Твои верные друзья

Между тем выставка шла своим чередом, и приближался самый торжественный день — день раздачи призов и закрытия смотра. Попрежнему на главном ринге с утра до вечера медленно кружились нескончаемые вереницы кавказских овчарок с их молчаливыми, суровыми провожатыми, и выходили оттуда чуть ли не все поголовно с оценкой «отлично». Это было наглядное подтверждение высокой жизнеспособной силы и редких племенных качеств прекрасной породы. Семьдесят пять процентов с высшей оценкой «отлично» — таков был необычайный триумф кавказской овчарки!

И право же, она заслужила такой успех. Кавказская овчарка — одна из древнейших пастушьих собак на земле. Природная злобность, смелость, сила и недоверчивость издавна привлекли к ней внимание человека. Кавказские овчарки были в войсках армянского царя Тиграна, успешно воевавшего за свободу родины с древним Римом. В прошлом веке специальным приказом русского командования кавказские овчарки были введены для караульной службы во всех крепостях Кавказского театра военных действий.

Мингрелия, Карталиния, страна колхов — сказочная Колхида, укрытая за десятками заоблачных вершин Сванетия, — все они с давних времен используют это славное животное. Но прежде ее сила и выносливость приносили пользу главным образом лишь богатым феодалам-помещикам и князьям; теперь кавказская овчарка верой и правдой несет героическую службу в животноводческих совхозах и колхозах Советской страны. Вместе с нашими доблестными пограничниками она охраняет среднеазиатские и восточные границы СССР; она распространилась и далеко к северу, и ее уже не редкость встретить в хозяйствах Подмосковья, на границе с Финляндией, у Полярного круга. И всюду она проявляет свои отличные рабочие качества.

Мне было интересно узнать, что кавказская овчарка в известной мере сродни моему Джери, ибо относится к тому же типу крупных догообразных собак. И в самом деле, если отбросить разницу в окрасе и длине шерсти, то в формах тела можно заметить много общего.

И когда настал день раздачи призов, львиная доля наград досталась именно им, «хозяевам» выставки — этим грозным неподкупным псам. С гордостью принимая призы, чабаны торжественно обещали беречь и размножать эту изумительную породу. И во-время! Давно пора уже было взяться за это. Дедовский обычай уничтожать при рождении сук-щенят привел к такому положению, что на выставке, на несколько сотен кавказских овчарок, едва можно было насчитать десяток самок. Дальше не могло так продолжаться. Таким образом, патефоны и охотничьи ружья, которые получали чабаны за своих мохнатых сторожей отар, способствовали делу служебного собаководства, помогая пастухам-горцам проникнуться уважением к своим питомцам, понять всю ценность породы и энергично взяться за ее воспроизводство.

Именно эту цель и преследовали устроители выставки — Центральный совет Осоавиахима и заинтересованные ведомства, когда они намечали провести ее в Тбилиси. Поговаривали, что следующая Всесоюзная выставка будет проведена на Урале, в Свердловске, с тем, чтобы собрать на нее побольше лаек и таким путем привлечь внимание советской собаководческой общественности к другой важной отечественной породе — к нашей северной остроухой собаке-лайке [30] .

А я? Глядя на эту торжественную церемонию, я то радовался, то впадал в уныние. Что получит моя Снукки? Я все еще находился в неведении относительно ее выставочного места.

30

Этот замысел помешала осуществить Великая Отечественная война.

Оказалось, не я один переживал за Снукки. Внезапно я услышал знакомый голос, ко мне спешил Алексей Викторович. Отирая лоб, по которому катились крупные капли пота, он еще издали кричал мне, возбужденно взмахивая рукой, в которой был зажат платок:

— Первая! Первая! Я узнал! Первое «отлично!» — Он тряс мою руку, успевая одновременно трепать Снукки, и повторял: — Ваша Снукки превзошла все мои ожидания. Она — достойная преемница Даунтлесс. Постарайтесь, чтобы и щенков от нее было получено не меньше, чем от Даунтлесс!

Тут я услышал, как назвали мою фамилию и кличку моей собаки, и я вступил в центр ярко освещенного круга (выставка затянулась, и раздача призов происходила уже в густых кавказских сумерках).

Вокруг меня бряцали цепями и сипло брехали овчарки, потом, как морской прибой, взлетел шум аплодисментов. Но я ничего этого не слышал. Мне вручили... велосипед. Это был приз Снукки. И этим призом открылась для нее длинная цепь побед на выставочной арене. Восемь раз она участвовала в выставках, и восемь первых мест с высшей оценкой «отлично» — таков был итог ее жизни. Чайники, электрические утюги, палехские чайницы и шкатулки, каслинское чугунное художественное литье — чего только не получил я за нее!

С нее началось племя «уральских» эрделей. Спустя несколько лет после поездки на Кавказ я получил приглашение экспонировать Снукки на Всесоюзной сельскохозяйственной выставке. Она вошла в родословную книгу лучших собак СССР. И все это открылось выставкой в Тбилиси.

Выставка закончилась традиционным парадом всех ее участников — животных и людей. А через день поручив Снукки попечению товарища, отъезжавшего с собаками на Урал, я уехал отдыхать от всех треволнений и забот — в Крым.

НОВЫЕ ЗАБОТЫ

Я отсутствовал больше месяца. Все это время Снукки и Джери сидели дома, скучали, на прогулку их выпускали только во двор.

Надо ли говорить, сколько было радости, когда хозяин возвратился домой. Собаки прыгали, визжали, отталкивали друг друга, лезли ко мне в лицо. Долгое время ходили за мной по пятам, словно боясь упустить меня из виду хотя бы на минуту.

Когда же улеглась первая радость встречи, я заметил одно весьма неприятное обстоятельство: собаки отчаянно чесались. Впрочем, определить причину не составило особого труда и ничего страшного она не представляла: черные глянцевитые блохи бойко шныряли в густой собачьей шерсти. Видимо, приятели подцепили их от дворняжки, жившей во дворе.

В ближайший свободный вечер я устроил своим питомцам баню и тщательно промыл их с лизолом — особым аптекарским составом, уничтожающим накожных паразитов. Два дня собаки вели себя спокойно, но на третий началась прежняя история. Слышалось непрерывное лязганье зубов, с хрустом выкусывающих зловредных насекомых.

Выждав пятидневку, я вторично вымыл собак с еще более сильным дезинфекционным составом — креолином. [31] Неделю вся квартира была наполнена удушливым запахом этого сильного снадобья. Пахли собаки, пахло мое платье. Особенно сильно воняло на кухне, где я обычно мыл своих питомцев.

31

Хорошим средством против блох является также дуст — порошок от клопов и тараканов. Им нужно посыпать собаку, под шерсть, а потом, через несколько часов, вымыть.

А собаки... все чесались!

Я был поражен и недоумевал. Что делать? Позвонил по телефону знакомому ветеринарному врачу.

— Натрите нафталином, — посоветовал он мне.

Купив в аптеке пакетик нафталина, я натер им собак.

Действительно, от одуряющего запаха последние блохи повыскакивали из шерсти. Но... собаки продолжали остервенело чесаться. Особенно Снукки. Она буквально драла на себе кожу когтями, терла, грызла до крови зубами, ерзала, раздирала себя с утра до ночи и даже будила меня своей возней по ночам. Во многих местах на теле у нее появились плешинки, а вскоре стали образовываться болячки и коросты.

Оставалось только одно — обратиться в ветеринарную лечебницу. Так мне предстояло познакомиться с еще одной стороной жизни домашних животных — их болезнями и лечением.

_____

В светлой, просторной приемной у врача-хирурга было прохладно и тихо. Посетители переговаривались негромко, больные молчали. Слышен был только голос врача, расспрашивающего о болезни очередного пациента. Прием протекал спокойно, деловито. В воздухе пахло аптекой.

Молодой худощавый врач в белом халате и белой шапочке писал за столом. В углу стояла привязанная лошадь, понуро опустив голову; поодаль на скамье сидели две женщины: одна держала на руках курицу, другая — белого пушистого шпица. Увидев мою псарню, обе всполошились и поспешно подняли своих больных вверх, чтобы мои собаки не смогли дотянуться до них. Курица тревожно кудахтнула, а шпиц попытался вырваться из рук хозяйки.