Твари в бархатных одеждах

Харальд ловко перехватил веревку в воздухе, намотал ее на руку и рванул на себя, сбив Крими с ног.

Когда вожак «рыбников» оказался в пределах досягаемости, воин с силой заехал бандиту в пах коленом. Крими взвыл от боли и выронил крюк.

Харальд отпихнул недотепу и с деланным участием спросил:

–  Больно, правда?

Корчившийся от боли «рыбник» больше не доставлял хлопот. Харальд поднял веревку. Подойдя к парню, он заломил ему руки за спину и связал запястья.

–  Рупрехт, - скомандовал стражник, - принеси мне нож.

Ночной сторож, не раздумывая, вытащил нож работы Мэгнина из тюка и подал его Харальду. Харальд убрал оружие в ножны и обвел взглядом остальных грузчиков. Те, очевидно, решили не лезть на рожон.

–  Чего вы ждете?
– поинтересовался досмотрщик.- Несите товары на склад да не забудьте о тех ценностях, которые вы успели припрятать.

«Рыбники» зашевелились, подхватили ящики и бочки и потащили поклажу, словно марионетки, управляемые ловким кукловодом.

Варбл спрыгнул с баржи на причал и посмотрел на Крими, который все еще катался по настилу, поджав колени к груди.

Дернув за веревку, Харальд заставил бандита сесть, а затем застегнул на его шее тугой железный ошейник. Шипы на внутренней стороне железного обруча вонзились «рыбнику» в кожу, оцарапав ее до крови. Если бы Крими попытался бороться, он нанес бы себе более серьезные раны. Харальд в шутку потянул за ошейник, и пленник застонал.

–  Скажи, - полюбопытствовал Варбл, - не за это ли тебя прозвали Грязным Харальдом?

4

–  Пропустите меня. Я иду по поручению Императора.

Это было не совсем правдой, но зеленый плащ придворного сделал свое дело; встречные почтительно расступались, пока Йоганн продирался сквозь толпу на улице Ста Трактиров. Даже не считая праздных зевак и замызганных бродяг, в узком проулке между трактиром «Матиас II» и «Пивоварней Бруно» собралось больше народу, чем Йоганн мог себе представить.

–  Капитан Дикон, - сказал один из солдат своему командиру.
– Одного одеяла не хватит, чтобы укрыть тело.

–  Молот Сигмара!
– выругался капитан. Зрелище было такое, что у многих сводило желудок.

–  Невероятно, - пробормотал стройный эльф в одежде менестреля.
– Ее куски валяются повсюду.

–  Заткнись, остроухий!

Назревала драка. И не в одном, а в нескольких местах. Йоганн подумал, что эти люди будут поопаснее последователей Ефимовича. Возбужденная толпа уже почувствовала запах крови, и он распалил ее жажду.

Солдаты задержали двух избитых моряков, и сержант вел допрос. Стражник достал пару ручных кандалов и угрожающе звенел ими перед лицом одного из матросов.

–  Это тот самый моряк!
– крикнул какой-то старик.
– Он и есть чудовище!

–  Вздернуть его!
– подхватил один.

–  Это слишком легкое наказание, - возразил другой.
– Разрезать его на куски так, как он поступил с бедной старой Марги!

Стадо двинулось вперед, увлекая за собой Йоганна. Барон почувствовал, как чьи-то пальцы прикоснулись к его кошельку, и шлепнул воришку по рукам. Кто-то маленький извинился тонким, писклявым голоском и отправился на поиски другой добычи.

Капитан обернулся и громко рявкнул:

–  А ну назад! Этот человек не подозреваемый. Он нашел тело.

Толпа разочарованно загудела. Ей нужно было на кого-то выплеснуть свой гнев, и теперь люди чувствовали себя обманутыми. Моряк облегченно вздохнул. Между тем его приятелю было слишком худо, и он даже не понял, что находился на волосок от гибели.

–  Капитан, - окликнул Йоганн командира стражников.- Я барон фон Мекленберг.

–  Выборщик Зюденланда?

–  Да.

Капитан протянул руку:

–  Дикон, командир портовой стражи.

Йоганн обменялся рукопожатием с офицером.

–  Император приказал мне наблюдать за расследованием,- солгал он.- Он глубоко озабочен тем, что Тварь продолжает убивать.

Дикон притворился, что присутствие наблюдателя-аристократа доставляет ему удовольствие. Капитан, в длинном плаще и шляпе с пером, не носил формы, однако прикрепил к груди медную бляху стражника. У него был кривой нос, который ему, как видно, сломали в драке.

–  В самом деле?
– воскликнул Дикон.
– Не могли бы вы передать во дворец мою просьбу? Я давно просил, чтобы сюда прислали войска. Портовая стража не справляется с этим делом. Нам не хватает людей.

У Йоганна мелькнуло опасение, что он увяз глубже, чем рассчитывал.

–  Я сделаю все, что в моих силах, капитан.

Толпа снова стала напирать.

–  Посмотрите, это ее рука!

–  Какая мерзость!

–  Я не вижу, мама! Подними меня.

–  За это мало повесить!

–  Где мой кошелек? Меня ограбили!

–  Она была старой грязной коровой, эта Марги. Порочная шлюха.

–  Отвратительно!

–  За это следует сжечь у столба на Кёнигплац.

–  Чертовы ублюдки. Их никогда нет на месте, когда кто-то хочет выпустить тебе кишки.

–  Говорят, оно съедает сердца своих жертв.

–  Готов поспорить, это сделал бретонец. Все бретонцы - мерзавцы.

–  Не-а, это был гном. Все раны нанесены ниже груди. Он никогда не трогает их лица.

–  Это проклятие!

–  Мы обречены. Покайтесь, покайтесь! Боги разгневались на неправедных.

–  Чертовы ублюдки!

–  Заткнись!

Йоганна толкнули на Дикона. Собравшиеся начали вымещать зло друг на друге. Кое-кто уже пустил в ход кулаки. Гномоненавистник и женщина, поносившая бретонцев, приняли боевую стойку. Потрепанный жрец неведомых богов начал читать молитву.

–  Что за ерунда!
– не выдержал капитан.
– Эй вы, прогоните отсюда этих бездельников.

Четверо солдат, один из которых выглядел болезненным, достали дубинки и двинулись на толпу. Недовольно ворча, люди разошлись. Трактиры были открыты. Очевидно, убийства способствовали торговле. По крайней мере, днем, когда Тварь пряталась. Священнослужитель замешкался, вешая солдатам о гневе богов. Но тут сержант заметил, что мужчина напоминает карманника, которого приговорили к отрубанию пальцев, едва он попадет в руки правосудия, и жрец немедленно ретировался в направлении «Черной летучей мыши».