Трое в Песках
Шрифт:
Глава 2
Конь под ним изогнул шею, посмотрел на седока с удивлением. Таргитай не обиделся, над ним кони смеялись и раньше, он один спрашивал: почему боги создали воду мокрой, зачем людей разделили на мужчин и женщин, почему деревья на зиму сбрасывают листья. Никто не спрашивал, всем все ясно, хоть и не знают тоже, Таргитай спрашивал, ибо дураку, как известно, до всего есть дело.
Коней пустили сразу в галоп. Лиска пригнулась, красные волосы слились с конской гривой. Узкий меч держала в опущенной руке, нагнетая кровь для удара.
Копыта громко
— Если врагов много, — крикнула Лиска сдавленно, — будем прорываться? Или вернемся?
— Только вперед, — крикнул Таргитай. — Авось не сгинем!
Лиска слышала, как он произнес какое-то заклятие «хусим», но ветер свистел в ушах. Она вспомнила с надеждой, что это заклятие лесным людям обычно помогало. Даже в самых безнадежных случаях кто-нибудь из невров говорил, махнув рукой, это волшебное слово, все трое кидались, очертя голову, и… обычно побеждали!
Внезапно прямо из земли выросли двое с копьями. Таргитай свесился вперед, заранее сморщившись в ожидании резкой боли в кисти. Меч полыхнул во тьме странно лиловыми искрами, скрежетнуло — рассекал нагрудник. Конь несся, как лось в весенний гон, копыта гремели, все отряды врага должны сбежаться на перехват.
В сторонке вскрикнула Лиска, зазвенел металл. Таргитай крикнул мощно, подражая Мраку:
— Держись за мной! Не отставай!
Впереди открылось сразу с дюжину костров. Полуодетые люди уже вскакивали, хватались за оружие. В багровом свете острая бронза играла кроваво-красными бликами.
Дюжина воинов загородила вход в шатер, Таргитай хотел свернуть, но конь был умнее: задержись на миг, ввяжись в драку, — сбежится весь лагерь. Меч засвистел, жадно хлюпая кровью, конь разметал оставшихся, в три прыжка оказался у входа.
Таргитай достал концом лезвия огромного стража, затем полог больно хлестнул по лицу, пахнуло благовониями. Копыта простучали по роскошному ковру, раздробили в мельчайшие черепки амфоры, горшки, вазы. Таргитай успел увидеть на богатом ложе обнаженное женское тело — нежное лицо, вытаращенные глаза, роскошная грива иссиня-черных волос, разметавшихся по атласной подушке. Девушка зачем-то вытянула вперед руки, ошалелый Таргитай заорал негодующе:
— Ишь, размечталась, дура! С ума тронулась?
Он успел полоснуть лезвием по шелковой ткани, с конем освобожденно выметнулись с той стороны шатра. Следом прогрохотали копыта. Лиска неслась с визгом, с развевающейся гривой, как у коня, но довольная, словно ухитрилась стоптать еще более красивую девку.
Таргитай, сцепив зубы, едва успевал поворачиваться в седле. Меч рубил жадно, стараясь задеть сразу двух-трех, те выскакивали толпами, торопясь и толкаясь. Из шатра победнее выпрыгнули с диким визгом две полуголые женщины. Таргитай пришпорил, крикнул срывающимся голосом:
— С ума посходили!.. Не видят, дуры, тут мужиков и без меня, как тараканов в избе Боромира!
Лиска на скаку замахнулась мечом, женщины с воплями рухнули на землю. Двое, что выбежали следом, споткнулись, с разбега растянулись, не выпуская оружия. Конь Лиски пронесся по
их спинам, меч блистал, рассыпая лунные блики. Лиска казалась окруженной холодным мерцанием.Внезапно Меч стал рваться из рук реже. Впереди вылезли из-под одеял двое, схватились за мечи, конь пронесся по их головам, Меч лишь одного успел достать в плечо.
Крики остались за спиной, впереди же простиралась черная как деготь ночь. Тускло поблескивала звездочка, кони все еще шли галопом, пена падала с губ. Таргитай чувствовал, как сердце едва не выскакивает из груди, хотя схватка длилась миг.
— Не отставай, — крикнул он Лиске. — Надо уйти подальше, пока опомнятся.
— Кто? — удивилась она. — Разве там остались еще?
Таргитай ощутил себя польщенным, спина сама выпрямилась, а плечи пошли в стороны. Окрепнувшим голосом, в котором сам с удивлением услышал суровые мужественные нотки, произнес:
— Ну, могли спать где-нибудь в кустах. Всех в темноте не углядишь.
— Разве что в кустах, — согласилась она живо. — Так они там и остались. Разве что штаны меняют.
Таргитай иногда разворачивался в седле, но слышал лишь стук копыт их коней. Над головами дважды пролетели филины, странно — залетели из Леса так далеко! Ничего не случилось. Таргитай сразу успокоился. Это Олег пусть волнуется, он мудрый и вперед заглядывающий, или Мрак — тот вообще подозрительный как волк.
Рука сама потянулась за дудочкой. С усилием напомнил себе, что не время. Не только враги, но и все хищные звери соберутся в надежде задрать заблудившуюся корову.
Лиска легко мчалась следом. Ее зоркие глаза пронизывали тьму, она первая выкрикнула:
— Волк! Гигантский волк!
Мрак поднялся, темный в слабом лунном свете, вскинул руку.
— Где мой конь? Ага, добро. И брось баклажку.
Все еще голый, поймал, жадно припал. Губы показались Таргитаю темнее обычного и распухшими. Струйка воды побежала по волосатой груди. Мрак крякнул, швырнул баклажку Таргитаю.
— Вроде бы ты и не бегал долго, — удивился Таргитай. — А пьешь как конь!
— Я перегрыз все тетивы, — огрызнулся Мрак. — Вас бы стрелами утыкали, как ежей!
В сторонке нечто тяжелое грохнулось оземь. Олег медленно поднялся, стыдливо прикрываясь руками. Таргитай подвел ему коня, волхв быстро оделся, прячась от Лиски, с облегчением вспрыгнул в седло.
— Ну, не ожидал… Наш Тарх — такой зверюга!
— Многих побил? — поинтересовался Мрак с понятным интересом.
— Целых не осталось. Кто стоял, тот сидит, а кто сидел, тот рачком ползает…
— А кто рачком ползал?
— Тех Лиска стоптала. Она тоже зверь. Хищный!
Мрак уже оделся, взапрыгнул в седло.
— Жаль, не видел. Тарх спит-спит, а когда разойдется да размахнется, целого войска стоит.
Таргитай скривился:
— Что вы все обзываетесь, да обзываетесь? Послушайте, какие слова я подобрал!
Прежде чем успели остановить, дудочка была уже у губ, и тоскливая мелодия, похожая на вой разъяренного шакала, полилась над пустыней.
После короткого отдыха перед рассветом они с первыми лучами солнца были снова в седлах. Таргитай ныл — он не выспался и хотел есть: