Туман войны

— Здесь Дворец-Один. — Эндерс уже видел на экране четыре хижины под раскидистыми кронами деревьев. — Код «танго-два, красный». Статус миссии прежний: «поиск и уничтожение», активно. Подтвердите прием, Альфа-Пять.

— Альфа-Пять. Прием данных подтверждаю: «танго-два, красный»; поиск и уничтожение. Принял к исполнению, отбой связи, Дворец-Один.

Сенатор, подавшись всем телом вперед, следил за происходящим на экранах. Зеленые блики, блуждая по лицу Барнета, придавали ему сходство с Максом Шреком из древнего черно-белого немецкого фильма ужасов «Носферату». Эндерс украдкой наблюдал за сенатором, чье присутствие больше не вызывало у него отвращения — теперь ему было просто страшно. Впервые он столкнулся с человеком, чья одержимость была во сто крат выше его собственной. Шон вдруг понял, что именно в поведении сенатора не давало ему покоя с самого прибытия делегации на базу: этот человек был безумен, как и все политики, в той или иной степени причастные к реальной власти. Если Эндерс просто стремился создать оружие, позволяющее его стране быть сильной и независимой, то люди вроде Барнета хотели крови ради самой крови. Власть, это древнее, кровавое божество, требовало все новых и новых жертв.

Мотнув головой, Эндерс сосредоточил внимание на мониторах слежения. Камера показывала, что для осмотра местности «супер» забрался на дерево. Ровную зелень экрана одна за другой оживили красные прямоугольные рамки, это система «свой-чужой» отмечала теплокровные цели, по размеру соответствующие человеческому телу. Боец тщательно присматривался к каждой заключенной в красную рамку фигуре. Слева в нижнем углу экрана развернулась небольшая тактическая карта местности. Красные рамки расположились на ней так, что две из четырех хижин оказались в некоем подобии ограды. «Супер» за пару минут сделал работу разведывательного дозора, выдав полную схему охраны периметра объекта операции. Вот ветви и листья на экране снова пошли вниз, боец неторопливо спустился на землю и повернулся к ближайшей красной рамке.

В зале повисла напряженная тишина, даже операторы двух других бойцов, делая над собой усилие, старались тише стучать по клавишам. Рамка разрослась, преобразившись в сутулую фигуру часового, стоявшего возле толстого древесного ствола. Часовой оказался худощавым парнем в линялой темной футболке, мешковатых штанах и сандалиях на босу ногу. Оружие он прислонил к дереву слева от себя, а сам старательно что-то мастерил в ладонях. «Супер» подошел к часовому сзади и на какое-то мгновение замер. Потом его действия словно слились в одно движение: два быстрых шага, и вот уже правая ладонь в бронированной перчатке перерубает шею часового. Диверсант решил задачу просто и быстро: удар ребром ладони по шее и мгновенная смерть. Еще пара минут, и магазин старенького пистолета-пулемета Томпсона, [96] которым был вооружен часовой, летит в кусты, а ствол «томпсона» согнут. Испорченное оружие солдат просто бросил на землю.

96

Пистолет-пулемет Томпсона. Знаменитый гангстерский «Tommy-gun». Главное достоинство данного ПП — дешевизна, поскольку после окончания Второй мировой войны множество нереализованных партий попадали со складов хранения на черный оружейный рынок. Наиболее широко распространена модель М1А1 (обр. 1943 г.) с коробчатым секторным магазином. Тяжелое, крайне чувствительное к загрязнению и малонадежное оружие. ТТХ: калибр —.45АСР, масса изделия без патронов — 4,78 кг, общая длина — 811 мм, длина ствола — 267 мм, темп стрельбы — 700 выстр/мин., питание — 20 и 30 патронов в коробчатом отъемном магазине, дальность эффективного ведения огня — 25-100 м.

Не оглядываясь и вновь набирая скорость, диверсант движется к следующей цели. Второй часовой был убит так же быстро, но совершенно по другой причине: видимо, подкрасться бесшумно не вышло, бойца что-то выдало. Как только «супер» увидел второго часового, тот сразу начал поднимать такой же, как и у предыдущего бандита, «томпсон». На этот раз боец, не сбавляя скорости, резко пошел на сближение. Левой рукой он поймал автомат часового за ствол, резко согнув его в букву «L», а ладонь правой, словно таран, вошла в грудь бандита. Отбросив обмякшее тело в сторону, диверсант не замедляя шага двинулся дальше. Спустя еще пару минут еще трое часовых расстались с жизнью, не успев подать сигнал тревоги или хотя бы раз выстрелить.

