Трудовыебудни. В том гробу твоя зарплата

Ну, в чем-то я все-таки была права? В доме жила семья? Жила! Не сказать, что долго и счастливо, но жила же? Вот и все! Ну? Где мой сахарок? Где мой процент? Где моя еда, в конце концов?

– Может быть, ты как-то улучшишь мое питание? Иначе скоро тебе понадобится другой риелтор!
– собралась с духом я, пиная директорскую дверь, – Я не могу эту гадость есть!

– Я подумаю. Но не сейчас. Если что – меня нет! – крикнул Ренель, а я отчетливо услышала звон монет.

«Там Царь Кощей над златом чахнет!» – вздохнули мои тараканы. «Кошачий дух, там кормом пахнет!» – простонал мой желудок. «И кому же в ум придет, на желудок врать голодный!» – вздохнула я, надеясь, что мне что-нибудь перепадет. Но, увы. Вот так бесславно и безвозмездно прошла моя первая сделка.

Ренель вышел из своего кабинета, как ни в чем, ни бывало, и направился к выходу.

– Где мой процент? Я едва уговорила покупателей зайти внутрь этой развалюхи! – возмутилась я, вставая с места, – На них чуть крыша не рухнула!

– Но нашел их кто? Правильно, я! Они уже были согласны купить любую недвижимость, тем более, что этот дом продавался за бесценок. Дешевле его я ничего не знаю в черте города! Я им еще и скидку сделал! – возразил директор, положив руку на дверную ручку, – Ты еще не нашла ни одного покупателя! Так что эта продажа не считается твоей! И ничего сверх того, что тебе положено, ты не получишь! Ключи от домов лежат в моем столе. Отвечаешь за них головой. Если будут реальные покупатели – едешь и показываешь.

И потянулись голодные и мучительные «трудовыебудни». Количество отзывов, обещавших мою преждевременную кончину и корпоратив по совместительству, выросло до двух.

Кто-то пустил слух, что в нашем агентстве действует бессрочная акция под названием «Купи особняк – получи человека в подарок!» Какой-то молодой упырь, пытался схватить меня за руку и куснуть со словами: «Тебе что? Жалко, что ли? Я же должен проверить товар на качество!». Обиженный и разозленный моей неуступчивостью он настрочил жалобу. На четыре страницы.

– Да с таким подходом мы растеряем всех клиентов! – орал Ренель, швыряя на мой стол книгу жалоб, – Еще три жалобы и пеняй на себя!

– С таким подходом вы потеряете сотрудника! – возмущалась я из последних сил, понимая, что бессильна против этого произвола.

Я даже сходила на бесплатный прием к юристу. Тот поцыкал зубом и ответил, что дело – дрянь. И тут же побежал сосать что-то из фляги с характерным причмокиванием. Второй юрист сразу оценил мою платежеспособность и постановил, что заведомо проигрышными делами не занимается. Он достал книгу под названием «Трудовое право».

«Вампир имеет право на достойную оплату труда, не меньше прожиточного минимума, установленного в размере 2670 золотых».

«Вампир имеет право на досрочное расторжение контракта с работодателем в порядке, предусмотренным законом».

«Вампир имеет право подать в суд на работодателя, в случае, если видит, что его права нарушаются».

Вампир, а не человек. Так же у меня уточнили, если ли у меня документы, удостоверяющие личность. Документов, разумеется, не было. Поцыкав зубом, юрист указал мне на дверь.

Но была у меня еще одна проблема. Эта проблема пахла шоколадом и имела самые скорбные глаза на свете. Эта тварь с глазами цвета серого, дождливого дня навещала меня с периодичностью три раза в неделю. И всегда поздно вечером. И всегда в восемь часов. Он занимался тем, что медленно и маниакально выносил мне мозг. Основательно и последовательно этот упырь доводит меня до горячего желания лечь грудью на стол и признаться в своем бессилии.

