Тщательная работа

— Да отстань ты от меня! — бросает Камиль, яростно отмахиваясь, словно отгоняя осу.

Он поднимается, держась за голову, и становится на колени перед Бриюком, лицо которого так вдавлено в пол, что ему тяжело дышать.

— А теперь, — произносит Камиль голосом, в котором сквозит едва сдерживаемое ожесточение, — я тебе объясню…

— Я ничего… не сделал… — с трудом выдавливает Бриюк.

Камиль кладет ладонь на щеку мужчины. Поднимает глаза на Фабриса и кивает ему. Молодой человек давит ногой сильнее, у Бриюка вырывается крик.

— Слушай меня хорошенько. У меня очень мало времени…

— Камиль… — говорит Луи.

— Я тебе объясню… — продолжает Камиль. — Я майор Верховен. Сейчас где-то умирает женщина. — Он убирает руку и медленно наклоняется. — Если ты мне не поможешь, — шепчет он ему на ухо, — я тебя убью…

— Камиль… — повторяет Луи громче.

— Ты сможешь надираться, сколько тебе влезет, — продолжает Верховен очень мягким голосом, но с такой силой, что дрожь идет по всей комнате. — Но после… Когда я уйду. А сейчас ты меня выслушаешь и, главное, ответишь. Я ясно выражаюсь?

Камиль не заметил, как Луи сделал знак Фабрису и тот медленно убрал ногу. Бриюк все равно не двигается. Он так и лежит, растянувшись на полу и прижавшись к нему щекой. Смотрит в глаза маленького человечка и читает в них решимость, которая его пугает. Головой он делает знак «да».

— Мы все пустили под нож…

Бриюк снова сидит на диване. Верховен выдал ему пиво, и тот одним глотком всосал половину. Слегка взбодрившись, он выслушал краткие объяснения Камиля. Не все понял, но кивал, как будто понял все, и для Верховена этого было вполне достаточно. Они ищут книгу, сказал себе он. Вот все, что он понял. Бильбан. Он проработал у них кладовщиком… сколько лет? Ему трудно сообразить, сколько же он проработал, понятие времени утратило реальность. И это было давно. Когда предприятие закрылось? Куда делся нераспроданный товар? На лице Бриюка написано, что до него не доходит, какое значение теперь могут иметь эти дерьмовые книжки и их запасы. А главное, откуда такая срочность. И он-то здесь при чем… Напрасно он пытается сосредоточиться, в голове полная неразбериха, и расставить все по местам никак не удается.

Верховен не вдается в объяснения. Ему по-прежнему нужны только факты. Главное — не дать разуму Бриюка унестись к новым туманным горизонтам. «Если он попытается понять, мы потеряем время», — говорит себе Камиль. Только факты. Где сейчас книги?

— Мы пустили под нож все запасы, клянусь. А что с ними еще было делать? Это ж был полный отстой.

Бриюк поднимает руку, чтобы допить пиво, но Верховен точным движением перехватывает руку:

— Потом!

Бриюк взглядом ищет поддержки, но натыкается на замкнутые лица трех остальных. Его снова охватывает страх, и он начинает дрожать.

— Успокойся, — говорит Верховен, не двигаясь. — Не заставляй меня терять время…

— Да говорю ж вам…

— Да, я понял. Но никогда невозможно уничтожить все. Никогда. Товар разбросан по разным складам, где-то хранились экземпляры, которые доставили уже после того, как остальные были отправлены на переработку… Вспоминай.

— Все пустили под нож… — тупо повторяет Бриюк, глядя на банку пива, которая дрожит в его руке.

— Ладно, — говорит Верховен; его внезапно оставляют силы.

Он смотрит на часы. 1.20 ночи. Его вдруг пробирает холод в этой комнате, и он смотрит на распахнутые окна. Упирается руками в колени и встает:

— Из него ничего больше не вытянешь. Пошли отсюда.

Луи наклоняет голову в знак того, что это действительно лучшее, что можно сделать. Все выходят на площадку. Фабрис и Бернар спускаются первыми, спокойно отстраняя тех соседей, которые вышли посмотреть, что происходит. Верховен снова трет голову. Чувствует, как за несколько минут начала вздуваться шишка. Возвращается в квартиру, дверь которой осталась распахнутой. Бриюк так и сидит в том же положении, с банкой пива в руках, локти упираются в колени, вид ошалелый. Камиль проходит в ванную, забирается на мусорный бак, чтобы посмотреть на себя в зеркало. Сбоку на черепе след мощного удара, круглый и уже начинающий синеть. Он кладет на него палец, открывает холодную воду и смачивает синяк.