Внезапно картинка на всех мониторах исказилось, пошла рябью, затем пропала совсем. Грэхем повернулся к помощникам и прошипел:

— В чем дело, Майк? Опять спутник?!

— Нет, сэр, — капрал Кунц уже щелкал какими-то тумблерами на своей консоли. — Артефакт показывает норов, повысилась волновая активность его полевой структуры. Вот, сейчас почти норма…

Снова ожили мониторы, одновременно в динамиках под потолком зала раздались тревожные запросы «суперов». Какое-то время Нил и прибежавший из узла связи взъерошенный капитан Мэтьюс что-то втолковывали «образцам». Но если двое «суперов», бывших еще на марше, действительно остановились, то Альфа-Пять продолжал выполнять задачу и уже вошел в лагерь Альвареса. Диверсант осмотрелся, экран замерцал, из бледно-зеленого став неоново-белым. Стены всех четырех домов словно истаяли, там и сям проявилось еще восемь силуэтов, которые немедленно были заключены в красные прямоугольники как потенциальные цели для уничтожения. Схема постов была выстроена только вокруг двух хибар, стоявших на противоположных концах лагеря. Там же находились и остальные бандиты, теперь это было очевидно. На экранах вновь возникло легкое мерцание, затем зеленый свет вернулся и камера мерно поплыла к первой хижине. Боец присел возле двери, вынул продолговатый предмет из поясного контейнера и установил его слева от входа в хижину, потом тот же фокус он проделал с дверью дома напротив. В лучах инфравизора пороги обоих домов перечеркнули нити лазерных датчиков. Наблюдателям стало понятно, что «супер» выставил напротив каждого дома по противопехотной мине. Оба «гостинца» были аккуратно всажены на металлических стержнях в доски высоких террас, поскольку дома покоились на невысоких бревенчатых сваях и люди могли просто перепрыгнуть через перила прямо на землю. Обе лачуги располагались под углом градусов в сорок-пятьдесят напротив, поэтому если кто и выбежит, то на дорожке образуется толчея.

«Супер» повернулся, отбежал метров на сто от домов и встал во весь рост на пригорке. Теперь обе хижины были у него как на ладони. Камера дрогнула, солдат снял с плеча короткий тубус одноразового гранатомета и прицелился в дальнее от двери окно дома с левой от себя стороны. По дисплею потекли цифры, это баллистический вычислитель сообщал, как и куда уйдет граната. Как только столбцы цифири исчезли, а прицельная рамка из желтого окрасилась красным, боец нажал на спуск. Шипения реактивной струи наблюдатели не слышали, им был виден только белый шлейф, указующим перстом упавший на дальний угол дома, возле узкого оконца без стекол. Внутри дома полыхнуло, словно кто-то резко включил и тут же погасил электричество. Потом кровля словно ожила и за доли секунды завалилась внутрь. Какое-то время ничего не происходило, потом экран осветили еще две неярких вспышки: из обеих хижин стали выбегать заспанные люди, и тут сработали установленные диверсантом противопехотки. На экране снова стали появляться тела, обведенные красными рамками. Несколько человек уцелело. Двое были с оружием, еще один отползал от правой, не поврежденной хижины, но его затоптали, рамка погасла. Изображение на экране стало мелко подрагивать, прицельная марка совмещалась то с одной, то с другой красной рамкой, пока последняя из них не погасла.

— Альфа-Пять — Дворцу-Один, — раздался в динамиках под потолком зала ровный голос «супера». — Задача выполнена, противник уничтожен. Активность противника в зоне зачистки — нулевая.

— Принял, Альфа-Пять. — Эндерс, торжествуя, обернулся к замершему в напряженной позе сенатору. Тот не сводил взгляда с мониторов, казалось, ничто больше для него сейчас не существует. — Продолжайте выполнять основное задание, следуйте на второй рубеж, в квадрат 18. Как приняли?

— Здесь Альфа-Пять, принял, выполняю.

