Тропинка в никуда

Ядвига подошла к нему и бережно обняла его за могучие плечи.

– Что с тобой, папа? Что с тобой?
– спросила она.

Старик в свою очередь хотел что-то спросить, указывая пальцем на Оксану и Бориса, но от кашля не мог ничего произнести. Наконец, из его рта извергнулась омерзительная мокрота и плюхнулась на пол прямо около стула, на котором сидела Оксана. Она невольно дернулась и прижалась к Борису.

– Что-то мне не нравятся эти люди, - произнес Матвейка.
– И мы, я вижу, им тоже не нравимся.

– А почему, собственно говоря, мы им должны нравиться?
– усмехнулась Ядвига.
– Они люди молодые, цивилизованные, веселые, не то, что мы - лесные отшельники и затворники. Им с нами скучно, угощение наше им неприятно. Ну и что с того? Все это вполне объяснимо. Сейчас они отдохнут, мы перевяжем гостье ушибленную ногу и они поедут восвояси... По своим молодым делам. Что им до нас? Что нам до них?

– Ты кто?!
– вдруг сквозь свой хриплый кашель сумел произнести лысый старик, указывая пальцем на Бориса.
– Я ведь тебя знаю! Знаю тебя!!! громко прокричал он и направил свою коляску к Борису.

– Откуда, папа, ты его можешь знать?
– остановила его Ядвига.
– Иное дело, он кого-то тебе напоминает...

– Я ещё не выжил из ума, как вы все тут полагаете... И прекрасно узнал его! И сейчас поговорю с ним по душам, с этой сволочугой позорной... Ты думаешь, если я старик, и у меня парализованы ноги, то не смогу навешать тебе, ферту эдакому, хороших физдюлей? Да мы сейчас тебя так обработаем, что ты своих не узнаешь...

При этих словах оживился и карлик. На его лице снова появилась широкая улыбка, только теперь его огромные глаза светились не глупой радостью, а злобной, предвкушением разборки, которую обещал гостю отец.

– Прекратить!
– закричала Ядвига.
– Вы что себе позволяете? Откуда ты, папа, можешь знать этого человека? Это лыжники, прохожие. Они заблудились, девушка подвернула ногу, я хотела им помочь, перевязать её, напоить чаем и довести до станции. А ты говоришь черт знает что...

– Мало ли что ты хотела! Я пока тут хозяин! Я! И не потерплю! Я этого ферта в бараний рог согну! Будет знать, как с нами связываться!

– Пошли отсюда, Ксюша, - привстал с места Борис.
– Нечего нам тут делать...

– Ах вот оно что!
– крикнул старик.
– Нечего ему тут, видите ли, делать! Как изнасиловать мою дочь, обрюхатить её, это он мог, а теперь взял себе молодую, кралечку этакую...
– При этих словах он блудливым взором окинул насмерть перепуганную Оксану.
– Кралечку взял, а за неё отвечать не хочешь? Не выйдет, молодой человек. Я тебе в этом очень даже здорово помешаю...

И снова направил свою колесницу в сторону Бориса.

– Да что вы такое говорите?
– пробормотал Борис. Ему тоже стало очень страшно. Ему казалось, что они попали в какой-то притон умалишенных уродов.

– Ты, молодой человек, полагаешь, что я сошел с ума?
– вдруг улыбнулся желтыми, ещё вполне крепкими зубами старик.
– И очень при этом ошибаешься. Я сейчас тебе такое скажу, от чего тебе станет очень даже не по себе...

– Да что вы мне такое можете сказать?
– бледный как полотно спросил Борис.

– Хочешь, фамилию твою назову?
– задорно глядел ему в глаза лысый могучий старик.
– Ну? А ошибусь, извинюсь...

– Ну?
– пробормотал Борис.

Карлик и Ядвига насторожились. Оксана и Борис тоже.

