Тупик для Дамы Пик
Шрифт:
— В больницу.
— Зачем? — вскочила Алевтина. — Ты же говорила, что не работаешь сегодня!
— Парень у нее там лежит, — негромко сказала Таня. — Любимый человек. Из Москвы. И сын миллионера, между прочим…
— Вот так новости… — растерялась Алевтина. — Это как же ты… Ну не на ночь же глядя идти?! Завтра, все завтра!
Дина упрямо натягивала обувь и не отвечала.
— Не помнит он ничего после того, как его по голове ударило. Может, и ее не помнит… — Таня прижала к груди уже две фотографии. — Знаешь, Аля, пусть идет. Ты ее не держи… Если бы не она, я так и не узнала бы, что с моим Сережей
— Что?! — ахнула Алевтина и вдруг ударила кулаком по столу. — Кого видела?! Того, кто погиб двадцать лет назад?? — побледнев, она отшатнулась.
— Мам, все нормально! Таня просто пошутила. Я скоро приду… — Дина отперла дверь и, схватив пакет с подарком вышла за порог.
— Скажи мне правду! Ты видишь мертвецов?! — взвизгнула Алевтина и бросилась за ней.
Дина вздрогнула, сделала шаг назад и плотно прикрыла входную дверь.
— Ты опять видишь их? — мать застыла в метре от нее, вглядываясь в лицо дочери.
— Что значит, опять? — нахмурилась Дина.
— Господи… — Алевтина сжала пальцы в замок и покачала головой. — Дина, доченька, да что же с тобой не так? Я ведь тебя столько лет отмаливала! По монастырям и церквям ездила! Почему же опять все началось?!
— Мам, что началось? Объясни, пожалуйста!
— Ты знала, что она может видеть мертвых?! — встряла Таня, обращаясь к Алевтине.
— Бабка мужа к ней приходила во сне… А умерла она еще до ее рождения. Я только старшего сына родила. Года четыре Динке было, когда она в первые об этом рассказала… Мол, бабушка приходит и сказки ей рассказывает. — Алевтина прижалась плечом к косяку, не сводя с дочери испуганных глаз. — Сказки, представляете?! Ведьма старая…
Дина попыталась вспомнить хоть что-то из далекого детства, но ничего толкового в голову не приходило.
— Прям, ведьма? — осторожно спросила Таня. — Деревенская?
— Да нет… — тут же смутилась Алевтина. — Это я к тому, что она была такая… такая… Мы когда с отцом Дины к ним знакомиться пришли, она вдруг заявила, что счастья нам не будет. Видела-то меня от силы пять минут! А разве можно так говорить? Откуда в человеке столько злобы? Ведьма и есть…
— Мам, ты серьезно? — тихо, но жестко произнесла Дина. — Ты правда считаешь, что кто-то может сглазить чужую судьбу?
— Ну а как же?! — всплеснула руками мать. — Разве ж мы счастливо жили? Как свадьбу сыграли, так и пошли эти пьянки да гулянки. Ни дети ему не нужны, ни я… А… — устало протянула она. — Чего говорить теперь…
— А вы с папой любили друг друга? — спросила Дина, в тайне надеясь, что мать не станет врать. "Сейчас или никогда", — подумала она.
Мать захлопала глазами и замешкалась, растерянно опустив руки.
— Ну так ведь… как же… замуж пора было… — пролепетала она. Губы ее затряслись, опять складываясь в тонкую скобку.
Дина взялась за ручку двери. Постояла, разглядывая замочную скважину. А затем собралась с духом и выпалила:
— Я не помню бабушку. И сказок не помню. Наверное, ты сделала все, чтобы я забыла об этом. Но, знаешь, теперь я очень хорошо понимаю одну вещь — жить без любви, конечно, можно, но рано или поздно это становится невыносимым. Жить без любви — это как… как в темном холодном и разрушенном городе, где больше никого нет. И ты должен все время
прятаться от черноты, которая тебя окружает. Нет света, нет тепла! — она судорожно схватилась за горло. — Ты ведь понимаешь, о чем я говорю?!Алевтина медленно кивнула.
— Мам, я так жить не хочу и не буду! Таня, ты же все понимаешь! — она взглянула на соседку.
Таня улыбнулась сквозь слезы.
— Пусть всего несколько дней, но пусть они будут… — Дина сжала кулаки и закусила губу. — Если Тимур меня не вспомнит, если он уедет, и мы больше никогда… — она тяжело вздохнула, не в силах закончить.
— Ты даже не думай об этом! — воскликнула Таня. — Ишь чего… не вспомнит… Живой он, а это главное.
— Да, — Дина подошла к матери и обняла ее. — Ложись спать. Я не знаю, вернусь ли сегодня. Возможно, останусь в больнице.
— Телефон взяла? — деловито спросила Таня.
— Конечно. И зарядку. — Дина похлопала по пакету, в котором лежал подарок Тимуру.
— Ну, тогда с богом! И это, — Таня подмигнула, — голову береги. Пусть все будет хорошо. Нам еще к Римме ехать. Я одна не хочу, боязно…
— Таня, ты даже не представляешь, как она будет рада! Мам, — Дина помялась на пороге, — ты прости меня, ладно?
— За что? За правду? — мать подошла к ней и разгладила плащ на ее плечах. — Все к лучшему. Ты крест-то носишь? — она отвела ворот, обнажая шею дочери. Заметив цепочку, подцепила ее пальцем, разглядывая крестик.
— Это не мой… Тимура…
— А вот это не дело, Дина, — покачала она головой.
— Да? — нахмурилась Дина. — Тогда принеси из шкатулки мой, пожалуйста!
Алевтина вернулась через минуту, протягивая крестик на кожаном шнурке. Дина расстегнула цепочку и положила ее в карман.
— Верни ему, дочка. Это его защита. — Перекрестив дочь, Алевтина снова обняла ее. — Я люблю тебя.
— И я тебя люблю, мама!
Дина вышла на площадку и стала спускаться, спиной чувствуя взгляды матери и Тани. Ей было не по себе от тех слов, что она сказала. Но это была правда. Горькая правда о том, что иногда все получается совсем не так, как ты хочешь.
…Но принцы не перестают целовать спящих принцесс, а драконы продолжают ждать своих сказочных возлюбленных. Черные тени охотятся за душами тех, чье сердце пусто, и только любовь способна вывести к свету и сделать по-настоящему счастливым, даже если мир рушится вокруг…
"Ох уж эти сказочки… ох, уж эти сказочники!" — раздался в голове голос Тимура.
— Покойся с миром, бабушка! Спасибо за то, что научила верить в чудо. — прошептала Дина, выходя из подъезда и вдыхая прохладный вечерний воздух.
Глава 32
Ночной город больше не пугал ее. Не страшили тени, застывшие в черных арках домов, и шорохи, от которых раньше замирало сердце. Все осталось где-то там, на стыке реальностей, грань между которыми оказалась совершенно размытой. Сложно было представить себя в привычном мире без Тимура. Вернуться к обычной жизни и сделать вид, что это всего лишь сон…
Как же удивительно и беспощадно стираются границы между прошлым и будущим, оголяя настоящее. Но только так можно разглядеть свою истинную цель, мечту, к которой хочется стремиться. И как же страшно не справиться, упустить что-то, растеряться и смириться.