Троя

— За это время дурацкий плот как раз добрался бы до Золотых Ворот, — ввернула ее подруга. — К тому же он может поломаться и вообще не долететь. Никто еще устранил бы неисправность, а так пассажиры окажутся в ловушке.

— А если машина сломается здесь, то нам всем наступит конец, — произнес Даэман и, вдруг испугавшись за побледневшую брюнетку, осторожно взял ее за плечо. — Ханна, ты великолепно управлялась с плотом, но эта технология выше нашего понимания.

— Разве мы хоть что-нибудь понимаем в технологиях? — пробормотал Боман.

— Самострелы, — подала голос Эдида. — Мы стали чертовски хорошо разбираться в изготовлении самострелов.

Ни один человек не засмеялся в ответ.

Несколько минут спустя Элиан проговорил:

— Расскажите еще раз, почему это войниксы не могут забраться в жилые пузыри вашего хваленого Моста на Мачу-Пикчу.

— Жилые пузыри висят подобно гроздьям винограда на лозе, — начала Ханна, долее всех остававшаяся в тех местах. — Они соединяются между собой и покрыты чем-то вроде прозрачного пластика. Сверху — какое-то силовое поле, созданное либо учеными Потерянной Эпохи, либо самими «постами». Серые твари с него просто скатываются.

— Чем-то похожим были покрыты окна вездехода, на котором Сейви вывезла нас из Иерусалима в Средиземный Бассейн, — вставил Даэман. — По ее словам, это покрытие, лишенное трения, создавалось против дождевых капель, но помогло нам и от войниксов и калибано.

— Хотел бы я повстречать этих калибано, — проворчал Элиан. — А то и самого Калибана.

Губы и прочие черты лица лысого мужичины указывали на его силу и врожденное любопытство.

— Нет, — мягко ответил сын Марины. — Ты бы вряд ли обрадовался такому знакомству. Особенно рандеву с Калибаном. Можешь поверить на слово.

Наступившую тишину нарушил Греоджи, высказав то, о чем все думали:

— Придется тянуть соломинки… Или что-то в этом роде. Только четырнадцать из нас полетят к Золотым Воротам. С собой захватят лишь оружие, воду, минимальный запас еды. Можно и по пути поохотиться, зато людям хватит места. Все прочие останутся здесь.

— То есть выживут только четырнадцать из пятидесяти четырех? — проговорила Эдида. — Как-то несправедливо получается.

— Ханна полетит среди первых, — продолжал мужчина. — Если путешествие удастся, она вернется на небесном плоту за другими.

Подруга Ады мотнула головой.

— Греоджи, ты мог бы с таким же успехом управлять этой штукой. Невелика хитрость, я научу ей любого. Так что мое участие в первом полете вовсе не обязательно. К тому же вы догадываетесь… вы знаете, что второго просто не будет. Посудина не в том состоянии. Войниксы все прибывают. Сетебос растет и крепнет с каждым часом. Те, кому достанутся четырнадцать коротких соломинок или длинных соломинок — не важно, — получат надежду выжить. Остальные погибнут здесь.

— Все решится, как только рассветет, — заключила супруга Хармана.

— Возможно, будет бой, — заметил Элиан. — Люди рассержены, голодны, они в отчаянии. Не каждый согласится тянуть жребий по такому серьезному вопросу. Им легче захватить плот, нежели ждать позволения сесть.

Ада кивнула.

— Даэман, отбери себе десять людей, пусть окружат летучую машину еще до того, как я созову совет. Эдида, собери с друзьями сколько сможете бесхозного оружия.

— Сейчас большинство спят в обнимку с винтовкой, — ответила блондинка. — Даже из рук не выпускают.

Бывшая хозяйка имения снова кивнула.

— Сделайте что сумеете. Я поговорю с колонистами. Объясню им, что это единственный выход.

— Проигравшие потребуют в лучшем случае перенести их на остров, — сказал Греоджи.

Боман кивнул.

— Я бы с радостью. Так и сделаю, если вытащу не ту соломинку.

Ада испустила вздох.

— Не поможет. На острове, здесь ли — какая разница, где умирать. Войниксы и туда нагрянут через пару минут, едва лишь мы останемся без защиты Сетебоса. Но это придется сделать. Сначала перевезем всех желающих на середину реки, потом отпустим лететь к Мосту тех, кому повезет.

— Потеряем время, — вставила ее подруга. — К тому же это лишняя нагрузка на плот.

Будущая мать воздела руки ладонями наружу.

— Зато наши люди не бросятся убивать друг друга. У тех четырнадцати появится надежда. Прочие сами выберут, где встретить смерть. Оставим им хотя бы иллюзию выбора.

Больше говорить было не о чем, и колонисты разошлись по спальным палаткам.

Ханна пошла проводить подругу и перед самым укрытием, в темноте коснувшись ее руки, шепнула:

— Я сердцем чувствую, что Харман жив. Надеюсь, тебе повезет, когда мы станем метать жребий.

Ада блеснула зубами при свете колец.

— Я тоже так чувствую, милая. Но уж точно не буду одной из четырнадцати. Я решила не принимать участия в жеребьевке. Мы с малышом остаемся в Ардисе.

В конце концов все их планы пошли прахом.

С первым же утренним лучом бывшая хозяйка имения резко проснулась: холодные щупальца Сетебоса лезли к ней в голову и даже в живот.

— Мамуля, у меня твой сынишка. Он тут побудет еще несколько месяцев, пока я поучу его разным штукам, чудесным штукам, но мне пора играть, и я выхожу!

Женщина завизжала, ощутив, как тварь из Ямы трогает разум еще не развившегося младенца.

В ту же секунду, пока все окончательно не пробудились, она вскочила и ринулась наружу, захватив с собой две дротиковые винтовки.

Малыш Сетебос погнул прутья и теперь протискивался серой массой сквозь решетку. Его щупальца уже простирались в стороны на целых пятнадцать футов и засунули трехпалые ладони глубоко в грязь. Из ротовых отверстий три были широко разинуты и, свесив наружу длинные мясистые придатки, жадно поглощали из почвы скорбь, ужас, историю Ардиса. Бесчисленные желтые глазки чудовища ярко сверкали, а несметные пальцы на крупных розовых ладонях колыхались подобно морским анемонам, попавшим под сильное течение.

— Все в порядке, мамуля, — мысленно прошипело существо, высвобождаясь из Ямы. — Я хочу только…

Где-то за спиной с криками подбегали Даэман и другие, но Ада не обернулась. Она замерла на месте, сорвала с плеча винтовку и выпустила в отродье Сетебоса целую обойму.

Тысячи хрустальных дротиков со свистом вырвали клок из левой доли мозга. Тварь завертелась будто ужаленная. Несколько щупальцев устремились к женщине.

Покачнувшись от сильной отдачи, Ада загнала вторую обойму и разрядила ее в корчащееся чудовище.