Трудный подросток глазами сексолога. Практическое руководство для родителей

Нередко ваш сын уже давно прекратил чрезмерную мастурбацию, увлекся спортом, стал лучше учиться, а его продолжают дразнить, насмехаться, над ним подшучивают и даже оскорбляют и унижают. Чаще всего это делает один мальчик, сам в прошлом «задрот», время от времени подключая к этому процессу других. Сексуальные нарушения обладают свойством привлекать к себе внимание, обвинения в таких нарушениях крайне трудно опровергнуть, мальчику невозможно доказать, что он избавился от навязчивого самоудовлетворения. Ярлык «онаниста» прилипает к подростку на долгие годы, а обиды именно в сексуальной сфере воспринимаются болезненнее, чем любые другие (эта закономерность верна не только для подростков). Я не раз встречал в своей практике ситуации, когда мальчика дразнил всего один одноклассник, а жертва вербальной агрессии категорически отказывалась посещать школу, как будто его преследовала целая группа сверстников. Не сражайтесь с вербальным агрессором: он все равно не откажется от своих нападок, найдет другие способы унизить вашего сына. Переводите мальчика в другую школу; знаю, что при этом мальчик много потеряет: любимых или просто привычных учителей, своих друзей и свою подростковую группу. Но он избавится от постоянных унижений, которые вгоняют его в депрессию, лишают возможности нормально учиться и нормально общаться.

Глава 4 Увлечение, влюбленность, любовь

Способные и не способные на любовь

Подростковый возраст – это время сильных и разнообразных эмоций. Немногие проявления в этом периоде жизни мальчика столь точно отражают силу его эйфории или глубину отчаяния, как романтическая любовь. И немногие факторы обладают столь сильным воздействием на тинейджера, как любовь и влюбленность – и в плане кратковременном, и в плане долгосрочном…

Сколько мальчиков влюбляется? Кто эти мальчики по характеру, из каких семей? По каким причинам они влюбились, в то время как другие вовсе и не влюбились? Как отличается любовь 15–17-летнего мальчика от любви зрелого мужчины? Как протекает их любовь? Как вести себя родителям? Конечно же, эмоциональное развитие девочек опережает аналогичное развитие мальчиков, и они начинают влюбляться раньше последних – с 7—8-го классов, как показывают исследования, в подростков на 2–3 года (на 1–3 класса) старше них. (Как правило, влюбленности в реального тинейджера у девушек предшествует влюбленность в какого-либо актера или эстрадного певца, но это уж совсем платоническое чувство, только одна из тысячи таких влюбленных в дальнейшем становится фанаткой). Когда-то любовь 7–8-классниц к тинейджерам постарше была малозаметной (они стеснялись открыто проявлять свои чувства), но в наши дни, благодаря сотовым телефонам (эсэмэски!) и Интернету все изменилось. Девочки получили возможность писать объектам своей первой любви, чаще всего – на первых этапах – оставаясь анонимными. Их одноклассники-мальчики ни к каким романтическим отношениям еще не готовы, девочки это отлично чувствуют и к одноклассникам в этом возрасте относятся исключительно по-товарищески. Если 7–8-классник и испытывает определенную увлеченность ровесницей, то проявляет он свою увлеченность нарочитой грубостью: дразнит ее, дергает за косички, стреляет в нее из резинки. Впрочем, возможность посылать ей эсэмэски тоже серьезно изменила проявление увлеченности младших тинейджеров, и в последние десять лет я в своей практике часто сталкиваюсь с самыми настоящими романами семи– и восьмиклассников.

Но уже с 9-го класса, лет с 14,5–15 и увлекаться и влюбляться начинают и мальчики. Все? Нет, далеко не все! На романтическую любовь и среди взрослых способны не более 70 % мужчин: у остальных случаются эмоциональные привязанности, сексуальное партнерство, но любовное чувство – в полном объеме – у них не возникает: вот такие они инвалиды. Главная причина, по которой примерно треть мужчин не способны на романтическую любовь, – неспособность к идеализации той или иной женщины, неспособность воспринимать ее как лучшую и исключительную. А именно идеализация женщины, приписывание ей нескольких в высшей степени положительных качеств, выделение ее – на этом основании! – из общей массы прекрасного пола и лежит в основе любовного чувства. Все другие компоненты: эмоциональные, сомато-вегетативные (телесные), сексуальные, представляют собою следствия идеализации, вытекают из нее.