– Здравствуйте! – поздоровалась я, выдавливая из себя фальшивую улыбку при виде знакомой массивной фигуры на пороге. Оставалось только поблагодарить маму с папой, перечислить заслуги родных и друзей, а потом забрать свой Оскар и уйти со сцены, – Я как раз хотела Вам предложить интересный вариант. Как насчет …

Я взяла верхний альбом, пытаясь отыскать что-нибудь, что он еще не разнес в пух и прах.

– … вот этого особняка. Выглядит он роскошно. Все ваши друзья проклянут тот день, когда вы его приобрели!

Я подала альбом с картинками роскошного особняка в венецианском стиле. Внутренняя отделка была выполнена в золоте, так что он выглядел очень презентабельно. Я старалась соблюдать дистанцию. Этот гость меня настораживал. Мне не нравилось, как он на меня смотрит.

Упырь медленно протянул руку, взял альбом, взглянул, и по его губам скользнула нехорошая улыбка.

– Сударыня, я надеюсь, что я вам не нравлюсь. Потому, что я вижу ваш вкус, и мне становится страшно, – ответил клиент, со вздохом глядя на вызолоченные стены, – У меня возникает такое чувство, что здесь раньше жила дружная семья вчерашних лавочников, которые внезапно разбогатели и решили прикупить недвижимость посолиднее, чем три комнатушки над собственным магазином. А когда их спросили, какую отделку делать в новом доме, они в один голос ответили: «Чтоб побогаче выглядело!», а потом добавили «И золотой краски не жалейте! У нас два ведра осталось. Мы вывеску недавно обновляли!».

Все это было сказано таким голосом, что ослик Иа с тяжким вздохом повесился на своем хвосте, не выдержав конкуренции.

Как только стрелка часов подходила к восьми я напряженным взглядом смотрела на дверь. Те дни, когда его не было, я смело могла называть праздничными. Как только дверь открывалась, я мысленно начинала искать место, куда можно спрятать свое тельце. Срок за убийство начинал казаться мне ерундовым, но я держалась. Тараканы в голове приумолкли. Очевидно, они так обессилили от столь плотного графика и неплотной еды, что даже у них не было сил возмущаться. Я дошла до состояния, когда иду на работу, как на праздник «со слезами на глазах».

– Вы чем-то серьезно больны, или это – ваш обычный вид? – поинтересовался гость, вместо приветствия, не сводя с меня взгляда.

Я стиснула зубы, понимая, что мне только что деликатно нахамили. Я полистала альбом и предложила особняк, с оббитыми красным бархатом, как гроб, стенами.

– Судя по интерьеру, который однозначно оставлять нельзя, здесь жила чья-то любовница. Мне последнее время три раза за ночь хочется только сходить покушать. И то, когда не спится, – заметил клиент, поднимая на меня свои скорбные глаза. Мой правый глаз начинал дрожать, а стиснутые зубы крошиться. Мне действительно хотелось швырнуть альбом ему в лицо, но меня останавливала жалобная книга, на которую он изредка бросал тоскливый взгляд. Он никогда никуда не спешил, вальяжно развалившись в кресло, лениво листая альбомы.

«Пятая планета была занята. На ней помещался этот упырь и наше агентство…» Было у меня такое впечатление, что при виде его фигуры, мелькнувшей на горизонте, наши конкуренты прикидываются мертвыми, закрывают дверь и сидят в темноте, в надежде, что их испуганное дыхание не будет слышно со стороны улицы. Бедные риелторы зажимают себе рты ладонями, чтобы ни в коем случае не выдать свое присутствие. Я уверена, что они даже изменили рабочий график. Я представила, как они с криком: «Господа, скоро восемь часов! Быстрее! Быстрее! Срочно эвакуируемся! Я закрываю дверь! Быстрее, чего копаешься? Сейчас этот придет… ». «Этот» тоскливо смотрит на закрытую дверь и направляется куда? Правильно! К нам!