Твари в бархатных одеждах

–  Число «триста семнадцать» мне что-то напоминает.

–  Еще бы!
– взорвался Кляйндест.- Это кодовый номер нашего района.

–  Кодовый номер?
– хором переспросили Розана и Йоганн.

–  Код стражи. Каждому отряду стражи в Империи присвоен номер, равно как и войсковому подразделению. Триста семнадцать - это код Люйтнольдштрассе.

–  А у отдельных служащих есть номера?

–  Да, но во всей Империи, не говоря уже об этих трущобах, вы едва ли найдете подразделение стражи, в котором служит более пяти тысяч человек!

317. 5037.

3. 17. 50. 37.

3. 175.037.

–  Это глупо, - не выдержала Розана.

– Может, он просто бредил и решал математические примеры в голове. Умирающим людям иногда приходят в голову странные вещи. Вы должны это понимать.

Мужчины посмотрели на нее, и девушка догадалась, о чем они подумали.

–  Хорошо, - покорно вздохнула она.
– Я попытаюсь прочесть его воспоминания.

Хельмут Эльзассер умер, задыхаясь, истекая кровью и думая о своей домохозяйке. Всплывали и другие остатки воспоминаний, но ни одной ясной мысли не было.

Розана так и не смогла привыкнуть к насильственной смерти. Она подозревала, что ей придется пережить последние мгновения Милицы, и все-таки она не сможет установить личность Твари.

–  Такое ощущение, что убийца стирает память о себе в сознании жертв.

–  Такое возможно?

–  Все возможно, Йоганн. То, что я делаю, не похоже на чтение книги. Это все равно, что считать гостей на балу, когда все танцоры находятся в движении. Я могу многое рассказать вам об этом несчастном юноше, но, думаю, он имеет право на секреты.

–  Девочка, - проворчал Харальд, - если ты будешь профессионально заниматься расследованиями, тебе придется усвоить одну вещь: жертвы убийц не имеют права на личные секреты.

Эта мысль навеяла на Розану невыносимую грусть.

–  Настоящие преступления не похожи на романы, в которых убийцы оставляют улики, а умные сыщики их находят, - заметил Йоганн.

–  Эта надпись является уликой, - возразила Розана.
– Я убеждена в этом.

–  И зеленый бархатный лоскут, который сжег Дикон, - подхватил капитан Кляйндест.

–  Позор, что вы не смогли его исследовать, - горько сказал Йоганн.
– Должно быть, этот кусок ткани действительно был оторван от одежды Твари. Я держал его в руках, но у меня нет дара. Знаете, я и сейчас его вижу, во всех подробностях…

–  Я тоже.

–  Что?!
– вскричал Кляйндест.

–  Бархат. Я вижу его. Кусок ткани, обтрепавшийся по нижнему краю.

–  Да, точно.

–  По нижнему краю?
– изумился Харальд.

Розана и барон кивнули.

–  Но мужской плащ доходит только до середины бедра. Как могла обтрепаться его нижняя кромка?

Йоганн стиснул руку в перчатке.

–  Такое возможно, если рост Твари ниже, чем обычного человека…

В воображении Розаны возник образ гнома…

Графиня Эммануэль была настроена решительно. Они в скорейшем времени уедут в Нулн и останутся там до тех пор, пока не забудется это ужасное происшествие.

Непревзойденная красавица высказала все это Леосу, пока они ехали в карете, и поручила брату заняться приготовлениями к отъезду.

–  Поручи Дани упаковать мои платья, - добавила она.
– Ему это понравится.

Она слишком много времени провела в столице, забросив свои общественные и политические обязанности, чтобы быть ближе к сердцу Империи.

Из-за Микаэля она задержалась в городе дольше, чем рассчитывала. Вначале неистовый жрец, чья жажда власти была столь же сильна, сколь и страсть к ней, заинтересовал графиню. Теперь он ей надоел. И даже более того.

Микаэль превратился в головную боль. Он был слишком пылким. Если она не избавится от него с известной долей такта, жрец может создать ей массу проблем.

Оказавшись в своем будуаре одна, без служанок, Эммануэль протерла лицо, удаляя остатки расплывшейся косметики. Ее платье было испорчено. Она больше никогда не наденет его вновь. А ее тиару украли, пока она спала.

Подумать только, прямо в кресле! Ей повезло, что она выбралась живой со званого ужина, который устроил бретонский посол.

Внезапно дверь за ее спиной открылась, и внутрь проскользнула невысокая фигура.

Взбешенная, графиня обернулась.

–  Де ла Ружьер!
– возмущенно воскликнула она.
– Надеюсь, вы объясните причины вашего бесстыдного вторжения?

Посол усмехнулся, и в первый раз за все время Эммануэль показалось, что он куда больше гном, чем бретонец.

Гном поклонился, насмешливо взмахнув шляпой, и неторопливо направился к ней через комнату…

4

У Йоганна в голове вдруг стало легко и пусто. Розана сочувствовала ему, но сейчас ее гораздо больше занимало наблюдение, высказанное Кляйндестом.

–  Такое возможно? Должно быть, плащ постоянно волочился по полу, как вы считаете?

Заикаясь, Йоганн согласился. Он чувствовал себя полным болваном из-за того, что сам не обратил внимания на эту важную деталь.

Кляйндест задумчиво пробормотал:

–  Ходили слухи, что Тварь - это гном. И потом, удары жертвам наносились в основном снизу вверх…

Он сделал движение рукой, показывая, как это происходило.

–  Эльзассер говорил, что бретонский посол состоял в близких отношениях с несколькими жертвами, - добавила Розана.

К Йоганну снова вернулась способность мыслить.

–  И он определенно был знаком со вчерашней танцовщицей. Убийства начались вскоре после его приезда в Альтдорф…

–  Де ла Ружьер,- с расстановкой проговорил Харальд, поигрывая обнаженным ножом. Капитан словно пробовал имя на вкус.

–  Вот только, - начал Йоганн, желая устранить все сомнения, - он выглядит, как клоун. Нелепое маленькое создание, притворяющееся человеком. Он похож на актера, играющего бретонца: духи, глупые жесты, преувеличенный акцент, несуразные усы, бесконечная болтовня…