Тропою Силы

— Да. А что? — на терминале высветился символ отправки запроса, и я полностью развернулся к собеседнику.

— Я не хочу вас обидеть, но могу задать пару… вопросов?

— Разумеется. Спрашивай не стесняйся.

— Спасибо. Сам я с Дже’Дайями сталкивался всего пару раз и то мельком, прямо вот так, лицом к лицу, куда чаще я о них мог что-то слышать. И я слышал, что все Дже’Дайи высокомерны. Что из-за связи с Силой, вы все задираете нос и смотрите на остальных с высока… — парнишка говорил все тише и под конец совсем замолчал. Усмехнувшись, перехватываю речь:

— Это правда. Многие действительно смотрят сверху вниз. Но многие — не значит все.

— Тогда почему вы не покидаете каюты?

— А смысл? Твои товарищи меня сторонятся, да и мне есть чем заняться.

— А я думал вам неприятно находится среди нас.

— Слушай… как тебя зовут?

— Хард.

— Я Шейд, Хард. И давай на ты?

— Хорошо, — обрадовался парень, расслабляясь.

— Хард, главное, что ты должен уяснить по поводу Дже’Дайев — они такие же как ты. Им так же свойственно ошибаться, они так же умеют любить и ненавидеть, и они не лишены таких же как вы — пороков. Между нами разница лишь в том, что у нас есть Сила, а у тебя — нет. Это не хорошо и не плохо, это просто факт.

— Но это же не справедливо! Почему у одних есть, а у других нет?

— Хард, Сила не означает что-то особенное как ты подумал. Все имеет как хорошую сторону, так и плохую. Так и обладание Силой накладывает ряд ограничений.

— Например?

— Первое и главное — Сила твой главный союзник, и она же — твой главный враг. Она способна помочь тебе, и она же запросто тебя убьет. Изнутри. Светлая сторона тебя усыпляет. Темная развращает. Это как два пресса которые постоянно давят друг на друга, а ты между ними. И если ты дашь слабину, то потеряешь себя. Да, в твоих руках сосредоточена огромная мощь, это правда. Но эта самая мощь в первую очередь опасна для тебя самого. Мы всю жизнь постигаем Силу и учимся самоконтролю, хотя бы для того, чтобы не потерять голову. Некоторые Дже’Дайи настолько опасаются этой энергии, что добровольно от неё отказываются. Процедура очень болезненная, но так они снимают с плеч груз ответственности с которым родились.

— Ого…

— И когда это ты стал таким умным? — раздался знакомый мне голос одного Ногри.

— Ирбис… — повернувшись, смотрю на ухмыляющегося учителя. — Давно ты подключился?

— Только что. Тебе повезло что я на корабле.

— Продолжаешь путешествовать попутками? — наклоняю голову.

— Нет, на этот раз у меня появился корабль.

— И почему его не было при мне… — вздыхаю.

— Чтобы ты не расслаблялся!

Сидим, смотрим друг на друга, но не выдержав, начинаем улыбаться.

— Привет Ирбис.

— Шейд. — заметив копошение подле себя, вижу, как Хард поднимается из кресла.

— Я постою за дверью.

Благодарно кивнув, возвращаюсь к Ирбису.

— Как ты там?

— Все так же. Путешествую, выступаю свидетелем, подписываю договора… в общем все тоже самое. Но на своем корабле и в компании нового ученика!

— О!

— Да-да Шейд. И ты не представляешь, как же я рад. Я просто отдыхаю рядом с ним. В отличие от тебя, он спокойный, тихий и старательный малый, который умеет слушать, а главное — слушаться старшего! Знаешь, после возни с тобой, я думаю, что даже если мне дадут детеныша кремнеящера, я и из него сделаю Дже’Дайия.

— Ну спа-а-аси-и-ибо.

— Всегда пожалуйста, — шутливо поклонился наставник. — Ты сам сейчас где?

— На одном из транспортников, лечу на Чикагу.

— Хадия?

— Она самая.

— А что паломничество?

— С учетом всего свалившегося, мне как-то не до того.

— Ты не меняешься… — вздохнув, Мастер покачал головой.

— Но-но! Сразу после Чикагу я собираюсь его закончить.

— А сколько храмов осталось? Четыре?

— Два.

— КАК?!

— Скажем так, мы не задерживались. А еще, вместо того чтобы бегать по Тайтону воспользовались звездолетом.

