Туман и Молния. Книга V
Шрифт:
– Вил! – позвал он меня.
И когда я снова подошёл к нему, он сказал:
– Вил, когда меня не станет, сними портрет моей матери со стены, ну ты знаешь… в моей комнате… в спальне. Сними его и открой тайник, он не заперт… давно. Там коробка… Возьми письмо, оно будет лежать на самом верху… я положил его сверху всех остальных документов и там написано большими буквами Вилу Лувену… Ты понимаешь, о чём я говорю?
– Я понимаю, не надо так разжёвывать мне всё, – сказал я. – Только зачем всё это? Что значит, тебя не станет? Что за глупые
– Замолчи! – он сказал это резко, в своём командном стиле, и это на мгновение был прежний Арел, и я осёкся…
– Послушай меня! Послушай внимательно! Заботься о людях, заботься хорошенько! Люди, та масса, которая нужна всем, пока ты будешь заниматься ею, кормить, поить и ухаживать, ты будешь полезен. Потому что нужен кто-то, кто бы выполнял эту работу. Это твой шанс остаться. Оставайся полезным!
И это говорил Арел! Которому всегда было наплевать на людей! Я не верил своим ушам! Он наказывал мне хорошенько заботиться о людях! Что происходит с ним?!
Я бы обрадовался, если бы он говорил так раньше… Но сейчас… Сейчас, меня это напугало ещё больше, чем его безумный взгляд!
Где? Где, то блистательное соединение ума, силы и чувства. Где та мощь, которая приводила в трепет любого кто видел его… Слышал его голос… Наблюдал, как просто он держится, при этом всё равно оставаясь не досягаемым… Где всё то, что я так любил, и за что всё прощал?! Ничего не осталось!
Его словно высосали. Видимо все неприятности, которые во многом он сам обрушивал на свою голову, всё же сделали своё чёрное дело, и опустошили его, сломали его… Мне больно смотреть на это!
Что же мне делать?
– В любом случае, я не брошу людей, – сказал я. – Чтобы не случилось, я постараюсь позаботиться о них…
И Арел улыбнулся, (теперь это такая редкость).
– Тогда я спокоен за тебя, – сказал он, и, не произнеся больше ни слова, встал и ушёл…
И мне стало страшно… Страшно за него, за остальных… Пусть они и не очень хорошие люди, но они страдают от этого. Страдают, я точно знаю. Я вижу!
А ведь раньше он не был таким. Не был! Орёл был весёлым, я помню… Он довольно остроумно шутил, язык у него всегда был не плохо подвешен… Он смеялся над шутками других. И мне так хотелось к ним!
Быть с ними вместе, сидеть с ними за одним столом и смеяться, не обращая никакого внимания на остальных. Мне казалось тогда, что они так дружны, так любят друг друга… Настоящие единомышленники! Мне казалось, что вот кому, кому, а уж им то точно никогда не бывает одиноко, потому что они вместе!
Я помню как в один из вечеров, они приехали в «Бакару»… Сели за свой стол… Недалеко у входа… А я сидел у противоположной стены и как раз видел их… Хотя столы в «Бакаре» и отгорожены друг от друга стенками.
Я сидел и смотрел на них, а они ничего особенного и не делали… Просто пили и разговаривали… Я не слышал о чём, в зале было слишком шумно… Кругом галдели подвыпившие посетители, играла музыка… Да и сидел я всё же довольно далеко. Орёл и другие ни на кого не обращали внимания, общаясь в своём тесном кругу. А мне так хотелось, чтобы они меня заметили, обратили на меня внимание…
Я так этого хотел! Я понимал… Где-то в глубине души я понимал… Что этого не случиться… Что я им неинтересен… Абсолютно неинтересен… Но я гнал эти мысли… Жадно пожирая их глазами… Они были вместе… А я был один! И мне было немного грустно от этого… Хотя я и привык к одиночеству…
И всё же, когда я смотрел на них, мне становилось горько… Я так хотел узнать, о чём они говорили…
Они всё время смеялись…
Сейчас-то я понимаю, что смеялись они потому, что наверняка были славно обкуренными… Но тогда я этого не понимал… И как же мне хотелось вот так же беззаботно смеяться вместе с ними!
Им было весело и хорошо друг с другом, я не сомневался в этом… Это было видно… И ещё… Это как-то чувствовалось изнутри… Что им хорошо…
И я завидовал им… Я думал, ценили ли они сами эти чувства, или уже так привыкли к ним, что не ощущали этого счастья…
Счастья быть по-настоящему в единении с кем-то…
И меня словно магнитом тянуло к ним, как я хотел тоже сидеть там!
Моя мечта сбылась…
Я с ними… Но разве я счастлив?
Они меня так и не приняли в свой круг… Да и был ли он?
Не было никакой дружбы и единения, родство душ и прочее, всё это чушь! Мои наивные выдумки!
Мои разрушенные иллюзии…
Глава первая. Замок
– Дай! – Орёл приблизился к своему господину, Никто отошёл на несколько шагов назад.
– Дай!
– Нет!
Орёл взвыл, это была смесь ярости и отчаяния. Снова, рывком, чтобы Никто не успел отойти в сторону, бросился к нему. Никто ударил его, легко, не сильно, скорее, просто ради разнообразия, чем, преследуя какую-то цель. Орёл остановился, замер на секунду, словно не сразу сообразив, что с ним только что произошло. Потом рухнул на колени, и, согнувшись, скорчившись у ног Никто, несколько раз стукнулся лбом об пол, благо тот был застелен коврами. Никто попытался отшвырнуть его от себя, но Орёл уже вцепился в него мёртвой хваткой. Хромой Никто едва удержался на ногах. Он несколько раз ударил Орла своей тростью, уже сильнее, чем до этого. Орёл отцепился, остался лежать на полу.
– Дай, – проскулил он.
– Посмотри на себя! Где твоя воля?
Орёл поднял лицо на своего мучителя, облизнул пересохшие губы:
– Я больше не князь. Я раб! У меня нет воли!
Никто с презрением, и в каком-то отчаянии пихнул его сапогом в лицо. Орёл опрокинулся навзничь, но сразу же сел, снова обращая свой взор на такого не оправданно жестокого хозяина.
– Ты просто жалок, – сказал Никто.
Орёл молчал. Молча, он сносил его уничижительный взгляд, то, как холодно Никто оглядывал его. А Никто смотрел на грязные спутанные волосы Орла, на его покрытое красителем лицо, кожа на котором снова начинала шелушиться. Орёл был таким худым, что вообще было странно, как он ещё в силах поднимать меч.
– Мой вид удручает тебя? – спросил Орел, не отводя взгляда, от этих внимательных, но таких холодных светлых глаз. – Что ж, – он обречённо пожал плечами. – Ведь это ты сам сделал со мной, обезобразил, и тело и душу. Я был свободным, а теперь нет. Ты смотришь на свою работу, и видеть меня таким, твоя плата за обладание мною!
– Я этого не хотел, – ответил Никто. – Я этого не хотел, – повторил он, отводя взгляд, отворачиваясь. – Чёрт! Я хотел помочь тебе! А ты умираешь! Умираешь на моих глазах!