— Я не совсем уверен…

Камиль резко оборачивается. Бриюк стоит в дверном проеме, жалкий в мокрых трусах и с шотландским пледом на плечах, как беженец после катастрофы.

— По-моему, я привез несколько коробок для сына. А он их так и не забрал. Они должны быть в подвале, гляньте, если хотите…

Машина несется слишком быстро. Теперь за рулем Луи. С этими бесконечными поворотами, внезапными рывками и торможениями, не считая оглушительного завывания сирен, Верховен не может прочесть ни строчки. Правой рукой он держится за дверцу, постоянно пытаясь отцепить руку, чтобы перевернуть страницу, но его тут же кидает вперед или вбок. Он выхватывает отдельные слова, текст кувыркается перед глазами. Времени надеть очки у него не было, и теперь все расплывается перед глазами. Читать пришлось бы, держа книгу на вытянутой руке. После нескольких минут безнадежной борьбы он сдается. Крепко сжимает книгу, держа ее на коленях. На обложке изображена женщина, молодая, светловолосая. Она лежит на чем-то похожем на кровать. Расстегнутый корсаж обнажает верх полной груди и округлый живот. Ее руки тянутся к шее, как если бы она была привязана. В ужасе, с широко раскрытым ртом, она кричит, вращая обезумевшими глазами. Верховен на мгновение высвобождает руку и переворачивает книгу. Задняя сторона обложки черно-белая.

Ему не удается различить буквы, они слишком мелкие. Машина делает резкий поворот направо и влетает во двор полиции. Луи яростно жмет на ручной тормоз, вырывает книгу из рук Верховена и бежит впереди него к лестнице.

Ксерокс выплюнул сотни страниц за несколько очень длинных минут, и Луи наконец возвращается с четырьмя экземплярами, разложенными по четырем одинаковым зеленым картонным папкам, в штабную комнату, где мечется Камиль.

— Получается… — начинает Камиль, открыв папку с конца, — двести пятьдесят страниц. Если что-то удастся найти, то только в финале. Скажем, со страницы сто тридцатой. Арман, ты начнешь отсюда. Луи, Жан и я читаем конец. Доктор, вы просмотрите начало на всякий случай. Мы не знаем, что ищем. Все может иметь значение. Коб! Брось все остальное. По мере того как вы находите детали дела, вы сообщаете их Кобу, громким голосом, чтобы все могли слышать, понятно? Давайте!

Верховен открывает папку. Пока он пролистывает ее к концу, несколько абзацев привлекают его внимание, он пробегает отрывок в пару строк, подавляя желание прочесть и понять, — прежде всего следует искать. Опускает очки, которые свешиваются на нос.

Согнувшись почти до пола, Матео умудряется разглядеть тело Кори, распластанное на земле. Дым перехватывает ему горло и вызывает жестокий кашель. И все же он ложится и продвигается ползком. Оружие мешает. На ощупь он сдвигает предохранитель и, перегнувшись, с трудом убирает оружие в кобуру.

Он переворачивает пару страниц.

Он не мог разглядеть, жив ли еще Кори.

Вроде бы он не двигался, но видел Матео смутно. Глаза чудовищно щипало. В…

Камиль смотрит на номер страницы и решительно переходит на страницу 181.

— У меня некто Кори, — бросает Кобу Луи, не поднимая головы.

Повторяет фамилию по буквам.

— Но пока нет имени.

— Девушку зовут Надин Лефран, — говорит Ле-Гуэн.

— У меня их будет тыщи три, — бормочет Коб.

Страница 71

Надин вышла из клиники около 16 часов и пошла к машине, оставленной на стоянке супермаркета. Получив результаты эхографии, она ощутила внутренний трепет. В это мгновение все, что окружало ее, казалось прекрасным. Погода, хоть и пасмурная, воздух, хоть и холодный, город, хоть и…

«Дальше», — говорит себе Верховен. Он быстро пролистывает несколько страниц, выхватывая отдельные слова, но ничто не привлекает особого внимания.

— У меня комиссар Матео. Франсис Матео, — говорит Арман.