Туарег. Серебряный мираж
Шрифт:
Подходит к зеркалу. Нервно кусает губы. Ей теперь беспокойно, тревожно, неприятно. Словно все эти часы гипноза развеялись, и она теперь очнулась в странной, пугающей реальности…
– А что ты ожидала, Иштар?– сама себе задает вопрос с подковыркой, – хочешь отношения как к принцессе, а сама ведешь себя как потоскуха… кувыркаешься в постели с малознакомым взрослым мужиком… Разве он не прав?
Прав, еще как прав. Она и сама прекрасно это знала… Даже хорошо, что она это услышала… Пора ей заканчивать сумасшествие. Возвращаться в свою реальность.
Поймала в отражении зеркала засосы на шее, посмотрела тут же на вспухшие от настырных, наглых поцелуев губы…
Она сейчас же поговорит с ним, потребует, чтобы вернул ее в
Поежилась, только осознав, что от шока все еще стоит в одном мокром купальнике посреди комнаты. Решительно подошла к гардеробу, к своему облегчению обнаружила там футболку и джинсы, на удивление ее размера и тоже с этикетками. Хотя сейчас такое было состояние, что принципиально все равно, что напялить– даже если бы эта одежда пахла другой женщиной, она все равно наденет ее, чтобы спрятаться…
Не успела натянуть джинсы, в комнату вошел Туарег. Его лицо было спокойным, даже непроницаемым. Словно высеченным из камня. Взгляд злым и поедающим…
Иштар взяла с тумбочки гребешок и начала причесывать волосы, делая вид, что не обращает на него никакого внимания. Однако поджатые губы, чрезмерно резкие, рвущие изумительно красивые волосы движения и демонстративно холодный взгляд ее выдавали…
– И как понимать твое поведение?– спросил он лающе, относя свой вопрос то ли к тому, что она ослушалась его и вылезла из воды, то ли к ее показному пренебрежению сейчас…
– Туарег, я хотела бы уехать,– сказала решительно, разворачиваясь к нему,– сейчас же…
Он усмехнулся. Подошел ближе. Так, что своей массивной спиной закрыл ее, нависая, как отвесная скала. Иштар невольно попятилась назад. К горлу снова подступил ком страха и паники… Теперь она смотрела на все более реалистично… Куда она влезла? Чем вообще думала? Стало страшно, что она один на один посреди пустыни с большим сильным мужчиной…
– Не люблю повторять, девочка,– грозные нотки теперь стали еще ниже на тон, еще более утробными, пугающими,– А еще не люблю, чтобы мои вопросы оставались без ответа. Конкретизирую, если твоей красивой белой головке непонятно с первого раза… Зачем ты решила продефилировать почти голышом мимо моего гостя? И что это сейчас за кислое выражение лица?
Иштар злобно выдохнула.
– Любишь конкретику, получай. Я не собиралась морозить свои придатки из– за того, что два напыщенных индюка собирались вести милые неспешные беседы. Это не мой гость, не мой дом, ты не мой мужчина, чтобы я думала о твоём авторитете в глазах других, ставя его выше своего здоровья… Ты не предупреждал, что ждешь гостя, в противном случае я, возможно, и не залезла бы в воду… К тому же, с чего бы мне вести себя прилично, если я всего лишь «шармута», – вырвалось у нее на автомате. Не смогла она скрыть так и сочащуюся между строк обиду… Снова мысленно обругала себя за очередной прокол…
Туарег вскинул бровь.
– Знаешь арабский?
– Спроси, кто из светловолосых девушек, оказавшихся в арабской стране, не знает этого слова… то же мне, лингвистическое изыскание…– постаралась придать голосу максимальную небрежность и, в то же время, уверенность.
