Троя

Зима 1881/82 года была необыкновенно сухой, и позднее дождь все еще был исключительно редок. Весь март и апрель было всего лишь пять или шесть небольших дождей, и все время вплоть до конца июля вообще не было дождя, за исключением двух гроз. Поэтому вода Симоента, который был глубиной лишь в несколько дюймов в начале марта, полностью иссохла к концу апреля, и ложе реки стало совершенно сухим в начале мая. То же самое случилось к середине мая и с Фимбрием, и (неслыханное дело) даже в русле Скамандра на Троянской равнине в начале июля не было текущей воды, и вся река состояла лишь из ряда прудов стоячей воды, которых с течением времени становилось все меньше и меньше [29] . Как уже было сказано в «Илионе» [30] , проточная вода пропадает в Скамандре в среднем раз в три года в августе или сентябре; случается также (видимо, с такой же частотой), что Симоент и Фимбрий высыхают полностью в августе или сентябре, однако старейшие долгожители Троады не упомнят такого, чтобы это происходило со всеми тремя реками так рано, как в том году.

29

Обитатели деревни Ени-Шехр, которым нужно всю свою воду носить из Скамандра, оказываются в тяжелом положении, когда река высыхает, ибо им приходится копать колодцы в русле реки и по мере того, как река становится все суше и суше, копать все более и более глубокие ямы.

30

Т. 1. С. 152.

Говоря о Скамандре, могу добавить, что 14 марта я исследовал место слияния Бунарбашису со Скамандром, которое происходит отнюдь не в двух местах, как утверждает П.В. Форшхаммер [31] , но лишь в одном, примерно в миле к югу от моста Кум-Кале [32] . Ручеек Бунарбашису в этом месте достигает 2 метров в ширину и около 0,3 метра в глубину. Осматривая землю в округе, я поразился конической форме холмика, на котором стоят одна или две ветряные мельницы непосредственно к востоку и юго-востоку от Ени-Шехра [33] , и, тщательнейшим образом обследовав его, обнаружил, что имею дело с искусственным курганом, так называемой гробницей героя; действительно, фрагменты древней керамики, которые то тут, то там виднелись из-под земли, не оставляли на этот счет сомнений. Этот курган пока еще не был замечен никем из современных путешественников, однако он, очевидно, был известен Страбону, который упоминает о существовании здесь трех гробниц, а именно курганов Ахилла, Патрокла и Антилоха, в то время как до сего дня мы знали только две гробницы, приписываемые двум первым героям. Далее я еще вернусь к этому новооткрытому кургану.

31

Forchhammer P.W. Topographische und Physiographische Beschreibung der Ebene von Troia. S. 14.

32

См. большую карту Троады.

33

См. большую карту Троады.

В апреле и мае Троянская равнина обычно покрывается красными и желтыми цветами, а также высокой травой; однако в этом году из-за недостатка влаги цветов не было и почти не было травы, так что бедным людям почти нечем было кормить свою скотину. Таким образом, в этом году нам не приходилось жаловаться, как раньше, на надоедливое монотонное кваканье миллионов лягушек, ибо, поскольку болота в низинах Симоента высохли, лягушек вообще не было, за исключением всего нескольких в русле Калифатли-Асмака. Саранча в этом году появилась позднее, чем обычно, а именно в конце июня, когда почти весь хлеб уже убрали; таким образом, она не нанесла особого вреда.

Первые стаи журавлей пролетели над Троянской равниной 14 марта; первые аисты прибыли 17 марта. Журавли здесь не гнездятся: они лишь останавливаются на несколько часов, чтобы покормиться, и летят дальше на север.

1 апреля в 5 часов 15 минут пополудни случилось небольшое землетрясение.

Одной из первых моих задач было обнаружить все фундаменты эллинистических или римских построек в еще нераскопанной части Гиссарлыка и собрать принадлежавшие им, а также другим зданиям скульптурные блоки, которые уже нельзя было отнести к какому-то определенному фундаменту. Я также продолжил раскопки, начатые в 1872 году на северной стороне, в месте, отмеченном как V – N О, на глубине 12 метров ниже поверхности. Однако, обнаружив, что почва состоит исключительно из доисторического мусора, который был набросан там, чтобы расширить и сгладить холм, я вскоре снова отказался от раскопок.

