Трое и Дана

Таргитай поспешно обвел зал большими как у зайца глазами. Зал заполнен трупами, но в проходе двигались воины, переговаривались. Таргитай похолодел, но тут же признал по кривым мечам киммеров. Похоже, их стало даже больше. Видать, слух о прибытии Мрака разнесся дальше, и все больше отыскалось кровников.

Мрак и Олег собирали мешки. У Мрака через лоб виден свежий шрам, еще два шрама поменьше на щеке, а на груди четыре ямочки, окруженные розовыми валиками. Такие бывают на песке, когда редкие, но крупные капли дождя падают с большой высоты.

Олег увидел, как Таргитай снова ощупывает свои ноги.

– - Брось, дурень. Не видишь, живую и мертвую без остатка...

Только теперь он увидел кувшин, тот лежал на боку. Мрак небрежно пнул, кувшин ударился о стену и разлетелся сухими черепками.

– - Они... пришли?

– - Кто?
– - не понял Мрак, -- А, кровники... Воинское братство -великая сила... Добро, что я не воин, сам таких обетов не давал.

– - Все равно, это здорово! Пришли, не побоялись запрета.

Мрак кивнул.

– - Я знаю одного, кто сказал бы, что человек только воинской честью отличается от зверя.

– - А ты?

– - И я бы сказал... если бы не слышал про другие отличия.

– - Куда и зачем?

Против них была стена щитов, а руки их держали сильные и длинные. Мрак угрюмо смерил взглядом противников. Около сотни, все выглядят неслабыми. Здесь даже его кровников не хватит, чтобы проломить эту стену. Даже если удастся победить, что маловероятно, то это задержит оч-ч-чень надолго. А сколько встретится еще?

Он отступил на шаг.

– - Олег, львиная шкура не поможет. Нужна лисья.

– - Львиная?
– - огрызнулся волхв.
– - У тебя серая волчачья... И то потертая. Друзья, послушайте! Мы пришли не воевать, не захватывать ваши земли. Нам не нужен подземный мир...

Он говорил и говорил, налегая на мощь доводов, на строгость и безукоризненность мысли, на убедительность и взаимоувязанность доводов, когда заметил, что глаза воинов начинают смотреть поверх его головы, за его плечи. Потом услышал визгливые звуки.

Таргитай, оставшись не у дел, сам не заметил, как в руках очутилась дудочка. Она соскучилась, пальцы по ней вовсе истосковались, вот и получилось, что заиграло как бы само, он не виноват. А очнулся только от грубого окрика:

– - Тарх!

На него смотрели десятки глаз. Он виновато спрятал дудочку, искательно смотрел на грозного Мрака, рассерженного Олега. Мертвые воины смотрели тоже только на него. Холодный блеск в глазах исчез.

Мрак махнул рукой. Войско расступилось, все еще ощетиниваясь копьями, отряд Мрака пошел беспрепятственно. Таргитай пригибал голову, втягивал в плечи. Чувствовал сзади острия чужих топоров и копий.

Оглянулся, раскрыл рот. Почти все шли следом, на воротах осталось не больше двух десятков. Да и те опустили копья, похоже, о чем-то спорят. Мрак угрюмо скалил зубы:

– - Волхв кого хошь уболтает. Языком работает так, как ты ложкой. Да и ты на дуде помог... может быть.

– - А чо прут за нами?

– - Волхв убедил. Мол, подземный мир тоже только гавкнет. Мертвым лучше быть на нашей стороне. Небывалое дело: мертвяки против своего бога!

Таргитай зябко передернулся.

– - Страсти! Твои кровники еще так-сяк, все-таки родня, а это... бр-р-р-р!

– - Есть братство по крови, есть братство по оружию. А это братство по духу. Так по крайней мере нарекает его волхв.

– - А оно... крепкое?

Мрак тяжело двинул плечами.

– - Никто не скажет. Мы сами его создает вот прямо сейчас... Время покажет.

Глаза Таргитая загорелись.

– - Если бы только получилось! Братство без крови, оружия...

– - Зато с дудой, -- закончил Мрак саркастически.
– - Не отставай, размечтался!

Только Олег шел натянутый как взведенная струна. Незримый огонь выжигал внутренности, незримый страх, которого ранее не знал. Оказывается, каждый их шаг отдается в будущем. И верный, и неверный. Погибни Таргитай сейчас или проживи до старости, его песни уже вылезли из пеленок. Их уже поют, перенимают друг у друга, разносят по городам и весям. Погибни он, Олег, братство по духу останется. Если жизнеспособно, то пойдет шириться. Но жизнеспособным может быть и зло!

Его осыпало морозом. И даже -- Великое Зло! А с его счастьем да удачей... Так что ходи с оглядкой, ходи и думай, ходи и заглядывай в грядущее...

В дымном воздухе часто возникали призрачные дворцы, башни, крепостные стены. Мрак хватался за секиру, Таргитай бросал ладонь на Меч, но следующий порыв ветра сплющивал или вытягивал крепости, рвал в клочья, а на виднокрае строил еще причудливее, не сбыточнее.

Однако когда в самом деле приблизились к жилищу Ящера, все трое поняли с жутким холодком, что наконец-то подошли к концу.

Это была жуткая смесь величественного дворца с отвратительной берлогой. Даже Таргитаю было видно, как могучий бог, небожитель вирия, оказавшись в мрачном подземелье, быстро терял свою небесную природу. Меняясь сам, он менял все. Из глубокой ямы, пробитой его низвержением, он создал подземный мир. Но, быстро превращаясь из светлого бога в зверобога мира мертвых, он создал мир ужаса. Видно было, что сперва жил во дворце, затем уходил вглубь, сам дворец постепенно разрушался, обломки колонн и барельефов лежали на выщербленных ступенях.

– - Ну, робята, -- выдохнул Мрак.

Они обнялись. Посмотрели друг другу в глаза. Исхудавшие, сплетенные из тугих жил, черные от усталости. Но глаза гордые и злые.

За спиной ровными рядами стояли, сомкнув щиты, хмурые воины. Страха не было в их лицах по-прежнему, но теперь у них были живые глаза, и смотрели на высокие стены и массивные ворота оценивающе.

Мрак окинул их взором.

– - Их пришло еще больше... Ну, Олег, язык у тебя лучше дубины... Что ж, начали!

Он взял секиру в обе руки и кинулся вверх по ступеням. Наверху ворот показался широкий в плечах человек, полуголый, мускулистый. Голос его был могучий, густой как рев тура:

– - Безумные, куда претесь?.. Здесь тюрьма, загоны для жертв Ящеру!

Словно северный ветер пронесся над войском, но вся масса уже навалилась на ворота. Оттуда-то появился таран, ворота рухнули, вся масса ворвалась вовнутрь.

Тюремщики, палачи и сторожа, все как на подбор огромные и неслабые, иные не годились для работы в камерах пыток, растерялись. За все время подземного мира никто и никогда не бросал им вызов. Они сдирали кожу, сажали на колья, ломали кости, выжигали глаза, они пытали, но все было безнаказанно.