Твердыни России. От Новгорода до Порт-Артура

В своей «Науке побеждать» А.В. Суворов так описывал задачу стрелков в начальной фазе приступа крепости: «Стрелки, очищай колонны! Стреляй по головам!» Когда на верху крепостного вала завязывались рукопашные схватки, стрелки подкрепляли собой ряды атакующих.

Резерв каждой штурмовой колонны строился в каре (на случай вылазки за стены крепости многотысячной конницы османов) и следовал непосредственно за колонной. В случае первой же необходимости атакующие могли сразу же получить из-за спины сильную поддержку.

Саперам, шедшим в голове колонн, предстояло топорами, кирками, лопатами проломить палисад и «уничтожить» другие искусственные препятствия на пути следования колонн. Те же команды подносили штурмовые лестницы ко рву и забрасывали его фашинами, по которым пехотинцы и спешенные казаки-донцы должны были спуститься к подножию измаильского вала.

Штурмовые лестницы в разобранном виде были доставлены из-под Галаца и частью изготовлены в самом осадном лагере. Но, как выяснилось в ходе приступа, их оказалось недостаточно.

Группировкой гребной флотилии, атакующей южный участок крепости, командовал генерал-майор де Рибас. Он имел под своим начальством 9 тысяч человек, в том числе 5 тысяч регулярной пехоты и 4 тысячи черноморских казаков, из которых состояла большая часть судовых команд. С острова Чатал через Дунай десантировалось три колонны.

1-й чатальской штурмовой колонной командовал генерал-майор Н.Д. Арсеньев. В нее входили Приморский Николаевский гренадерский полк, батальон Лифляндского егерского корпуса и две тысячи черноморских казаков. Здесь в авангарде десанта шли на мореходных лодках-«дубах» три казачьи сотни во главе с полковником А.А. Головатым.

Колонна Арсеньева десантировалась в район лощины, которая прорезала весь город и хорошо просматривалась с Чатал а. Десантники по диспозиции должны были в первую очередь содействовать успеху восточной приморской штурмовой колонны Голенищева-Кутузова. Считалось, что бой за Новую крепость сложится труднее других. Опасения А.В. Суворова действительно оправдались.

2-й штурмовой колонной с Чатал а командовал бригадир Черноморского казачьего войска З.А. Чепега. Его десантные силы состояли из Алексопольского пехотного полка, 200 гренадер Приморского Днепровского полка и тысячи черноморских казаков.

В 3-ю чатальскую колонну секунд-майора лейб-гвардии Преображенского полка И.И. Маркова входили 800 гренадер-днепровцев, батальон бугских и два батальона белорусских егерей, а также тысяча черноморских казаков. Десантники имели боевой задачей поддержать атакующие усилия бойцов генерал-майора Львова, которым предстояло брать каменный бастион Табия.

1-ю и 3-ю десантные колонны с острова Чатал имели огневую поддержку судов Дунайской гребной флотилии. Ее артиллерия вела обстрел прибрежной части крепости вплоть до ее захвата десантом.

Как было приказано, генерал-майор Иосиф де Рибас заблаговременно построил свою флотилию в две боевые линии.

В первой встало 145 малых судов (преимущественно казачьих лодок-«дубов») с десантом на борту. Во второй — 58 более крупных речных судов. Вторая линия и предназначалась для огневой поддержки десантных сил.

По суворовской диспозиции, со стороны Дуная и на прибрежных участках крепостного обвода было задействовано около половины атакующих сил и примерно три четверти артиллерии. В своем замысле овладения Измаилом русский полководец рассчитывал на прорыв внутрь крепости именно здесь. При этом действия штурмующих не затрагивали ту часть крепости, где находилась городская цитадель.

Из наличной кавалерии Суворов выделил общие резервы: 11 эскадронов и 4 Донских казачьих полка общим числом в 2500 всадников. Их разделили на четыре резервных группы, по одной на каждые городские ворота. Диспозицией предписывалось в случае успеха приступа открывать их незамедлительно. Конница должна была ворваться в город, чтобы поддержать пеших бойцов в уличных схватках.

В ходе штурма внешнего обвода крепости неизбежно должна была сложиться ситуация, когда какие-то штурмовые колонны первыми взойдут на вал. В том случае, если они продолжат стремительный бросок в городские кварталы, турки, благодаря своей многочисленности, имели реальный шанс нанести им поражение.

Неприятель в начальной фазе боя внутри крепости обладал заметным преимуществом в людях. К тому же сераскир Айдос Мехмет-паша позаботился о том, чтобы сам город был подготовлен к обороне. Поэтому измаильскому гарнизону не составляло большого труда изолировать в ходе уличных боев друг от друга штурмовые колонны русских.

Суворов прозорливо предвидел такую ситуацию. Поэтому он в диспозиции «наистрожайше» запретил самовольный сход штурмовых колонн с вала и бастионов внутрь крепости. Уличные бои предписывалось начать только с соответствующего «повеления начальства». Полководец ясно понимал, что захват крепостного вала и его укреплений еще не означал уничтожения или капитуляцию измаильского гарнизона.

Диспозиция Суворова к штурму Измаила давала командирам штурмовых колонн широкие возможности для проявления разумной инициативы. Они сами использовали назначенный им резерв («по лестницам или в ворота»), могли направить его «подсобить» соседям, оказавшимся в более трудном положении, заботились о безопасности тыла и флангов в ходе приступа.

Штурм Измаила стал ярким образцом суворовской «Науки побеждать», примером того, как надо побеждать в крепостной войне. Полководец не случайно требовал от подчиненных ему людей — от генералов до нижних чинов — проявления инициативы и творчества на поле брани.

По замыслу командующего, приступ Измаила должен был начаться для осажденных неожиданно. Поэтому диспозиция указывала на то, что турок за последние перед приступом дни следовало приучить к пуску сигнальных ракет на русских позициях. Надлежало их пускать перед рассветом каждую оставшуюся ночь.

Одной из важнейших сторон предштурмовой подготовки Суворов считал укрепление боевого духа войск. Он требовал от начальников всех рангов и полковых священников в ночь перед приступом позаботиться о «внушении мужества» рядовым воинам. От стойкости и храбрости рядовых бойцов — гренадеров и егерей, казаков и мушкетеров — в конечном исходе зависела нешуточная схватка за Измаил.

В диспозиции указывались и меры безопасности для войск при занятии города-крепости. Необходимо было «крайне беречься» от возникших пожаров, которые могли повлечь за собой взрывы складов с боеприпасами, а также незамедлительно выставлять «крепкие» караулы к захваченным пороховым погребам.

...Артиллерийская подготовка приступа дала неплохие результаты, в чем немало сказалось «искусство» генерал-майора Ртищева. В ходе контрбатарейной борьбы многим турецким орудиям пришлось замолчать. В городе возникло несколько пожаров. Однако полевые пушки серьезных разрушений огромному валу и крепким бастионам нанести не могли.