Тройняшки не по плану. Идеальный генофонд (+ Бонус. Новый год у Тумановых)

– Что ж, папу я беру на себя, - тяну настороженно.

Время до вечера пролетает незаметно. Мама возится на кухне, а меня к плите не подпускает даже. Отправляет наверх к детям – собираться и приводить себя в порядок.

«Ты и так в порядке, красавица», - вспоминаю, как успокаивал меня Адам. Зареванную, мокрую после душа, растрепанную. Заставлял верить, что для него я и правда лучшая. Непривычно. Я думала, что достойна получать лишь указания и упреки от мужчин. Что нужно постоянно подстраиваться под их желания, меняться по щелчку пальцев. Поэтому и не спешила строить отношения с кем-либо. Боялась опять попасть в эту душную камеру. И услышать звук захлопнутого замка.

Но я больше не так воинственно оберегаю свою независимость. С Адамом я и дальше смогу чувствовать себя свободной, но при этом еще и… счастливой.

– Мамочка, мы во дворе папочку встретим, - визжат близняшки, а Макс по привычке проверяет время. Он не расстается с подарком Адама, и никакие другие часы не могут заменить ему эти, от родного отца.

Отпускаю детей, не боясь, что они испачкают наряды. Папа их и такими будет рад видеть. Более того, именно своим озорством тройняшки и очаровали его. Растопили обледеневшее сердце, проникли в душу, растеклись по венам. Родной кровью.

– Мам, приехал, - сообщает Макс, не скрывая ликования. Сдается потихоньку.

Я же еще утром выбросила белый флаг. После положительного теста ДНК. Между нами с Адамом больше нет никаких преград. Ничто не мешает нам быть вместе и строить семью. Ведь так?

Встречаю его с улыбкой. Замечаю, как он нервничает. Как лихорадочно сжимает два букета лилий. Моих любимых цветов. А маме, судя по всему, придется потерпеть их «удушливую вонь», как она постоянно бубнила, когда папа мне их дарил. Усмехаюсь невольно.

Тянусь за поцелуем, но Адам подозрительно взгляд отводит. Сердце замирает и камнем летит вниз. Скупо касаюсь губами его щеки – и отстраняюсь. Улыбка слетает с лица.

Что-то не так…

Глава 39

Адам

Очнувшись, приобнимаю одной рукой и целую свою женщину, напряженную и мрачную. Агата не виновата, что ее будущий муж… идиот! Она ведь не в курсе ситуации. Но все чувствует.

– Случилось что-то? – шепчет мне в губы. И тут же касается нежно своими. Исцеляет поцелуем.

Хочется остановить это мгновение, затеряться в нем. И не думать о проблемах. Однако они не исчезнут, а начинать отношения со лжи не хочется.

– Ты очень красивая, - шепчу очевидное, а сам отдаляю тяжелый разговор.

Наслаждаюсь покрасневшими щеками, томным взглядом, взмахом длинных ресниц. Агата смущается, но через секунду с подозрением прищуривается.

– Так что? – отстраняется.

Сканирует меня черным взглядом. Насквозь просвечивает.

– Мне сказать кое-что тебе надо, - неопределенно качаю головой.

Опускаю глаза на лилии. Контрастно белые по сравнению с черноволосой Агатой. Идеальное сочетание.

– Все-таки передумал, - отшатывается она. – Я ожидала чего-то подобного. Но… ты не мог раньше?.. – отчитывает, неправильно трактовав мои слова.

– Чего ты там ожидала, упрямая чертовка, - смеюсь я и притягиваю ее к себе. – Совсем с ума сошла? – несмотря на грубоватую фразу, целую ее аккуратно.

Почти готов вывалить скелет, внезапно появившийся в моем шкафу, как рядом появляется старшая Береснева. Буравит меня пристальным взором, кивает в знак приветствия и губы сжимает в тонкую линию. Осознаю, что при ней я точно не готов говорить о своем ребенке на стороне. Захлопываю рот и, отпустив Агату, протягиваю ее матери один из букетов лилий. Она морщится, но, зыркнув на дочь, принимает. Я же выдыхаю шумно и еле сдерживаюсь, чтобы не бросить что-нибудь язвительное. Я и без этого у родителей Агаты на плохом счету.

– Добрый вечер, - все-таки выдавливаю из себя. Но атмосфера только сильнее накаляется.

Ощущение, будто грядет взрыв, но ее прерывает шум подъезжающего автомобиля на улице.

– О, дедуля, - сообщают тройняшки еще до того, как бегут его встречать.

Обе Бересневы переглядываются растерянно, и Алевтина подталкивает Агату к воротам. Банда из них получается похлеще чертят.

– А ты проходи, - теща взмахом руки приглашает меня в дом.

Устраиваемся за журнальным столиком в гостиной. Друг напротив друга. Как на очной ставке. Только собираюсь завести разговор на отвлеченную тему, как Береснева опережает меня:

– Говори!

Четко, строго, безапелляционно.

– Что? – теряюсь и закашливаюсь, поправляя ворот, который резко начинает меня душить.

– Меня не проведешь, - щурит темные глаза и подается вперед.
– Я накосячившего мужика за версту чую, - грозит пальцем.
– У меня Сережа если натворит что-то, то на глаза не показывается. Насквозь вижу. Вот и у тебя на лице все написано!

– Это касается только нас с Агатой, - говорю серьезно и сурово, но на всякий случай отстраняюсь, двигаясь вглубь дивана.

– Ну, так я и знала, - зло шипит теща.
– Дочка только улыбаться заново научилась, а ты ее огорчить хочешь. Лучше уходи сразу. Хватит ей одного козла в прошлом, - выпрямляет спину и почти встает на ноги, чтобы выпроводить меня.

– Нет уж, никуда я от семьи своей не денусь, - останавливаю ее строгой фразой.
– И если вы о Макаре, то он Агату больше не потревожит, - усмехаюсь. – После проверки ему будет чем заняться. По судам затаскают и лицензии лишат. Не до моей женщины теперь этому уроду.

– Грозно, - хмыкает Береснева, но тут же ее лицо вновь ожесточается. – Не отходи от темы разговора. Что ты натворил?

– Ребенка от другой, - выпаливаю на выдохе.

– Да когда успел? – руки в груди прижимает. И я беспокоюсь, не стало бы ей дурно.
– Ты же бесплодный. До болезни нагулять успел? Вот не удивлюсь!

Еще одна! У Бересневых в крови – не доверять мне?

– Никого я не… - раздраженно начинаю, но понижаю тон, - не нагулял. Случайно вышло. В вашей клинике шесть лет назад, - Береснева меняется в лице, становится задумчивой. – Видимо, ЭКО сделали не только Агате, но и этой… - щелкаю пальцами, на нервах опять имя забыв. – Подруге ее… Лоре! – вспоминаю, наконец.

– А-а-а, - выдыхает Алевтина с облегчением, а я хмурюсь еще сильнее. – С чего ты взял, что ее сын от тебя?

– Тест ДНК показал наше родство. Я всех потенциальных детей проверял, - коротко рассказываю ей о наших с Агатой «приключениях». – Положительные результаты получил на Макса и Ксюшу, - улыбаюсь, оглядываясь на дверь, ведущую во двор, где тройняшки гуляют. Сквозь деревянное полотно едва различим их смех. – И на Алешку тоже плюс.

– Ясно, - сглатывает она. Делает паузу. Мучительную.
– Надеюсь, криворукость и рассеянность по наследству не передается, - неожиданно выпаливает.