Троя
Шрифт:
– Перво-наперво подлодка. Ее нужно убрать из виду, пока не пролетела вражеская колесница.
Перемежая слова мысленными картинками, европеец передал собеседнику основную идею – переместить затонувшее судно примерно километром западнее и затолкать в скальную пещеру на мысе.
Несколько дюжин МЗЧ отправились выполнять просьбу, не дожидаясь, пока пришелец извлечет руку из груди их собрата. Для начала они глубоко вкопали в песок металлические стержни, установили блоки и вновь натянули канаты до судна. Переводчик спокойно ждал.
– Я бы хотел узнать о каменных головах, –
– Узнаешь, но не раньше, чем разберемся, как попасть на Олимп.
Моравек опять вздохнул и четко представил себе орбитальные изображения Олимпа. Помогут ли человечки двум инопланетянам перебраться через плоскогорья Тэмпе Терра или проехать четыре тысячи километров на восток вдоль побережья Фетиды, а потом к югу вдоль берега Альба Патера?
– В каком смысле? – поинтересовался Орфу, получив ответ. – Невозможно одолеть маршрут или они не имеют права нам помогать?
Манмуту, который только что с облегчением перевел дух, пришлось запросить пояснений.
– Может, есть другой путь? – осведомился иониец. – Например, через Долину Казея.
– А что это? – удивился краб. – На слух похоже на итальянский десерт.
– Двухмачтовое судно с треугольными латинскими парусами, – уточнил европеец, чье образование включало все известные сведения о покорителях земных вод. – Бороздило просторы Средиземного моря тысячелетия назад.
– Спроси, когда отплываем.
– Когда отплываем? – послушно переслал Манмут, чувствуя свои слова как тонкие вибрации, что пощипывают пальцы и покалывают мозг.
– Нам потребуется забрать еще кое-что с лодки, – произнес моравек и прибавил изображения Прибора, а также двух других устройств, уцелевших в трюме, потом представил их в скальной пещере. Подумав, вообразил, как МЗЧ перекатывают Орфу
в ту же пещеру.В ответ существа начали сновать между «Смуглой леди» и берегом, прочие приблизились к ионийцу и принялись мастерить подходящее устройство для его перемещения.
– Так я долго не протяну, – посетовал европеец, обращаясь к другу. – Все равно что держать в руке оголенный электрический провод.
– Тогда отпускай.
– Но ведь…
– Отпускай.
Капитан погибшего судна поблагодарил переводчика – поблагодарил всех – и разжал хватку. Как и в первый раз, зеленое существо повалилось на песок, содрогнулось, зашипело и лишилось жизни.
– Господи, – прошептал моравек и откинулся на панцирь товарища.
Человечки уже поднимали громадного краба на импровизированный помост.
– Ну, как дела? – поинтересовался Орфу.
Манмут описал для него тело мертвого переводчика и труды зеленых созданий. МЗЧ доставили с корабля Прибор и другие устройства, закрепили канаты на корпусе лодки и повлекли подводную лодку на закат, к потайной пещере, подальше от неприятельских глаз.
– Я пойду за тобой, – промолвил европеец безо всякого выражения.
Труп лежал у его ног бурой высохшей оболочкой. Внутренности вытекли вместе с жидкостью и образовали грязно-алую лужицу, напоминающую кровь. Не обращая внимания на погибшего товарища, малыши покатили краба на запад.
– Нет, – возразил иониец. – Ты знаешь, что надо делать.
– Но мы уже говорили о каменных лицах.
– То было ночью, ты глядел через плавучий перископ. А сейчас белый день.
– Голова разбилась на кусочки. – Манмут почувствовал, что готов заскулить. – А до ближайшей топать километр на восток. И все по скалам.
– Отправляйся вперед, – изрек Орфу. – Заодно проследишь сверху, как они перевозят «Леди». А я буду общаться с тобой по личному лучу.
Любитель Шекспира поворчал, однако повиновался и зашагал на восток, прочь от зеленой толпы, от погибшей подлодки, от своего приятеля и прохладной тенистой пещеры.
Упавшая голова разлетелась на столько кусков, что нельзя было различить никаких очертаний. Манмут с трудом вскарабкался по тропке, которую МЗЧ одолевали с такой видимой легкостью. Дорожка оказалась узкой, угрожающе крутой и скользкой от мокрого песка.
На вершине моравек помедлил, дабы подзарядиться и оглядеть окрестности. Море Фетиды расстилалось к северу до самого горизонта. На юге красную каменистую пустыню сменяли покатые алые холмы, а семью кликами далее моравек различил изумрудные леса и кустарники. На тропинке вдоль обрыва тоже кое-где попадались клочки дикой зелени.
Европеец полюбовался ровным, хитро продуманным отверстием для каменного изваяния, которым пожертвовали ради освобождения ионийца: оказывается, выступ на шее входил в особый паз и заклинивал голову намертво. «А эти человечки – действительно отменные мастера!» – одобрительно подумал космический путешественник и продолжал идти на восход, туда, где на горизонте высилась новая статуя. Ходьба быстро утомила моравека, созданного, чтобы безвылазно сидеть в каюте да разве что иногда плавать. Когда становилось совсем уж невмоготу, Манмут подкручивал нужные суставы, опускался на четвереньки и какое-то время передвигался по-собачьи.