— Шейд…

— А что?

— Я понимаю, что тебе много до чего нет дела. Но ты хотя бы сделай видимость соблюдения традиций!

— Я подумаю.

Так, с Ирбисом мы проболтали где-то полчаса. Повспоминали прошлое, обсудили нынешнее, прикинули будущее. Ирбис все-таки подозвал нового ученика и показал мне его на камеру. Посмотрев и немного поболтав с последним, мне только вздыхать и переносицу потирать оставалось. А все потому, что человек не понимает куда попал. Спокойный, сдержанный, он старался соответствовать идеальному образу Дже’Дайя который вложен в это слово. Где вложили, вопрос тоже не стоял, по одному лицу можно было сказать — монахи — зло.

Уточнил у Ирбиса, выглядел ли он настолько же «уравновешенным», как и его ученик после окончания обучения в Акар Кеш. Услышав утвердительный ответ, сделал себе зарубку, чтобы держаться от Талидов подальше.

На том разговор и закончился, зато продолжился с Хардом. Ответив еще на пару вопросов, я оставил парня на дежурстве и пошел к себе в комнату дальше познавать, Великую, Мать её Силу. Но кто мог подумать, что это станет лишь началом? Не знаю каким боком, или местом, но Хард нашел во мне не только слушателя, но и мудрого наставника с которым можно посоветоваться. И каждый день он приходил ко мне либо высказаться, либо попросить пару советов, либо просто поболтать, отвлекая от работы. Сначала это веселило, потом стало раздражать, ну а когда потянулись остальные члены экипажа, я стал тихо материться.

Нет, можно было людей и послать, но тогда пострадает репутация, а я вроде как показал себя с положительной стороны. Но я честно пытался объяснить, что медитация — это огромная кропотливая и очень важная работа. Увы, не одаренному силой этого не понять. В его глазах, ты сидишь на жопе и страдаешь херней и с этим ничего не поделать. Эх… жизнь — боль.

Так что когда судно прилетело на Чикагу, я был счастлив как в первый раз, когда сюда прилетел. Свобода! Свобода, нормальная свежая пища, и обилие еще больших придурков, которых руки тянутся зарезать. Особенно когда тебя в первом же магазине пытаются обсчитать просто потому, что ты «приезжий лох». Но тут я уже не держался, и подняв торгаша Силой за шкирняк, мило поинтересовался: «кто из нас двоих лох?» После утвердительного ответа, что точно не я, мне выдали нечто похожее на шаурму и даже предоставили сдачу. Эх… вот не понимают тут по-хорошему. С первого раза.

Так, завтракая я и шел по улице поглядывая по сторонам, и вот что-то все меньше мне нравилось то что я видел. Охраны было слишком много, как своей, так и чужой. В воздухе чувствовалась некая напряженность, а вооруженные представители разных кланов смотрели друг на друга отнюдь не влюбленными глазами.

При этом, с другой стороны, я не слышал на улицах криков, не видел воришек, все было в разы спокойней чем раньше. Да что там, обыкновенной уличной шпаны не наблюдалось, а это реально нонсенс. Но изменения были не только физическими, но и эмоциональными. Идя между простыми гражданами и слушая их эмоции, я терялся и задавался вопросом — а туда ли прилетел? Народ реально стал… добрее что ли? Во взглядах не было гнева, обыватели не проявляли открытой вражды, и не шарахались от клановых бойцов. Сами защитники тоже не беспредельничали и больше напоминали реальную милицию, которая печется не только о власти клана, но и порядке на клановой земле.

Я даже глаза протер, когда увидел, как один из патрулей встрял в разборки подвыпившей компании и постарался мирно разрешить конфликт. Не сказать, что получилось, но парни старались, ну а мечи и ножи, выполняли скорее декоративно-стимулирующий атрибут. Я даже немножко им помог, напугав бухих с помощью Силы, чтобы те были сговорчивее и не пытались показать силу клановцам.

Но не успел я далеко уйти, как этот же патруль, узнал во мне (будущего) мужа Хадии и нагнав, вежливо предложил свои услуги. А то ведь как это так, такая важная персона, и без охраны? Даже формальной. Смерив парней взглядом и убедившись, что парни хоть и плевать на меня хотели, но вот о чести Госпожи действительно переживают, даю добро. Пяти минут не прошло, как был предоставлен аэрокар.