Поскольку я надеялся найти на северном холме, в том месте, где (см. верхнее V на плане I в «Илионе») в 1872 году обнаружил прекрасную метопу Аполлона и квадригу Солнца, еще метопы, я послал туда двадцать пять рабочих, которые трудились почти два месяца. Сначала они сняли огромную массу щебня, которую я сбросил со склона в 1872 и 1873 годах, и затем срыли с него слой глубиной в 3 метра спереди назад. Глубина снятого таким образом слоя щебня составила в среднем 6 метров, высота – 28 метров, ширина – 20 метров; поэтому раскопки пришлось проводить террасами, поскольку таким образом и работа становилась намного легче, и расстояние, на которое переносили щебень, сводилось к минимуму. Мы работали здесь с помощью мотыг, лопат и тачек, которые всегда выгоднее, чем тележки, в случае если расстояние меньше 30 метров. Но мы так и не нашли второй метопы, а также никакой другой особенно интересной скульптуры, кроме одной лишь мраморной женской головки, которую я воспроизвожу в главе об Илионе. Во время этих раскопок я наткнулся на очень интересный угол стены македонского периода, который опишу на последующих страницах. Я также исследовал гигантский театр непосредственно к востоку от акрополя, о котором также подробно расскажу в главе об Илионе. Там, как и при раскопках на Гиссарлыке, мы обнаружили огромное количество ядовитых змей, однако мои рабочие не боялись их укусов, ибо, как они объявили мне, перед тем как выйти на работу, они выпили какое-то противоядие, которое называли «сорбет» и которое делало укусы даже самых ядовитых змей безвредными. Однако я так и не смог получить от них это снадобье, хотя и предлагал за него большие деньги.

Я продолжил очищать эллинистический колодец на акрополе [34] , устье которого обнаружил осенью 1871 года примерно в 2 метрах ниже поверхности. На глубине 18 метров я обнаружил множество грубых доисторических каменных молотков из диорита и полировальный камень из яшмы, а под этими орудиями – большое количество греческих и римских черепиц различной формы. Это, судя по всему, доказывало, что каменные орудия были брошены в колодец позднее, вместе с другим мусором. Достигнув глубины в 22 метра, я вынужден был прекратить работу из-за подпочвенных вод, которые поднимались быстрее, чем я мог отводить их. Последними предметами, вынутыми из колодца, были шесть овечьих черепов.

34

См.: a z на плане I в «Илионе» и t z на плане VII в настоящей книге.

Я также выкопал на восточной части акрополя шахту со стороной 3 метра, в которой наткнулся на скалу на глубине 14 метров [35] .

Одной из моих крупнейших работ была траншея (отмеченная SS на плане VII) длиной 80 метров и шириной 7 метров, которую я выкопал в марте и апреле от точки К к точке L [36] через восточную часть акрополя, которая тогда еще была не раскопана, чтобы убедиться, сколь далеко в этом направлении простиралась цитадель доисторического города. Эта работа была исключительно тяжелой из-за огромных масс мелких камней и огромных булыжников, которые нам приходилось убирать, а также из-за глубины (не менее 12 метров), на которую нам приходилось копать, чтобы достичь материка. Траншея раскапывалась одновременно по всей длине, щебень вывозили на тачках, а также телегах, которые везли люди и лошади; однако чем глубже мы проникали, тем сложнее и утомительнее становилась работа, ибо мы были вынуждены выносить щебень в корзинках по узким зигзагообразным тропкам, которые становились все круче и круче с возрастанием глубины. Когда мы достигли глубины от 10 до 12 метров, нам пришлось срыть боковые тропинки, вывозить весь щебень на тележках, которые двигали люди, и выбрасывать его на склон в точке К. Однако эта утомительная работа была вознаграждена: мы получили интересные результаты по топографии древнего акрополя. Они позволили нам определить, что вся восточная часть холма-цитадели возникла после разрушения четвертого города и что она была насыпана, чтобы расширить первоначальный Пергам, поскольку в траншее мы обнаружили внешнюю, или восточную, сторону кирпичной стены цитадели второго города (отмечена NN на плане VII), где слои щебня внезапно обрываются. Дальнейшие исследования с уверенностью показали, что от подножия стены цитадели первоначально был резкий обрыв с крутым наклоном на восток и что во время первых четырех городов глубокая долина отделяла Пергам с восточной стороны от горной цепи, одним из отрогов которого он фактически был. Следовательно, холм цитадели должен был увеличиться с восточной стороны на целых 70 метров еще до падения второго города.

35

Эта шахта отмечена как R на плане VII.

36

См. план I в «Илионе».

