Застыли веток тонкие запястья,Не обогреть остуженных берез.Всё замерло, всё в ожиданье счастья,Лишь бодрствует задиристый мороз.Сверкает даль алмазными снегами,Грустит река, закованная льдом, –Безмолвная пустыня с берегами,Надолго позабытая теплом.Так тяжелы под инеем ресницы,Мой север спит заворожённым сном.Зимою нам одно и то же снится:Весна поет и лед идет на слом!
Невский мираж
В подсветках город в час ночнойИ невесомый, и хрустальный,Блестит над невскою волной,Приоткрывая
мир зеркальный.И сквозь прозрачную вуальВдруг оживает отраженье:Плывет Париж, за ним Версаль…И Петербурга продолженье.Внимая музыке веков,Кружатся тихо под ВивальдиПарады храмов и дворцов,Ажур мостов на невской глади.И Пётр, как вечный медный страж,Не узнает свое творенье,Невольно думает: «Мираж…В огнях не город, а виденье!..»
«Где-то юность на станции дальней…»
Где-то юность на станции дальней,От которой ушли поезда,Откликается песней прощальной,Мы в дороге с тех пор – навсегда.То стоим на весеннем перроне,То осенний сигналит гудок,Будто едем в каком-то вагоне,А билет нам – летящий листок.
В антикварной лавке
В антикварную лавку под вечер зайду,Где старинная роскошь стоит на виду,И услышу дыхание прошлых времен,И откликнется эхо забытых имен.Отдаленных годов приоткроется срез:Клавесин-старичок простучит полонез,На картине в дверях повернутся ключи,Раздадутся шаги, легкий шелест парчи…Продолжается жизнь отслуживших вещей.Старой бронзы подсвечник, скажи мне, ты чей?..Он молчит, зная тайну, несет сквозь века.Помнит имя хозяина наверняка.
«У набережной лейтенанта Шмидта…»
У набережной лейтенанта ШмидтаНева к зиме готовит якоря,Над плитами холодного гранита –Суровое дыханье ноября.Норд-вест в лицо бросает хлопья снега,Вздыхает порт, в раздумья погружен –И тонкий луч не проникает с неба,Закончен навигации сезон.И загнанные снежною шугою,Как призраки, застывшие вдали, –В печали, с непокрытой головоюПогибших вспоминают корабли…
Шестое июня
Небо негасимое,Месяц Близнецов.Близкие, любимые –Пушкин, Васнецов.Мало снам отпущено,Белый свет в окне.В день рожденья ПушкинаВспомни обо мне.
Памяти А. С. Пушкина
За ним рекой текла толпа людская –Рыданье, храп коней, ночной мороз…Туман и ложь рассветом рассекая,В последний путь народ поэта нес.И распахнулись отчие просторы,И замер люд в молитвенной мольбе,Сплотившийся в невысказанном горе,Под тихим песнопеньем на холме…И вечно в сердце русского народаОн свято жив светящейся строкой,Ведущей по ступеням к небосводу,Всё выше поднимая за собой.
Люди
Прикрываются детской невинностью,А в ходу – тот же пряник и кнут.Доброту называют наивностью,А порок – не выводят на суд.
Михаилу Лермонтову
Ночь зовет на лунную дорогуИ с поэтом тихо говорит.Тишина молитву шепчет БогуИ нелегкий путь благословит.Чуть забрезжит в утреннем тумане –Выйдет парус в дымчатой далиИ
мечтой несбывшейся поманитЗа собой на краешек земли.Только там – сбываются желанья,Только там – сомненье далеко,Только там – ни горя, ни страданья,И душе лететь легко-легко…
«Погашены огни, дома устали…»
Погашены огни, дома устали,На улицах давно уже темно.Но одиноко в городском кварталеВ ночи не гаснет яркое окно.Не спит поэт, выравнивая строки,На службе у крылатого пера,И, веря в тайный замысел высокий,Он сам горит и светит до утра.
Критику с улыбкой
Сломает любимые строчки,Ему их ни капли не жаль,Разложит на слоги до точки,В глазах отражается сталь.Стоит он у буквы на страже,Сей чопорный, строгий мусьё…Вот явится Пушкин и скажет:– Не троньте «Тропинки» ее!
Есенин
Душа поэта жаждет слова,Ждет несравненной новизныИ вновь на жертвенность готоваВ час сокровенной тишины.В среду столичных лицемеровСвела небесная звезда,Но наказуем дар безмерный,И вслед змеей кралась беда.С сыновней нежностью, с любовьюГлядел в рязанские луга,Но сердце истекало болью,В душе не таяли снега.– Круизы, деньги, жажда славы! –Шипел завистник за спиной…Нет! Он поэт родной державы,Он болен русской стариной!
Памяти Н. Рубцова
Поэту умирать совсем не страшно.Судьба вела сквозь бури напролом,За всю любовь – заплачено отважно,За всё добро – отвечено добром.И вечно длится нежный час прощальный,Светла надежда в шелесте берез,И в сердце – звуки музыки печальной,И песни – отголоски первых грез,Как русский огонек не гаснет в поле,Когда рыдает вьюга за сто верст –Не умирает слово, дух и воляИ вечное мерцанье дальних звезд.
Парижанка
В тени остался призрак Нотр-Дам,О ней одной не молкнут разговоры –Весь мир пленила стройная мадам,Привычны ей ласкающие взоры.Как женщина, таит в себе секрет –Блестит в огнях изящной статуэткой,То в красном затмевает звездный свет,То в золоте сверкающей кокеткой.Признания ей шепчут облака,Она всегда прекраснее вчерашней.Кто повидал – влюблен наверняка –Париж в ногах у Эйфелевой башни!
Незабытый сюжет…
С тобою идем по июньскому лугу,Цветами и травами мир опьянен,А солнце, смеясь, озаряет округу,Сиреневый куст отпускает поклон.К лицу и тебе голубая рубашка,И мне – белоснежное платье вразлет.И мы на лугу – василек и ромашкаНа летней картинке, где счастье живет.
Из юности
Переполняя ожиданье,Вскипает пеной талый лед,Трубя, в веселом ликованьеПричалил первый теплоход.Толкают чьи-то чемоданы,На трап спешим и мы с тобой.А пристань в качке полупьяной,С летящей песней над толпой.Теснилась очередь гурьбою,Но вот зажгли в каютах свет,И теплоход, дымя трубою,Волной прорезал пенный след.Уж теплоход – за поворотом.Забыла пристань про печаль.Привыкла разлучать кого-то…И мы с тревогой смотрим вдаль…