Трудный выбор. Радужная

– Это магический огонь, Рина. Иначе бы точно здесь все давно бы задохнулись. И хотя во дворце и в городе Дроу очень много вентиляционных окон. Воздух все время поступает с поверхности, все равно дышать было бы тяжело.

Коридор внезапно закончился тяжелой дверью. Дарион подошел к стене, нажал на какой-то камушек, за дверью послышался легкий перезвон, и она открылась. Я думала, что сейчас будет большой зал с колоннами и статуями, но ничего не увидела. Прямо за дверью был черный провал. Дроу прошел вперед, щелкнул пальцами, и мы увидели длинную лестницу, спускающуюся вниз. Как глубоко она уходила я не видела. Мне казалось, ей нет конца. Мне стало страшно.

– Дальше с Риной мы идем вдвоем. Вам в храм нельзя. Все остаются тут. Серин и Ласка тоже. Проявившийся неожиданно Серин прислонился к стене коридора. Ласка сделала тоже самое. Шираз выпустил мою руку, прижал к себе и поцеловал в лоб.

– Ничего не бойся, Риша. Доверься, Ари. Она поможет.

Папа тоже обнял меня и поцеловал. Дарион взял меня за руку и ступил на лестницу. Дверь за нами с мелодичным звоном закрылась.

– Пойдем, не бойся. Я буду рядом. Я же обещал тебе защиту. Ты же мне веришь?

Мы медленно спускались по бесконечной лестнице, казалось, что ей не будет конца, когда вдруг перед нами вспыхнул портал.

– Идем, нам туда.

Мы вышли из портала в небольшом зале. Никаких колонн, статуй и алтарей. Черные базальтовые стены из полированного камня, такой же пол и арка в центре из которой мы и вышли.

– Мы где?

– В храме. Подожди чуть-чуть. Сейчас придет главная жрица.

В черной стене проявился еще боле черный провал. Никогда не думала, что черный может иметь оттенки. Оказалось, увидеть черное на черном вполне можно. Из этого провала вышла девушка Дроу. Высокая, стройная, с темной кожей цвета мокрого асфальта, небольшими острыми мохнатыми ушками и длинными, прямыми серебряными волосами длиной почти до колен. Волосы были просто расчесаны и перевязаны на верху серебристым шнурком, как обручем. Длинное белое платье, совершенно прямое, без единого украшения довершало образ.

Я услышала в голове Ари.

– Сейчас она будет тебя забирать у Дариона. Скажет, что тебя надо приготовить к встрече с Ллосс. Не ходи. Вплоть до того, что вцепись в Дариона, но от себя не отпускай. Если она сможет тебя забрать и увести, станешь его женой. Это свадебный обряд. Дарион об этом знает, но молчит. Ты ему очень нравишься, и он совсем не против, чтобы ты стала его женой. Твоя задача попасть к Ллосс сразу и вместе с ним.

Девушка заговорила. Мелодичный ее голосок лился, как ручей. Он завораживал и расслаблял. Она взяла меня за руку.

– Ты пришла к богине, сестра. Мы ждали тебя. Богиня скучала, она хочет тебя видеть. Но нельзя же являться перед ней в таком виде. Пойдем, мы поможем тебе.

Девушка легко отцепила меня от руки Дариона и повела за собой.

– Рина, - рявкнула во мне Ари.

Я очнулась. Что это было? Ничего себе. При моих то ментальных блоках.

– А ты думала главная жрица – это просто так? Я что тебе сказала, быстро собралась и назад к Дариону.

Владыка темных стоял улыбаясь. Он смотрел на меня с нежностью и теплом. Я действительно очень нравилась ему, это было видно. Он тоже мне очень нравился, но сердце мое не билось в его присутствии. Я воспринимала его, как родственника, не более.

– А ну отпустила меня быстро. Я дернула руку. Жрица держала крепко, как в тисках и тащила меня к провалу в стене.

– Дарион! Кто обещал быть рядом и защищать? Кто здесь владыка, ты или эта змея?

Жрица действительно зашипела. Мне показалось, или это было действительно так, она выпустила еще три пары рук. Эдакая паучиха, с ангельским женским лицом.

И тут я разозлилась. Руки и шея очень быстро начали покрываться чешуей. Изменились глаза, выдвинулись когти. Я зашипела. Зашипела, как дракон, на чистом древнем языке.

– Л-ло-с-с. Я сейчас разнесу весь твой храм по камушкам, если ты не угомонишься.

Дарион вышел из ступора и кинулся ко мне. Паучиха практически втянула меня в провал, но он успел, он вошел в провал вместе с нами. Проход закрылся. Я вырывалась, но липкие нити паутины, которыми окутывала меня главная жрица были очень прочны.

– Отпусти ее, Лия. Я приказываю тебе. Я владыка темных эльфов Дроу приказываю тебе главная жрица храма Ллосс. Отпустить нашу гостью. Я обещал ей опеку и защиту, я поклялся.

– А никто твоей драгоценной гостье ничего и не сделает. Сам прекрасно знаешь. И не можешь ты мне здесь ничего приказывать. Раньше надо было думать, а не глазеть на нее влюбленными глазами. Здесь уже я хозяйка.

– Я не буду жениться на ней без ее согласия.

– А кто тебя спрашивает. Поздно уже. Она в храме.

– Она меня не любит. У нас не будет детей.

– Нашел тоже проблему, любит, не любит. Не любит, сделай так, чтобы полюбила. А дети. Ерунда. Жизнь длинная, когда полюбит, тогда и дети пойдут. Не время сейчас дракончиков плодить. Родите лет через сто-двести. Хватит тебе времени, чтобы соблазнить собственную жену?

Я видела, что Дарион мечется. Желание сделать меня своей женой боролось в нем с клятвой данной мне защищать меня. Не думал он, что ему придется защищать меня от себя.

В это время в районе тату стало очень больно, как будто кто-то раскалённую иглу воткнул мне под ключицу. От боли я потеряла сознание и уже не видела куда меня тащила жрица.

– Риша, Риша, - слышала я голос откуда-то издалека.

Я открыла глаза. Прямо над головой увидела склонённое ко мне лицо Дариона. Он перебирал мои волосы и тихо звал:

– Риша, Риша, вернись

Я огляделась, увидела, что Дарион сидит на полу, а я лежу у него на коленях, а вокруг в беспорядке разбросанные сломанными куклами валялись жрицы в белых балахонах.

– Что здесь случилось? Я ничего не помню.

– Ничего, Арлетта раздавила паука. Всех немного оглушило. Ты упала. Я тебя поднял.

– И все?

– Почти. Ну почти все. Лия у целителей. Выживет или нет не знаю, Арлетта была очень зла.

– Я ее не слышу.

– Она и на тебя зла. Она немножечко выбросила тебя из тела и поговорила с Ллосс.

– Что сделала?

– Заняла твое тело и поговорила с Ллосс.

– И что она ей сказала?

– Сказала, где в каких местах и в каких позах она ее видела и что она сделает с темными эльфами, если та еще раз посмеет вякнуть в сторону драконов. Знаешь, так странно это было видеть. Стоишь ты, вся такая грозная, паутина клочками на руках висит, чешуя по рукам бежит без перерыва, как вода. Переливается и сверкает, только что не журчит. Глаза грозно сверкают и голос, голос, прости совсем не твой. Ты еще совсем ребенок, Риша. Я не хочу, тебя обидеть, но в твоем голосе еще нет той стали, что звучала в голосе Великой матери. Тут от одного голоса камни летать стали.