Твое сердце принадлежит мне

Уже стоя одной ногой вне времени, Райан более не мог правильно отсчитывать секунды, но ему показалось, что прошло больше минуты, а Вайолет все смотрела на него и не стреляла. Он собирался с силой, чтобы еще раз заверить ее, что она все делает правильно, когда она отвернулась и выстрелила в один из постеров.

В обойме оставалось шесть пуль, и она потратила их на мертвых знаменитостей, председателя Мао и лавовую лампу, которая взорвалась с яркой вспышкой.

Не удостоив Райана и взглядом, Вайолет вышла из комнаты, оставив его умирать.

Глава 56

Ослабев от потери крови, а может, потеряв желание жить, Райан даже не попытался сползти с лей-зи-боя, где свернулся клубком, словно собака, собравшаяся уснуть. Подтянул ноги к груди, голову положил на подлокотник.

Когда взорвалась лавовая лампа, один из торшеров перевернулся и погас. Так что комнату теперь освещали главным образом свечи и горящие фитили масляных ламп. Ничего в ней, по большому счету, не изменилось, но теперь гостиная напоминала руины, подсвеченные угасающим пламенем огромного пожара.

То ли по прошествии длительного времени, то ли сразу после ухода Вайолет в гостиной появился человек, который что-то озабоченно бормотал, злобно ругался. Нагнулся к Райану, коснулся его, дыхание зловонием напоминало тролля, который наелся какой-то гадости у себя под мостом, потом отошел к высокому темно-синему шкафу, расписанному звездами и лунами.

Когда человек склонялся над ним, Райан не мог сфокусировать на нем взгляд, но теперь, на расстоянии, понял, что это его отец.

Верхнюю часть высокого шкафа со звездами и лунами занимали две дверцы, под ними располагались ящики. Джимми вытащил один ящик, вывалил содержимое на пол.

– Папа.

– Все нормально, я знаю, все нормально.

– Позвони девять-один-один.

С ящиком в руках Джимми вернулся к раскладному креслу. В отраженном свете масляных ламп его глаза сверкали, как фонари.

– Не могу позволить копам найти мою заначку.

Достал ложное дно ящика, отбросил в сторону. Вытащил прямоугольный металлический ящик высотой в четыре дюйма, в каких владельцы магазинов и предприятий малого бизнеса иной раз хранят дневную выручку, прежде чем вечером отвезти в банк.

– Меня ранили.

Джимми открывал ящик.

– Минутку, минутку, минутку, – взял пластиковые пакетики с марихуаной и гашишем. – Должен слить в канализацию, потом позвоню.

– Сначала позвони, потом сольешь.

– Слишком много этого дерьма, слишком много. Не могу допустить, чтобы меня с ним застукали.

– Папа. Пожалуйста. Позвони.

Когда Джимми уходил, бормоча себе под нос: «Должен слить, должен слить, должен слить», более всего он напоминал Румпельштильцхена [56] , разве что совсем свихнувшегося.

56

Румпельштильцхен – злобный карлик-горбун, ворующий детей, герой одноименного фильма (1996).

Райан попытался подняться с раскладного кресла. Потерял сознание.

Разбудили его приближающиеся сирены.

Джимми наклонился над лей-зи-боем, прижимал какую-то тряпку к голове Райана.

– Что ты делаешь?

– Надо остановить кровотечение.

Влажная тряпка пахла как посудное полотенце, но у Райана не было сил, чтобы отбросить ее.

– Папа, послушай, – полотенце закрывало глаза.

– Они уже подъезжают.

– В масках.

– Кто в масках?

– Они ворвались в масках.

– Хрен с два.

– Мы не видели их лиц.

– Я видел их лица.

Конец полотенца попал в рот, Райан его выплюнул.

– Они… ошиблись адресом.

– Молчи. Береги силы.

– Они искали какого-то Кертиса.

– Какого Кертиса? Нет тут никакого Кертиса.

– Подстрелили меня, прежде чем это поняли.

Сирены смолки.

– Уже приехали, – прокомментировал Джимми.

Собрав все силы, Райан отбросил тряпку с лица.

– Послушай. Это наша версия.

– Нам нужна версия? – в недоумении спросил его отец.

Райан не хотел выдавать Вайолет и двух ее сообщников. Не хотел, чтобы их выдал Джимми.

– Будь уверен, папа. Нам нужна версия.

– Маски, не тот адрес, какой-то Кертис, – повторил Джимми.

– Ты сможешь это сделать?

– Облапошить копов? Всю жизнь этим занимался.

Мгновением позже в гостиную вбежали медики.

Райан мог только подивиться себе: еще недавно он смирился со смертью, а вот теперь ему вдруг очень захотелось жить.

Глава 57

Через три года и три месяца после выхода своего первого романа Саманта опубликовала третий. Лексингтон, штат Кентукки, стал двадцать первым и последним городом в ее рекламном турне. Обычно писатели не жаловали этот город, но она попросила издателя включить его в список вслед за Атлантой, чтобы оказаться в непосредственной близости от ранчо Святого Кристофера и получить предлог для телефонного звонка.

Она думала, что ему будет не очень удобно приглашать ее к себе, если бы он узнал, что для этого ей придется лететь через всю страну. Но никаких мыслей о причиненных ей неудобствах не могло и возникнуть, раз уж она все равно направлялась в эти края. Двумя неделями раньше, когда она позвонила ему, он явно обрадовался, услышав ее голос, так что она получила приглашение, не прилагая для этого особых усилий.

Утром, арендовав автомобиль, она поехала в глубинку, предпочитая избегать автострад, по сельским дорогам, не торопясь, наслаждаясь зелеными холмами. Вдоль дорог, миля за милей, тянулись черные изгороди, белые изгороди, каменные стены, за которыми паслись табуны великолепных чистопородных лошадей.

Ранчо Святого Кристофера раскинулось на семидесяти акрах. Трава на лугах и пастбищах выглядела такой же сочной, как и везде, лошади – такими же прекрасными, пусть и не могли похвастаться чистотой породы. Главный корпус находился в стороне от шоссе, к нему вела подъездная дорожка, над которой смыкались кроны растущих с обеих сторон дубов.

На крыльцо от мощеных дорожек поднимались и ступени, и пандусы. Саманта воспользовалась лестницей.

На просторном крыльце стояли качающиеся диваны и большие плетеные кресла. В одном сидел веснушчатый мальчишка лет тринадцати, загорелый и босоногий, в шортах и футболке. Он читал книгу и, поскольку рук у него не было, переворачивал страницы пальцами ног.

– Эй, – он оторвался от книги, – тебе кто-нибудь говорил, что ты очень красивая?

– Пару раз такое случалось.

– Как тебя зовут?