Шон снял наушник и откинулся в кресле, не обращая ни на кого внимания. Пока все складывалось удачно, но его не оставляла мысль о том открытии, которое он сделал пару минут назад. Что если он старается не для своей страны? Что скрывает эта ходячая урна для избирательных бюллетеней, сенатор Барнет?.. Но все сомнения заглушил адреналин от осознания собственного успеха, и Эндерс прогнал сомнения прочь. «Супер» на другом конце незримой линии уходил на запад, но что-то заставило его бросить взгляд на горящие развалины. Солдат, словно наслаждаясь увиденным, включил максимальное приближение: трупы лежали на плотно вытоптанной дорожке между домами и свешивались с террасы уцелевшей лачуги, один из покойников, упавший навзничь, словно смотрел своему убийце вслед. Мертвые глаза бандита еще некоторое время занимали четверть всех экранов. Потом солдат резко повернулся, и наблюдатели вновь увидели только бегущие навстречу высокие заросли. Никто так и не понял, зачем бывший человек так пристально вглядывался в тусклые глаза покойника. Может, это был просто мелкий программный сбой.

* * *

Земля. Южная Америка, северо-восточная граница республики Колумбия. Лагерь «El frente publico-liberador de Colombia». 27 февраля 1990 года, 04:16 по местному времени. «Товарищ Мигель» — капитан Егор Шубин, военный советник.

Просыпаться не хотелось, легкими тенями скользили по краю сознания какие-то неясные образы, но в целостную картину не складывались. Странно было другое. Вроде бы мотался по лесам, болотным духом пропитался так, что даже змеи вели себя спокойно, словно не чуяли во мне человека. После таких мытарств другой бы дрыхнул как убитый, а я вот едва-едва дремлю. Глядя в низкий потолок и рассматривая коричневые стебли камыша, из которых сложена куполообразная кровля хижины, я от нечего делать прокручиваю в памяти события, случившиеся после возвращения в отряд Рауля.

Триумфа не было: Рауль умотал в Лас-Парагас, это что-то типа районного центра, а с его заместителем Хесусом Гереро мы никогда особо не общались. Это был здоровенный, покрытый курчавым черным волосом мужик с широким плоским лицом. Длинные, до пояса, волосы Хесус заплетал в две толстые косы, которые свешивались на широкую грудь, словно средних размеров анаконды. В косы «замок» нашего команданте вплетал ремешки, самолично выделанные им из кожи убитых полицейских и военных. При всей своей общей шерстистости лицо Хесус Гереро скоблил до синевы, изгоняя буйную растительность со щек и подбородка. Поблажка делалась лишь для роскошных вислых усов, кончики которых он молодецки подкручивал. Вообще заместитель нашего «атамана» относился к своим усам трепетно, холя и лелея их ежедневно. В отряд он пришел откуда-то с юга страны, где прославился дерзкими и крайне жестокими акциями против местных полицейских. Там его прозвали «Ла пата пелюда», что означает «волосатая лапа». Фирменным почерком Пелюды было раздавливать захваченным в плен врагам головы голыми руками.

Из рассказов Бати, партизанившего в Колумбии дольше нас, было известно, что Хесус некогда крестьянствовал, но жил бедно. И вот как-то раз, поддавшись на уговоры брата жены, которая, к слову сказать, была существом совершенно безответным и незаметным, наш фермер укрыл у себя пару контрабандистов. Ребята это были тертые, поскольку таскать наркоту через горы в разы опасней, чем по морю. В первый раз ничего не произошло, как и в последующие года два-три. Хесус получал свой процент с «контрабасов» и был доволен, даже подумывал прикупить трактор. Но, как говорится, ничто на земле не проходит без «стука» — кто-то на бедолагу донес. Дальнейшая история изобилует темными пятнами: то ли сам Гереро полез на солдат с огромным, напоминающим абордажную саблю мачете, то ли сами полицейские проявили прыть, но завязалась перестрелка. Точно не знаю, может быть, солдаты решили круто обойтись с фермером, но только положили тогда всю его семью, а хозяйство пожгли. Сам Пелюда с четырьмя пулями в торсе и одной в ляжке левой ноги как-то сумел удрать в сельву, где прятался у индейцев, пока не зажили раны. Потом прибился к людям Снайпера, там проявил себя, быстро поднявшись из рядовых исполнителей до командира небольшой ватаги численностью в полтора десятка стволов. Единственной его страстью стало уничтожать федералов, отчего Пелюда пару раз даже получал от вышестоящих инстанций по ушам. В конце концов командир отрядил кровожадного хлебороба в распоряжение нашего Рауля, который быстро нашел на строптивца управу. Главным достоинством нашего команданте было тонкое знание бытовой психологии. Сам долгое время мыкавшийся по тюрьмам, Рауль умел подчинять себе людей, даже таких бесшабашных, как Хесус. И через пару месяцев не было лучшего «зама», чем этот громила.