– Кто ты, шайтан возьми?– снова пристально уставился на нее Туарег, – ты ведь явно не так проста, как хочешь казаться… эти твои гонки на мотобайке… Ты хорошо управляешься с машиной в условиях пустыни, для этого нужна практика… для новичка и простой глупышки слишком хорошо… да, Таша Мейерсен?– спросил он, вытаскивая из кармана и тряся перед ее носом подставным паспортом из ее рюкзака, по которому она проворачивала все свои секретные делишки с Кейт… Уже несколько лет Иштар использовала оформленные по васте (араб.– блат) документы в посольстве Швеции, всякий раз, когда пускалась в очередную авантюру с подругой… Вот только до этого ее приключения ограничивались весьма невинными по сравнению с масштабами текущей катастрофы делами– уличные гонки в
Токио под соусом турпоездки, чтобы посмотреть с подругой цветение сакуры, ралли в пустыне Монголии под прикрытием обмена опытом по борьбе с опустыниванием, банджи– прыжки у водопада Виктория вместо тихого пляжного отдыха в Танзании… Она выработала идеальную схему– влетала по двум паспортам, проплачивая таможеннику изрядный куш, что всегда заранее тщательно прорабатывалось подругой. А потом жонглировала своими документами в зависимости от повестки дня– сегодня паинька– дочка шейха одного из Эмиратов Иштар бинт– Нуреддин Макдиси, завтра адреналинщица– шведка Таша Мейерсен… Объединяла ее две стихии неизменно только одна вещь– до последнего две ее личности знали, что есть грань, переходить которую нельзя… До последнего… Сегодня ночью она переступила все мыслимые и немыслимые табу… И теперь ей стыдно было прежде всего перед самой собой. Мало того, что Туарег считал ее шлюхой, она сама считала себя таковой…Увидев документы, которые, как она думала, были утеряны вместе с ее честью где– то в прибежище Аль– Минны, Иштар воспряла духом. Если паспорт у него, значит и другие вещи тоже, в том числе и телефон… главное, чтобы копаясь в ее рюкзаке, он не признал за покоцанной и обветшалой мыльницей хорошо закамуфлированный спутниковый гаджет, работающий из любой точки мира…
– Где остальные мои вещи?– спросила и потянулась к своему паспорту, но Туарег тут же поднял свою руку над головой, заставляя ее подпрыгнуть за ним, словно она собачонка.
– Давай поговорим как взрослые люди, Таша…– сказал менее эмоционально, явно прочувствовав, что сейчас превосходство на его стороне,– А мне нравится твое имя, оно подходит тебе…– попробовал его на язык, как изысканное вино, и улыбнулся этой своей проклятой искушающей улыбкой, от которой у нее ноги подкашивались…
– Не о чем говорить, Туарег. Мы развлеклись, было классно. А теперь мне пора.
– Ты забыла девочка, что я отдал за тебя три миллиона долларов?
– Я не просила. Это был твой собственный выбор… – продолжала она напирать, понимая, что больше всего боялась этого его аргумента…
– Неужели? Не купи я тебя, к сегодняшнему утру тебя бы поимели половина Касабланки или Марракеша… Я знаю людей, которые были на торгах в тот день…
Иштар поджала губу и попыталась быть максимально убедительной. Вложить в свои слова предельную искренность…
– Туарег, я благодарна тебе за помощь… Но… ты ведь вчера говорил, что отпустишь…
Он приблизился к ней вплотную. Подцепил за подбородок, заставил посмотреть в глаза.
– Тогда ты еще сама добровольно не запрыгнула на меня… И я еще не познал твое тело…– прошептал в губы.
Иштар попыталась вывернуться.
– Пусти…– сказала в сердцах, все неизбежнее отступая перед желанием расплакаться от взрывной смеси эмоций… растерянности, страха, и в то же время, непроизвольного волнения от его близости…– Если ты истинный туарег, истинный представитель своего народа, ты отпустишь… Туареги уважают желания своих женщин…
– Много ты знаешь про женщин туарегов,– хмыкнул скептически он, срывая с нее футболку и вновь оголяя для своего похотливого взгляда ее грудь.– Хватит бабских истерик. Хочу тебя снова…– притянул к себе, но она яростно, применив все свои силы, выкрутилась из его объятий.
– Нет!– закричала, что есть мочи. Отошла к стене, вся дрожа, стыдливо прикрыла руками оголенные полушария.
– Я может и правда не знакома в туарегами, но общеизвестные истины знаю точно… Туареги уважают женщин… Единственные в патриархальном мире ислама, они ставят их на высшую ступень иерархии… Единственные разрешают не покрывать лицо, вступать в свободные отношения, уходить от нелюбимых мужей и находить себе новых… «Настоящий мужчина не тот, кто овладеет насильно женщиной. А тот, к кому она придет добровольно»… Вот главный завет туарегов… А ты? Что делаешь ты сейчас?