Неспособность к идеализации у взрослых мужчин случается по двум причинам.

У одних – недостаточно фантазии, они чрезмерно рациональны, если не сказать – примитивны. Как показывают исследования, большинство из «неспособных на любовь» малообразованны и в целом недостаточно интеллектуально и эмоционально развиты. Приписать, в общем-то, обычной российской женщине какие-то замечательные качества они просто не могут: в их психике нет соответствующих механизмов, и многие из них годам к 40–45 об этом жалеют и обращаются за психотерапевтической помощью. Неспособность испытывать любовное чувство, впасть в состояние любви современная психотерапия считает серьезным невротическим расстройством.

Другие вполне способны на идеализацию, но осознают ранимость и хрупкость собственной психики. Мужчины этой группы понимают, что в ситуации отвержения объектом своего любовного чувства они впадут в болезненное состояние, в глубокую и длительную депрессию. Поэтому они сознательно удерживают себя от идеализации женщины, от формирования любовного чувства, они строят долгосрочные партнерские отношения, именно партнерские. С возрастом, годам к 40, а то и 50, они становятся менее ранимыми, более устойчивыми эмоционально, и тогда к ним, бывает, и приходит настоящее любовное чувство, разрушая их вроде бы сложившиеся семьи, как карточные домики.

Среди тинейджеров «неспособных на любовь» больше, чем среди взрослых. Примерно половина всех подростков оканчивает школу и первый-второй курс института без какого-либо увлечения девушкой, без какой-либо влюбленности, тем более без первой настоящей любви. (В целом настоящих «любовей» бывает не больше трех у мужчин, двух-трех у женщин. Такая любовь требует гипермобилизации, а она не может случаться часто.) Ко многим из них любовь еще придет, они – в принципе – способны к любовному чувству. Просто в подростковом возрасте их увлечения учебой или неким иным интересным для них занятием (чтением, спортом, выбором профессии) столь велики, так их поглощают – в силу присущего тинейджерству максимализма, – что им совсем не до любви. Как сказал мне в беседе один замечательный десятиклассник: «Доктор, мне за полтора года надо выбрать, кем стать: историком религии – мне это интересно, японистом – как отец – тоже интересно, или врачом-кардиологом, как бабушка, – тоже безумно интересно. Я хожу на подготовительные в МГУ, на курсы японского, по воскресеньям к бабушке езжу… Так что мне не до девушек – потом буду с ними разбираться».

Российские Ромео – кто они?

Но вот другая половина старшеклассников увлекается, влюбляется и любит, говоря языком тинейджеров – «отрывается по полной», «оттопыривается не по-детски». Кто эти юные Ромео, Шекспира не читавшие, не представляющие, в какое время Ромео жил, но твердо знающие, что был он итальянцем младшего подросткового возраста, а его избранница – вообще семиклассницей, «мурзилкой»? Среди наших российских Ромео я бы выделил, как и мои коллеги, зарубежные подростковые сексологи, две основные группы. Группа первая: мальчики из эмоционально благополучных, полных семей с хорошими взаимоотношениями между родителями, чаще всего – с родителями, сохранившими эмоциональную привязанность друг к другу. Для таких мальчиков любовь к девушке, прочные любовные и интимные отношения с ней – состояние абсолютно естественное, как дыхание, они других отношений (не моногамных, а промискуитетных) не признают, стремление многих своих сверстников «иметь в своем активе» несколько любовных и сексуальных (или только сексуальных) связей им несвойственно.