– Померанцев твоя фамилия? Угадал?!
– хриплым голосом гаркнул старик и снова жутко закашлялся. Несмотря на кашель, он торжествующим взглядом буравил оторопевшего Бориса.
– Ну?...
– хрипел старик.
– А?... Угадал или нет?!

– Почти, - пролепетал насмерть перепуганный Борис. Все происходящее казалось нелепым кошмарным сном. Но ведь старик действительно назвал фамилию покойного отца Бориса.

Ядвига встала у стены, скрестив руки на груди и ненавидящим взглядом глядела на Бориса. Карлик же притопывал не месте и сучил крепкие кулачки. Его радовали новые впечатления.

– То-то..., - сплюнув харкотину на пол, пробормотал старик.
– А ты думаешь, тут сумасшедшие... Ты Андрей Померанцев, вот ты кто такой... Хорошо сохранился, паскудина... Не то, что моя бедная Ядвига...

– Я не Андрей Померанцев, - прошептал Борис.
– Я Борис Вербицкий.

– Да, папа, - усмехнулась Ядвига.
– Ты и впрямь выжил из ума. Да и то - восемьдесят три годика это не шутка. Ты помнишь одно и забываешь другое... Я тебе говорила, что Андрюша Померанцев погиб в авиакатастрофе ещё семь с лишним лет назад. А ты все спрашиваешь и спрашиваешь про него. Экой ты, - досадливо махнула рукой она.
– Это вовсе не Андрюша Померанцев, это юноша, случайно похожий на него. Так что не придирайся к человеку, а съешь-ка лучше блинка, приготовленного Матвейкой и выпей своего лечебного настоя. А то натворишь ещё дел. Поаккуратней с ним, молодые люди, дед, хоть и стар, но весьма-таки страшен во гневе. А ручища у него словно молот. Год назад он чуть не убил меня за какой-то пустяк, я не успела даже увернуться... Неделю без сознания лежала, спасибо Матвейке - отпоил меня целебными травами... Так что, не связывайтесь с ним. Сейчас я накормлю его и дам лекарства - он станет поспокойнее...

Старик съел приготовленную Матвейкой оладушку и запил глотком крепкого отвара.

– Хороши оладки!
– похвалил он.
– Спасибо, сынок, за угощение...

– Ешь еще, - потчевал Матвейка.

Старика уговаривать не пришлось. Он сожрал все оладушки, оставив одну, самую горелую для Матвейки. Пил пахучий отвар и постоянно отрыгивал съеденным. Потом снова хрипло закашлялся и сплюнул прямо на пол.

– Хорошо поел, спасибо, детки, - благодарил он, хлюпая отваром... Ладно, поеду посплю...

Глаза его стали слипаться, однако, перед тем, как удалиться из комнаты, он погрозил пальцем Борису.

– Врешь все, собака, все врешь, - прошипел он.
– Но я ещё до тебя доберусь... Узнаешь у меня, поскребыш, почем фунт лиха...

И коляска покатилась в открытую дверь...

– Вот они, какие дела, - загадочно улыбнулась Ядвига, глядя на Бориса.
– Ладно, его дело стариковское. А теперь я перевяжу вам ногу, девушка.

– Не надо, - жалобным голосом вскрикнула Оксана, встала с места и попыталась сделать несколько шагов, но нога её подкосилась, и она упала на пол. Борис бросился к ней.

– Ну... Говорила же. Кладите её сюда, - указала она на кушетку в соседней комнате. Борис взял Оксану на руки и понес на кушетку.

– Снимите с неё брюки, - приказала Ядвига.

– Не надо, - простонала Оксана.
– Не надо при них...

Борис не знал, что ему делать. С одной стороны, она не могла ходить, и ей необходима была помощь, но с другой, от странных обитателей этого дома ожидать можно было всего, чего угодно...

– Да не бойтесь же вы, - с какой-то досадой произнесла Ядвига. Глупые какие-то. Я смажу вас целебной мазью, крепко перевяжу и вы уедете отсюда восвояси. Перебаламутили всех, зря я вас сюда привела, дошли бы как-нибудь до станции...