Туманная река 4
Шрифт:
— 6:4 — это ещё далеко не победа, — развалившись в кресле, заметил Сева Бобров. — Сейчас Тарасовцы выдадут на морально-волевых такую концовку, мало не покажется.
— Да, мужики, — заметил Костарев. — В третьем тайме играем повнимательней. Слишком много обрезов в средней зоне. А так пока молодцы.
«Да, чё, молодцы! — ликовал про себя Виталий Петрович. — Зае…сь игра! Но нужно признать, без Бобра, и без этих странных баскетболистов, и без клюшек с загнутым крюком, давно бы нам был пи…ец».
Внезапно в дверь раздевалки заглянул секретарь сегодняшней игры.
— Извините, Всеволод Михайлович, вас срочно к телефону, — промямлил он.
Нехорошее
— Извините мужики, — сказал Сева Бобров. — Я человек военный, для меня приказы не обсуждаются.
— Что случилось? — Виталий Петрович схватился за сердце, которое внезапно ухнуло.
— Говорить всего не имею права, но на лёд в третьем тайме я не выйду, — Бобров от бессилия бросил хоккейные краги на пол раздевалки.
— Армейское командование позвонило и вежливо попросило, — тихо шепнул мне на ухо Юра Корнеев.
— Суки! Суки! — Выкрикнул я два раза одно и то же многосмысловое слово. — Виталь Петрович, отойди в сторону.
Я показал рукой, в какую. И когда главный тренер сдвинулся на пару метров, я схватил табуретку и что было силы, долбанул её об стену, которую своей спиной и закрывал секунду назад Костарев. С первого удара отломалась лишь одна несчастная ножка. Зато после второго броска деревянная конструкция треснула пополам.
— Извините, мужики, накипело, — сказал я, успокоившись, растерянным хоккеистам. — Виталий Петрович, давай переодевайся вместо Севы выйдешь на поле. А ты Всеволод Михалыч, встанешь на тренерский мостик, будешь руководить сменами. И на лёд выходить не придётся, и польза для команды.
— Постой, — заволновался тренер Костарев, — я же не заявлен.
— Если можно одного хоккеиста по ходу игры отзаявить, то другого можно дозаявить, — я посмотрел с грустью на разломанную мной табуретку. — У нас не чемпионат Мира, и не Олимпийские игры. Всё мужики, шутки закончились! Поседений бой, он самый трудный!
— Вот эта игра, вот это хоккей! — Эмоционировал в микрофон Озеров. — Какой бой дают чемпионам страны уральские хоккеисты. Если после первого периода «Молот» уступал 2:4, то во втором тайме все перевернулось с ног на голову. Прекрасная игра тройки нападения Бобров — Крутов — Корнеев и пермяки повели уже 6:4. К сожалению, скорее всего, получил незначительное повреждение наш прославленный капитан сборной СССР Всеволод Бобров. А без него, уральской заводской команде кроме самоотверженной игры в обороне противопоставить армейцам больше нечего. Но и для чемпионов время быстро тает. Как отквитал одну шайбу Альметов в середине третьего тайма, так счёт и застыл на цифрах 6:5 в пользу «Молота» из Перми. И вот за сорок секунд до конца третьего тайма тайм-аут взял Анатолий Тарасов. Наверное, придётся сейчас снимать с ворот Пучкова и выпускать шестого полевого игрока. Да-а-а, назревает вторая сенсация на турнире. Напомню ещё раньше «Торпедо» из Горького одолело московское «Динамо», 2:1.
— Петрович, ты как? — Сева Бобров поинтересовался состоянием играющего сегодня тренера Костарева.
— Нормально, дышать можно, — тяжело выдохнул бывший защитник сборной СССР, которому сегодня пришлось играть левого крайнего нападающего.
— Не вижу энтузиазма, — улыбнулся я, чтобы немного взбодрить партнёров. — А где вместо сердца пламенный
мотор?— Мотор на месте, лошадиных сил не хватает, — брякнул сдуру Корнеев, и вся скамейка запасных захохотала, как ненормальная.
— Не нравится мне это, — загундел Жора Бурков на ухо своим коллегам по актёрскому ремеслу. — Если наши проиграют, напьюсь!
— Георгий Иванович, это не серьезный разговор, — грозно на него глянул Высоцкий.
— Тогда завтра пива выпью, — пошёл на попятную «самородок» из Перми. — Имею право, тем более завтра — понедельник, выходной.
— Корней, идея такая, — тихо пробубнил я. — Я сейчас вбрасывание выиграю, отброшу шайбу тебе в правый угол, а ты прикрой её у борта корпусом и никого не подпускай. Свистнуть ещё одно вбрасывание, сделаем так же.
— Ты главное выиграй, а я за себя отвечаю, — ухмыльнулся баскетбольный «гренадёр» на коньках.
Судья подозвал меня и Альметова на точку вбрасывания, которая была в нашей зоне в правом круге.
— Что, больше не шутится? — Хмыкнул армеец, когда мы поставили клюшки на лёд.
— Отшутилась роща золотая, берёзовым, весёлым языком, — пробурчал я, и быстро выиграв шайбу, отбросил на Корнея.
Но наш великан как-то неловко махнул мимо резинового диска, запнулся и упал на колени. Хоккейный снаряд тут же выловил Веня Александров и скинул на синюю линию защитнику Уколову, тот перевёл на Трегубова. И «Иван Грозный» с такой силой разрядил «свою пушку», что шайба, как мелкокалиберное ядро, понеслась в наши ворота. Костарев, как бывший защитник смело лёг под ураганный выстрел. Шайба ударила ветерана в район лодыжки, срикошетила в перекладину, и от неё брякнулась вниз. Быстрее всех на добивании оказался юркий Костя Локтев, который добил чёрную «поганку» в пустой угол ворот.
— Го-о-ол! — Закричали преданные болельщики московского прославленного клуба.
— Да! Б…ть! Да! Твою мать! — Подпрыгнул на месте Тарасов. — Вот так! Только победа, б…ть! Только вперёд!
На нашей скамейке запасных вся команда разом схватилась за голову.
— Корней! — Крикнул я. — Помоги Петровича дотащить!
Я первым подъехал к лежащему на льду Костареву.
— Лодыжку сломал, сука, — прохрипел играющий тренер.
— Мужики взяли! — Скомандовал я.
И мы: я, Корней, защитники Курдюмов и Малков повезли ветерана на руках к скамейке запасных. Где уже засуетилась дежурящая на игре бригада скорой помощи.
— Тайм-аут! — Крикнул Сева Бобров судье.
— Гол! Товарищи! Это гол! Какой замечательный сегодня матч! — Николай Озеров даже забыл, что ещё семь минут назад, чтобы не замерзнуть, закутался в дополнительный тулуп, что предоставили работники катка. Сейчас ему было очень жарко. — Такой хоккей нам нужен! За пятнадцать секунд до конца матча, армейцы Москвы сравняли счёт. 6:6! Назревает уважаемые товарищи радиослушатели, дополнительное время.
— Теперь понятно почему, у тебя Юра в своё время с хоккеем не сложилось, — я посмотрел на виноватое лицо баскетболиста Корнеева.
— Почему? — Зло бросил он.
— Ноги длинные играть нормально мешают, — хохотнул я.
— Балаболка, — махнул он рукой.
— Мужики, по регламенту если ничья, то будет дополнительное время десять минут до первой заброшенной шайбы, — сказал Бобров. — Нам нужно что-то придумать, чтобы до дополнительной десятиминутки не доводить. Дожмут они нас там.