Турецкий транзит

* * *

Утомленная Полина заснула, свернувшись калачиком в траве. Сергей укрыл ее своей курткой и замер в неподвижности, глядя на уходящий вниз лес, где совсем близко, за деревьями, затаился в ночи город мертвых. То ли испарениями с земли поднимался туман, то ли это низкие облака цеплялись за вершину горы – но плыло что-то белое клочьями между деревьев, придавая окружающему вид жутковатый и таинственный. То казалось, что это паруса лодок скользят бесшумно над невидимой рекой, а то угадывались всадники на белых лошадях, в полном безмолвии спешащие куда-то. Сергей обмирал, всматривался до рези в глазах, а потом вздрагивал, когда где-то вдалеке испуганно вскрикивала птица.

Он уже потерял ощущение реальности, балансировал на грани между явью и сном, когда почти бесшумно сработал виброзвонок его мобильника. Он очнулся, но не вынырнул из дремоты до конца. Сказал в трубку:

– Алло.

И услышал ласковый женский голос, от которого его тут же бросило в жар:

– Привет. Ты меня узнал?

Это был голос Тани Тимофеевой, но сама она сейчас спала в траве неподалеку, он ее видел, и никак она с ним не могла разговаривать по телефону.

– Ты почему молчишь, Сережа? – спросила Таня с такими бархатными интонациями в голосе, что ему жутко сделалось.

Он поднялся и направился к спящей Тане на непослушных ногах. Девушка укрылась курткой с головой, и ее лица не было видно. Он резким движением сдвинул куртку – Таня спала, и никакого телефона у нее не было.

– Зачем ты так делаешь, Сережа?

– К-как?! – ужаснулся он и отпрянул от Тани, обливаясь холодным потом.

– Ты молчишь. Ты обижаешься на меня? Разве на меня можно обижаться?

Она нисколько не сердилась на него за это. Она печалилась. И он вдруг осознал, что происходит. Он разговаривал не с живым человеком. Он разговаривал с человеком, которого нет. Белый туман наплывал, обдавая его могильной сыростью, и его так трясло, что он едва удерживал мобильник в своей непослушной руке.

– Мы встретимся, Сережа. Я очень этого хочу.

Так приглашают в небытие. Так ушедшие зовут за собой оставшихся. Так узнают о своей близкой смерти.

– Я не хочу! – испугался он.

– Это неважно. Ведь я рядом. И ты знаешь, что я рядом, правда?

– Да, – ответил он и посмотрел на спящую Таню Тимофееву полными ужаса глазами.

– Скажи мне, где мы с тобой сейчас, – попросила Таня из ниоткуда своим бархатистым призрачным голосом. – Как это место называется?

– Термесос, – ответил он, обмирая от ощущения нереальности происходящего.

При лунном свете лицо спящей девушки казалось неживым. Мертвенная бледность. Может быть, она уже умерла?

Насмерть перепуганный Сергей толкнул ее. Она вскинулась, резко поднялась в траве.

– Алло! – сказал Сергей в трубку.

Но теперь там ему никто не отвечал.

* * *

– Они в Термесосе! – сказала Таня. – Я не знаю, как им это удалось, но они, похоже, нашли наши деньги.

– Термесос – это где? – вскинулся Рустам.

– Рядом с Антальей.

Больше семисот километров.

– Вах! – сказал Рустам с досадой.

– Звони в аэропорт! – распорядилась Тимофеева. – Может быть, еще есть рейс до Антальи. Ты вызывай такси! – сказала Денису. – Если мы сейчас улетим в Анталью, мы перехватим их в Термесосе.

Рустам и Денис принялись одновременно звонить по телефонам. Рустаму удача улыбнулась первому.

– Есть рейс! – выпалил он. – Последний на сегодняшний день!

* * *

В самолете Денис сел рядом с Тимофеевой.

– Давно ты с Рустамом? – спросила она.

– Нет. Рустам предложил мне заработать, когда ты от него сбежала. Мы с тобой не были знакомы, так что ты не могла ничего заподозрить. Рустам хотел, чтобы я тебя закадрил и после заманил куда-нибудь в укромное местечко.

– Ну и как, закадрил? – спросила Тимофеева насмешливо.

– Легко! А ты не помнишь разве?

– В том-то и дело, что там была не я. Я бы с тобой в жизни не связалась.

– Это почему? – не всерьез оскорбился Денис, но его задело, кажется.

– Кто ты такой? – сказала Тимофеева. – Мальчуган на побегушках. А у меня семьсот тонн баксов. Неравный получается брак. Или мезальянс, если по-умному. И на что ты мне сдался в этом случае?

– А ты правда кинула Рустама?

– Ты разве сомневаешься?

– Ну, слышал кое-что. А все равно не верится. С Рустамом шутки плохи. Он никогда и ничего не прощает.

– А я до сих пор жива, как видишь, – сказала спокойно Тимофеева. – И дальше буду в полном шоколаде.

– Я бы на твоем месте так не фраерился.

– Почему?

– Башку тебе Рустам все равно открутит. Когда до тех денег доберется.

– До каких?

– Которые ты у него украла. Тогда ты ему станешь не нужна…

– Я ему всегда буду нужна, – уверенно сказала Тимофеева.

– Опять фраеришься.

– Вся штука в том, что Рустам силен только ножиком махать. Зато головой думать у него получается не очень. Он может бушевать, проклинать меня и обещать убить, но, как только успокоится, он понимает, что без меня ему кранты.

Денис усмехнулся недоверчиво. Тимофеева демонстративно не заметила его усмешки. Так позволяют себе поступать люди, полностью уверенные в своей правоте.

– Если бы не я, Рустам давным-давно сидел бы в турецкой тюрьме, – сказала Тимофеева. – Потому что всех его мозгов хватало только на то, чтобы русских девчонок подставлять русским же туристам, и этих туристов девчонки травили клофелином. Обчистили карманы, разбежались, а потом турист приходит в чувство и бежит в полицию. Я думаю, что там на Рустама уже куча заявлений, достал он просто местных полицейских, и еще месяц или два, и его бы взяли. Это же я ему, дураку, подсказала, что по-другому надо.

– «По-другому» – это как?

– Это так, чтобы турист сам деньги предлагал и был бы счастлив до беспамятства, когда у него те деньги соглашались взять.

– А так бывает?

– Сплошь и рядом, – подтвердила Тимофеева. – Представь себе туриста. Приехал. Расслабился. Хочет удовольствий. Знакомство с девушкой. Вроде бы тоже туристка. Курортный роман, какая прелесть. Приходят к нему в номер, трали-вали, и вдруг в самый неподходящий момент заявляется почти что муж.