Туман и Молния. Книга VI
Шрифт:
Он кивнул в сторону щенка:
– Что за шавка?
– Мой собака! – ответила Эса гордо.
Да, она явно уже неплохо научилась пиздеть на «чёрном».
– Может сделаешь чтобы она заткнулась?
– Бушуй! Бушуй, на место!
«Боги! Ну почему Тол? Почему сегодня утром, ему встретился именно Тол!»
Бушуй, залёг в корзинку, и принялся там что-то яростно рвать.
– А я ему говорю: «Блядь, Арел! Погода такая, надо вылезти из норы в конце-концов! А он мне: «Ты где мясо собрался, брать? На охоту что ли попрёшься, за мясом? А я
Лис прочел следующее изречение:
« Верьте в замысел Божий! Бог ранит нас, чтобы спасти!»
Что-то новенькое.
– Тол?
– Я говорю… не будет дождя. А он… Да?
– Это что?
– Где? – Тол посмотрел на стену так, словно видел её впервые в жизни:
– А, это! Это великолепная вещь! Лила подарила! И ещё… – Тол с присущей ему импульсивностью, начал бегать по комнате, раскидывая вещи.
–Эска! Где ещё «Слова Бога»!
Эса допив вино, поставила бокал на стол и вытерла рукавом губы.
Тол, закричал, стараясь заглушить грохот, от рухнувшей стойки для оружия:
– А Лилка то! Слушай. Я ведь тебе хотел рассказать про Лилку! Мы с ней так кувыркались. – Тол замер. – Втроём.
Он снова забегал:
– Я, Эска и она. Они с Эской такое вытворяли! – Он снова замер, глядя в угол с корзинкой.
– Блядь! Блядь! Блядь! – подскочив к щенку, Тол выдернул из его пасти, пожёванный пергамент.
– Смотри!
Он радостно сунул обслюнявленное псом «Слово Бога» Лису под нос.
«И дам Вам сердце новое. И дух новый дам Вам. И возьму из плоти Ваше сердце каменное и дам Вам сердце …»
Лис не смог прочитать какое сердце обещалось им дать, концовка была безвозвратно утеряна в желудке «мой собака».
Тол смотрел на Лиса с восторгом:
– Она приедет сегодня на шашлыки. Обещала! Хочешь, устроим на четверых? Посмотришь, что вытворяют девки!
«Я похож на идиота? Почему ему кажется, что мне можно это предлагать? »
– Пей! – Эса раздражённо пихнула Тола в живот, налитым до краев бокалом. Она была недовольна затянувшимся промежутком между, первой и второй, или третьей.
«Хоть одна дельная!» Лис выпил залпом. Он всё ещё не пьянел. Ему всё ещё хотелось уйти.
– Хочешь Эску? – вдруг предложил Тол, отбрасывая, изречение от себя. Он был абсолютно искренен в своем порыве гостеприимства.
А Эса, улыбнулась Лису. Красиво улыбнулась, женственно. Лису очень хотелось уйти…
– Хочу!
– То-то же! А когда приедет Лила, она тебе такое устроит, кстати, а ты же её уже вздрючивал. Ты не заметил, какая она шальная?
Эса уселась на колени к Лису, и погладила по волосам:
– Красный, – сказала она.
«Да дорогая, долбанный красный. А «красные» как известно самая дерьмовая раса. У них гнилое нутро, так кажется, говорят»
Она склонилась к его рту. Лис ответил на её поцелуй, лучше так, чем…
Он поднял Эсу на руки и подойдя к кровати, бросил на неё. Эса тут же повалила его на себя.
Они долго кувыркались, Лис чувствовал возбуждение, но кончить
не мог, как ни старался. Тол пил вино и не вмешивался, наблюдая за ними с довольной ухмылкой, словно предвкушая грядущий незабываемый вечер.Эса похоже тоже весьма впечатлилась. Она сидела сейчас на нём сверху, и скакала, скакала, скакала… И конь Лиса скакал. По ровной местности. Без барьеров.
Он разглядывал её татуировки. Красивые. Такие чуть темнее её смуглой кожи, закрученные узоры. Он узнавал в этих переплетениях знакомые темы. Они что-то обозначают. Некоторые похожи на те… вот этот вензель на бедре, чуть выпуклый как и у…
И Лис несмело провел рукой по татуированному бедру. Он ощутил неровности, лёгкие выпуклости рисунка, там, где видимо кожа была пробита глубже, чем надо. А-а-а…
Довольная Эса, отвалилась в сторону. Тол стоял в изножии кровати, держа щенка на весу за задние лапы. Щенок остервенело выкручивался, изгибаясь и пытаясь укусить Тола за пальцы. Он был слишком круглым и пузатым, чтобы достать желаемое.
– Знаешь, Лис, – сказал Тол, не обращая внимания на выкручивающегося пса, – Я вот скажу тебе, как своему лучшему другу! Когда ты не выпендриваешься, ты такой классный!
Орёл сел на кровати:
–У меня живот болит, – протянул он жалобно.
– Что с твоим животом? – спросил Никто отстранённо, он что-то искал в своей сумке и похоже никак не мог найти.
За окном начинался ветреный, но ясный весенний день.
– Болит, ужасно. Может желудок, я не знаю… И вчера тоже самое! Что мне делать?
– Покури и всё пройдёт.
– Забей мне Ник.
– А «твёрдый» тебя не устроит?
– Я больше траву люблю. «Твердый», мне меньше нравится. Это ты любишь «твердый».
– Ладно, сейчас… подожди… – Никто прекратил рыться в сумке, подошёл к столу и высыпал немного травы на лист бумаги.
–Эй?! Ты на чем там делаешь? Ник, это, по-моему какой-то важный документ. Ты его не собираешься рвать?
– Да я только приколочу на нём и всё. Ничего рвать я не собирался.
– Ну приколачивай…– Орёл снова сжался, обнимая обеими руками свой многострадальный живот. – А может… – через некоторое время робко начал он.
– Нет.
Орёл тяжело вздохнул.
Никто засмеялся, склонив голову над бумагой и читая её:
– Двенадцать дней, три часа.
–Что?
– Эта бумага. Документ. – Никто протянул её Орлу.
Орёл равнодушно взял листок:
– А-а-а… – протянул он, – да это Энрики мне передал. Постановление, – он хмыкнул пренебрежительно. – Штраф ещё наложили, уроды!
– Ты тянешь время, это опасно.
– Орёл вскинул голову:
– А ты что предлагаешь?! Отдать тебя?! – спросил он раздражённо.
Никто опустил взгляд, протянул Орлу забитую сигарету:
– Держи.
Орёл буквально выхватил её у Никто из пальцев.
– Почему они назначили такой срок? – спросил Никто, – почему такие странные цифры, двенадцать дней, часов.