Трофей для волчьей стаи

— В тебе говорит альфа или мужчина?

— Ты обвиняешь меня в чувствах к чужеземке, которую я видел всего один раз? Думаешь, я не исполню свой долг перед кланом?

— Я думаю, что наш клан не готов к появлению в нем человеческой суки и лучше избавиться от нее прямо сейчас, отдав Ноайрану.

— Ни за что! — резко сказал я.

— Ты нарушаешь право сильнейшего, Рагнар…

— Я и есть сильнейший, — прорычал в ответ. — И эта самка принадлежит нашей стае.

Сайхал осуждал.

— Да не дрогнет твоя рука, когда ее кровь должна будет пролиться на алтаре, мой альфа.

— Ее судьба не решена, — тут же сказал я.

— Прекрати, Рагнар!

— Пускай решает Совет.

— Собирать Совет из-за трофея, да не сошел ли ты с ума?

Я пытался уйти, но Сайхал схватил меня, отчего я оттолкнул своего бэту.

— Я твой альфа, Сайхал, и я принял решение.

Бэта отошел на шаг. Он сделал склонил голову в знак уважения.

— Ноайран не просто так считается сильнейшим. Им движет разум. Он оставлял слабую дичь для остальных стай, зная, что иначе будет восстание. Ты же навлекаешь беду на нашу стаю.

— Я забрал всего два трофея, честно их выиграл.

— Ты забрал женщину, которая сводит с ума. Она принесет горе…

— Ее судьбу будет решать Совет, — строго сказал я. — Таково мое решение.

После этого направился в сторону своего шатра. Цветочный запах исходил именно оттуда.

Альфы остальных земель смотрели с ненавистью, завистью, интересом. Я был готов к битве, но они не рискнут нарушить мое право, подтвержденное Луной.

Пролить кровь самки на алтаре, так я должен поступить? Так поступил бы любой альфа.

Ее кровь особенная, не такая, как у остальных трофеев. Но возродит ли это наши земли?

Запах цветов ударил в нос, я зажмурился от мимолетного удовольствия. Она пахла, как горные белые цветы, которые росли под снегом. Единственные цветы, которые у нас остались.

Такие редкие и вкусные. Их дарили своей волчице только тогда, когда признавали истиной парой.

Поэтому этот запах был настолько манящим и ценным. Разве может она пахнуть, как самые редкие цветы?

Но запах цветов смешался со страхом, ненавистью, презрением.

Девушка стояла в шатре. Она видела мой силуэт и ее чувства горьким привкусом отдавались на ее коже.

Я не мог представить, как она оказалась здесь, но точно была не рада стать добычей: это чувствовалось в ее манерах и повадках.

Она кинула в меня камень, была готова бороться. Клетка пропахла ее запахом. Ее отправили сюда насильно.

Люди… Только они могут засунуть свою самку в клетку и отдать, как трофей для охоты.

Любой волк бы боролся за свое до последнего. В поместье меня ждали мои самки, и за каждую я готов был биться.

А ее отдали просто так, но почему?

Это мне предстояло узнать, и я отодвинул штору — последнее препятствии между мной и человечкой самкой.

Глава 7

За шторой шатра промелькнул силуэт, и я сильнее сжала свой кинжал. Силуэт застыл перед входом.

Казалось, сердце сейчас выпрыгнет из груди от страха. Я понимала, что кинжал не спасет, но предстать совсем беззащитной перед чудовищем не могла.

И вот он вошел. Высокий мужчина с ярко-жёлтыми глазами. Он был моложе того оборотня, который привел меня.

Его глаза были не просто желтые, они обладали теплым оранжевым оттенком, словно мед на солнце.

Ростом он был выше меня на две головы, даже мой Эш, был бы для него, как ребенок.

Мой Эш… Сердце болезненно сжалось. Он был полной противоположностью представшего передо мной мужчины.

У оборотня были черные длинные волосы, собранные в хвост, пухлые губы и миндалевидные глаза. В нем было что-то человеческое и нечеловеческое одновременно.

Такое сочетание красоты и силы, тонких пальцев и накаченных рук с широкими плечами, пугало.

Он разглядывал меня столь же бесстыдно, как и я его.

— Значит, это ты меня выиграл… — Голос дрожал, но я старалась держаться уверенно, сильнее сжав кинжал.

— Ты бы хотела, чтобы был кто-то другой? — усмехнулся он.

— Я бы хотела быть среди людей, а не животных!

Желтые глаза стали ярче, они опасно блеснули. Я резко замолчала, ведь от страха совершила непоправимую глупость.

— Животных? — Брезгливо повторил он, а я застыла. — Удивительные мысли в твоей голове, человеческая самка. Твои люди посадили тебя в клетку. Они отдали тебя, как жертву, как трофей на охоту… Но ты считаешь животным меня. Что ж… Будь, по-твоему.

Оборотень сделал резкий выпад, и я оказалась прижатой к сильному мужскому телу, кинжал выпал из рук.

— Пусти! — вскрикнула я.

— Раз ты считаешь меня животным, то и вести я себя должен соответственно…

Я пытаюсь вырваться, и замираю, когда его лицо приблизилось к моей шее. Укусит? Но он принюхивается, а после чувствую его язык на своей шее. Это ощущение настолько странное и интимное, от него меня обдает жаром, который расходится по всему телу.

Я не выдерживаю, дергаюсь, еще раз, и он отпускает. Пользуясь случаем, отбегаю в другой конец шатра.

— Не походи! — кричу на него дрожащим голосом.