этого француза?

— На рынке познакомился. Прелестнейший человек. А по-нашему говорит как чисто — практически без акцента.

— Он настоящий француз? — подняла брови Анна. — И что этот парижанин делал на рынке?

— То же, что и все — торговал, — объяснил Юрий Владимирович. — Модными собачьими аксессуарами. Оказывается, весьма прибыльное дело. Вот уж никогда бы не подумал.

Анна испугалась:

— Француз из Парижа торгует у нас на рынке собачьими аксессуарами? Юра, а ты уверен, что он действительно дизайнер-модельер? Ты его документы видел?

— Зачем, Анечка? Он же сам мне все о себе рассказал, — ответил Юрий Владимирович простодушно.

— Так, собирайся немедленно. Мы едем на рынок спасать нашу дочь. Пока еще не поздно.

Анна решительно встала.

Анжела и Андре развешивали шарики, украшая палатки. Подошла Диана:

— Я все привезла. Вот, смотрите. — Диана достала и расправила крошечное платьице и костюмчик. — Нравится?

— Шарман! То есть, пардон — чумовой прикид, мадемуазель Диана, — поправился Андре.

— Мерси, мсье Андре. Кстати, давно хотела спросить: а со стороны молодых гости на свадьбе будут?

Анжела кивнула:

— Да, я с самого утра в мясном павильоне затарилась и всех местных Шариков говяжьей печенкой до паралича конечностей обкормила.

Даже если не придут — запомнят надолго.

— Раз собаки довольны, следует позаботиться о людях. Анжелика, я быстро — метнусь в ларек за пузырями, — сообщил Андре.

Диана рассмеялась:

— Не знаю, как ты по-французски, Анжела, а он в нашем языке поднаторел. Особенно в местном диалекте.

Диана переодела Жози в связанное ею платьице:

— Смотри, как красиво. Тебе нравится, а, Жозя? Анжелка, а что я тебе сейчас скажу… Только ты не волнуйся, ладно? У меня для тебя сюрприз.

Анжела напряглась:

— Знаешь что, подруга. Вот чего Анжела Кимовна не любит, так это сюрпризов. От них одни неприятности. Помню, встречалась я как-то с одним парнем — ранее судимым, — так он мне на День Ангела зимой целое ведро розочек подарил. Я, конечно, сперва обрадовалась, дура, а потом выяснилось, что он ради этого букета мой видеомагнитофон загнал. А заодно и хозяйкин телевизор, чтобы два раза замок не ломать. Так что вали отсюда подальше со своими сюрпризами.

— Мой сюрприз без подвоха, — пообещала Диана. — Закрой глаза.

Анжела не сразу и неохотно, но выполнила просьбу.

Чуть поодаль стояли Ритка с Борюсиком. На руках он держал девочек, Ритка заботливо отряхивала их, приглаживая волосы, перекалывала заколки. Наконец решилась:

— Ну, я пошла.

Борис предложил:

— Давай, пообнимайтесь там на радостях, а мы позже подойдем. Правда, медвежата?

— А почему мы медвежата? — удивилась Лёля.

— Потому, что вы теперь будете — Медведевы, — объяснила Ритка. — Нравится вам новая фамилия?

— Нравится, — несмело улыбнулась Лёля.

Ритка подошла к палатке Анжелы. Та все еще стояла, закрыв глаза руками и возмущаясь:

— Долго мне еще так стоять? Сюрприза твоего хваленого ждать? Учти, если заподлянку какую выкинешь — зубной пастой на спине напишешь или еще что — я в гневе страшна.

Ритка с Дианой давились от смеха. Ритка достала из сумочки кассету, вставила в магнитофон на прилавке.

Над базаром поплыла мелодия ламбады. Анжела вздрогнула и опустила руки: