Трон Знания. Книга 2

— Самая прекрасная картина из всех, что я видел. Или я заставлю страну жить по моим правилам, или сровняю с землей и буду каждый день любоваться.

— Вы должны взращивать добро, а вы сеете в душах страх. Народ не понимает ваших великих замыслов.

— У меня нет времени ждать, пока они поймут!

— Страх заставит людей бежать из страны или встать на свою защиту. На свою защиту, Адэр. Не на вашу! И в какой-то миг вы оглянетесь, а за вами уже никто не идет.

— Лучше страх, чем беззаконие. Лучше треск огня, чем плач детей. Лучше никого, чем лишь бы кто-то. — Адэр выпустил локоть Малики, одернул рукава пиджака. — Тебе больше не удастся мной манипулировать.

Малика сделала шаг назад:

— О чем вы говорите?

Адэр вздернул подбородок. Посмотрел сверху вниз:

— Я не хочу тебя. Всё! Отрубило.

— Вы решили, что я вами управляла?

— Твои чары больше не действуют.

— Не действуют… А почему не горит ваш замок?

— Что?

— Вы наказываете людей, а себя оправдываете.

— Повтори!

— Сирма… ей всего шестнадцать. По законам Тезара… вашего Тезара — она еще ребенок.

Адэр схватил Малику за горло:

— Если еще раз… я уничтожу… нет, Малика, я уничтожу не тебя. Я уничтожу всё, что тебе дорого.

С силой оттолкнул ее. Она слетела с крыльца, рухнула на землю.

— Прежде чем что-то сказать, сто раз подумай, — промолвил Адэр и скрылся в замке.

Малика выдохнула со всхлипом, уронила голову на грудь.

— Малика…

— Я упала, Мебо. Не увидела ступеньку…

Страж бережно обнял ее за плечи, помог подняться.

— Спасибо, Мебо. Дальше я сама. — Малика сделала шаг и вновь уселась в пыль, испещренную следами ящериц и птиц. — Я такая неуклюжая, Мебо.

Страж встал перед ней на одно колено:

— Если мне придется выбирать между правителем и вами, я выберу вас.

Малика посмотрела на него исподлобья:

— В ту секунду, когда ты предашь его, я убью тебя.

— Я не говорил об измене. Он когда-нибудь уедет в Тезар, а вы останетесь. С вами останусь я. Останутся Драго, Ютал, Лайс. Мы никогда не говорили об этом, но я знаю.

— Я никто, Мебо. Никто. А он прав. Иногда самый жестокий путь — единственно верный. — Малика провела рукой по подолу. — Я запачкала платье, Мебо.

— Не волнуйтесь. В коридорах уже никого нет.

— Отведи меня в мою комнату.

— Только до третьего этажа. Дальше мне нельзя.

Малика отложила обсуждение реформ. Она говорила с главами сельских и городских советов, как ее сестры когда-то говорили с народами. Люди слушали о человеческих законах, о мире, где поют птицы и распускаются цветы, о котомке жизни за плечами, которая с каждым добрым делом будет становиться лишь легче. На прощание старосты пообещали собрать селян и объяснить действия правителя — неожиданные, жестокие, но справедливые и столь необходимые в это темное время.

В холле Малику ждал молодой человек, некогда поразивший ее своим искристым ярко-зеленым взором. Посмотрев в глаза цвета потускневшей травы, Малика повела Лилана в кабинет.

Переступив через порог, он схватил ее за руку, как утопающий за соломинку:

— Малика! Мне нужна ваша помощь.

— Чем могу, Лилан…

Он разглагольствовал долго, путано, а Малика не верила ушам.

— Ты говоришь о Вельме? — поинтересовалась она на всякий случай.

— Малика, вы надо мной смеетесь? Я с таким трудом добрался до замка. Я надеялся на вашу помощь. А вы…Ты говоришь о Вельме? Я говорю о Вельме.

— Прости. Я очень устала. Ты хочешь, чтобы я побеседовала с Вельмой?

— Я уже не знаю, чего хочу. Может, родители воспитали ее в такой строгости. Может, она на ком-то обожглась и не верит ни единому слову. — Лилан покачал головой. — Она вообще ничего не дает мне сказать.

— Вельма? — спросила Малика.

Лилан затряс ее руку:

— Малика, скажите мне честно! У нее есть возлюбленный?

— Почему ты не спросишь у нее?

— Да потому что, только я заикаюсь о чувствах, как она тут же убегает.

Малика не смогла совладать с собой и вновь спросила:

— Вельма?

Лилан громко выдохнул:

— Может, мне прийти завтра?

— Я не понимаю, что ты хочешь.

— Я хочу, чтобы вы стали моим свидетелем.

— Свидетелем чего?

— По обычаю климов я должен сделать предложение в присутствии свидетеля.

— Ты?

— Да. Я хочу, чтобы Вельма стала моей женой.

— У тебя нет других свидетелей?

— У меня есть. Но у Вельмы нет никого. Я очень хотел, чтобы за нее кто-то порадовался. И она всегда о вас так отзывалась…

— Вельма любит преувеличивать.

Лилан прижал ее руку к своей груди:

— Малика! Прошу вас, станьте свидетелем моего счастья.

— Ты не слишком торопишься?

— Я боюсь опоздать.

— За что ты полюбил ее?

— Разве человека любят за что-то?

Малика пожала плечами:

— Если ты для себя все решил…

— Да, Малика! Да!

— Хорошо, Лилан. Я сообщу, когда буду в Ларжетае.

— Малика! Можно я вас обниму?

— Нет.

— Как будущий муж вашей подруги.

Малика улыбнулась:

— Будущие мужья не обнимают…

Она не успела договорить, как Лилан подхватил ее на руки и, смеясь от счастья, закружил по комнате. Дверь кабинета открылась. Адэр исчез так же стремительно, как и появился.

Выпроводив Лилана, Малика приняла Безбура. И только поздно вечером выключила настольную лампу. Пошатнувшись, оперлась руками на стол. Каждая клеточка тела вопила о злости Адэра. Что его взбесило? Их разговор? Толпа сельских старост в холле? Обезумевший от счастья Лилан?

Малика устало поднялась по лестнице. Немного постояла на втором этаже, глядя вглубь коридора. Может, вызвать Вилара, обсудить с ним день и хоть немножко согреться в океане его любви?

Справившись с желанием, Малика добрела до своих покоев. Закрыла дверь на ключ, прислонилась к ней спиной. За окном лил дождь. Капли барабанили в стекла, усиливая боль в затылке и нестерпимую тоску в сердце. Рука потянулась к выключателю и безвольно упала. Быстрее в постель и забыть о чужих чувствах и собственных мыслях.