Раскапывая траншею, мы наткнулись на гигантские фундаменты, построенные из хорошо обработанных блоков известняка: некоторые из этих фундаментов, безусловно, относились к римскому времени – их конструкция, а также отметки каменотесов на них не оставляли в этом сомнения. Отметив их точное местоположение, мы должны были пробиться сквозь эти фундаменты, чтобы копать траншею дальше. Однако сдвинуть камни из-за их чудовищного веса мы не могли, и поэтому пришлось разбить их огромными молотками – работа, на которую были способны всего лишь двое или трое из всех моих рабочих и которая по вечерам всегда вознаграждалась дополнительной платой. Мы сохранили только те блоки, которые представляли особый интерес с архитектурной точки зрения. Мы не могли с точностью установить, к каким зданиям принадлежали эти фундаменты, поскольку они были уже частично разрушены в Средневековье, а в новые времена активно использовались в качестве каменоломни. Среди этих фундаментов те, что стояли на северо-восточной стороне, особенно выделялись своими гигантскими пропорциями и хорошей постройкой.

Пробившись через них, на северо-восточном конце траншеи мы наткнулись на большую стену крепости из грубо обработанных камней, которую мои архитекторы с самой большой степенью вероятности отнесли к пятому доисторическому городу. Хороший вид на эти камни дает рис. 99. Мы обнаружили стену на глубине 6 метров, и нам пришлось пробиться сквозь нее, чтобы проделать дорожку для телег наших рабочих, которые трудились в траншее. Ее кладка отличается от стен фундаментов более древних доисторических городов: она состоит из длинных, похожих на дощечки каменных плит огромных (особенно в нижней части) размеров, соединенных самым прочным образом без цемента или извести, в то время как нижняя часть стен второго доисторического города состоит из камней поменьше скорее кубической формы. Эта особая форма конструкции дала нам подсказку, и на противоположной стене акрополя мы обнаружили продолжение этой стены из плит-дощечек. Таким образом мы смогли проследить форму стены пятого доисторического города, по крайней мере в общих чертах.

Внешняя часть этой стены слегка изогнута, сверху ее ширина составляет 2,5 метра, внизу – 5 метров из-за расширения примерно на середине. На одном уровне с этой стеной доисторической цитадели было обнаружено много стен домов, которые были сложены отчасти из камней каменоломен, отчасти из необожженного кирпича. Весьма замечательно, что под эллинским слоем руин мы обнаружили от пункта К до примерно половины расстояния до точки L только лидийские терракоты, такие, как описаны в главе X «Илиона», и керамику пятого и четвертого поселения, но ничего, имеющего отношения к трем нижним городам. В другой половине траншеи мы обнаружили под руинами четвертого поселения глубокие слои руин и кирпичей, упавших с кирпичной стены второй цитадели (NN на плане VII) на востоке, которые должны были попасть сюда, когда были уничтожены второй и четвертый города. Об этой кирпичной стене, которая здесь образует башню (GM на плане VII), я подробно рассказываю в описании второго города. Под наклонными слоями обломков кирпичей я нашел слой природного грунта толщиной 0,5 метра, который, очевидно, был выкопан в другом месте и насыпан сюда. Мы обнаружили этот слой природного грунта на всей южной и восточной сторонах акрополя: скорее всего, он появился здесь, когда выравнивали землю для основания кирпичной стены, что, как мы увидим на следующих страницах, принадлежит ко второму периоду истории города. Это самая вероятная гипотеза, так как под этим природным грунтом мы нашли слой обломков обожженных кирпичей, который, судя по всему, является результатом разрушения стены цитадели первого периода, которая находилась чуть западнее. Еще глубже, у самого материка, мы нашли керамику первого и второго города.

Другой крупной работой были раскопки руин домов второго города на той части участка D (на плане I в «Илионе»), которая простирается между юго-западным концом траншей W и L (см. план I в «Илионе»). Здесь также больше всего хлопот доставили нам гигантские фундаменты эллинистических или римских зданий; под ними мы обнаружили последовательно фундаменты (с частями стен) пятого, четвертого и третьего поселений: к несчастью, все это нам пришлось убрать. Каменные кладки этих трех городов не сильно различались: стены состояли из грубых кирпичей или небольших известковых камней, скрепленных глиной. В стене дома пятого города были несколько слоев грубых кирпичей между слоями каменной кладки. Могу упомянуть об одном странном явлении: в ходе этих раскопок мы во многих местах подбирали зернотерки и грубые каменные молотки непосредственно под слоем эолийского Илиона. Как и в случае с их присутствием в эллинистическом колодце, они, несомненно, были брошены сюда вместе с другим мусором.