Как показывают более глубокие исследования их психики, для них влюбленность, любовь, постоянные интимные отношения с девушкой – не только единственная модель поведения, но еще и атрибут взрослости, главный атрибут, практически уравнивающий их с отцом. «У отца есть постоянная женщина, которую он любит, с которой делится своими мыслями, переживаниями, радостями и горестями, о которой заботится – его жена, моя мама. И у меня есть Катя (Маша, Эльвира или Зульфия), которую я люблю, с которой всем делюсь, о которой – по мере сил – забочусь. Да, мы не живем с ней в одной квартире, но это – дело временное, через пару лет родители возьмут бабушку к себе, а мы с Катей переберемся в ее квартиру (тем более что мы и так часто занимаемся любовью именно там). Да, я пока денег не зарабатываю, на кафе и кино родители дают – но и это дело временное, институт закончу – буду обеспечивать семью не хуже папы, а то и лучше». Такие мальчики и с девушками своими меньше ссорятся, и свойственные подростковым «любовям» разрывы переживают не так болезненно: «Вот дура, от таких отношений отказывается!» В своей практике я не раз видел, что поведение девушки, разорвавшей с таким тинейджером отношения длительностью в полгода или год, вызывают у этих стойких, уверенных в себя ребятах удивление и изумление, а вовсе не депрессию. И ко мне они приходят не от «депрессии разрыва» лечиться, а для того, чтобы я ответил на возникшие у них вопросы о психике молодой женщины, ее характере.

Вторая группа – это мальчики, воспитывающиеся одинокой матерью или даже в семье полной, но в которой им постоянно недовольны, постоянно его критикуют. Он ощущает дефицит любви в родительской семье или страдает от эмоциональных вспышек незамужней матери, нередко окрашенных агрессией. Матери, воспитывающей сына без отца, действительно приходится несладко: она вынуждена много работать, так как в большинстве случаев алименты, выплачиваемые отцом, не покрывают и трети расходов на сына. Согласно недавним исследованиям группы питерских социологов, в этом городе получаемые алименты покрывают лишь 27 % ежемесячных расходов на сына-старшеклассника. Часто агрессивные эмоциональные вспышки матери, а иногда и в целом негативное отношение к сыну обусловлено его внешней похожестью на оставившего ее мужа, и она – осознанно или неосознанно – переносит на сына негативные чувства к его отцу. Мальчики этой группы ищут прежде всего тепла и любви; девушка – объект их собственного чувства – нужна им как источник этого тепла, этой любви, от отсутствия которой они много лет страдают – иногда глубоко страдают. Им не от кого получить ласковый взгляд, теплые слова, выражения поддержки, похвалу, слова «какой ты молодец», кроме как от девушки, с которой встречаются. Как правило, они уже давно оставили мечту получить проявления поддержки, тепла и любви от матери, им тяжело жить в атмосфере постоянной критики, упреков, неприятия их как личности – ведь большинство из них хорошо учится, как-то помогает в домашних делах. Но их обычные подростковые недостатки характера и поведения воспринимаются одинокой матерью как проявления полной никчемности, неизменно подвергаются критике, а похвалы за успехи они получают крайне редко или не получают вовсе. К старшим классам они уже устали не получать никакой отдачи за свои старания, так что возможное тепло и ласка от девушки – их единственная надежда. Подсознательная цель их любви – в ответ на свое чувство получить тепло и любовь, причем под эмоциональным теплом они часто подразумевают физические ласки и секс.

Как любят тинейджеры?

Конечно же, психологические особенности подросткового возраста окрашивают все виды деятельности тинейджера, весь мир и его поступков, и его переживаний, как говорят психологи, всю его внешнюю и внутреннюю деятельность – под последней мы подразумеваем мысли и чувства. И влюбленности, и «любови» 15–17-летних окрашены их характером и во многом отличаются от чувств взрослого мужчины.

В результате повышенной склонности к идеализации и недостатка жизненного опыта (скорее полного его отсутствия) они приписывают своей избраннице гораздо больше достоинств, гораздо больше положительных качеств, чем это делаем мы, люди зрелые. Поэтому убедить свое возлюбленное чадо в том, что выбранная им девушка ему не подходит, что она недостаточно умна, недостаточно развита, недостаточно привлекательна, невозможно. Более того, попытка «раскрыть глаза» отроку приводит к тому, что он не только впадает в чувство гнева на родителей; как показывают тонкие психологические исследования, он начинает воспринимать родителей как людей неумных, некомпетентных. Ведь достоинства его избранницы так ясны, что только глупые люди могут отрицать наличие этих достоинств.