Творчество и потенциал. Выпуск 4/2024

Я хочу у друзей отдохнуть. Пусть народ негодует, а принц заподозрит коварство.

Я скажу королеве: мне надо бы травок на чай. И букет свежих ландышей – это ей, скажем, не ново. Мол, давно не гуляла. Она и отпустит: гуляй. И – злодея мне вслед. Я легко угадаю, какого.

Ганс-громила послушен, он ценит и место и хлеб. И зарезать умеет, о том не печалясь нимало. Он не любит девиц, ну а с виду ужасно свиреп. Но меня не предаст – сколько лет я его прикрывала…

Только ты уж помалкивай, этот мой план не сорви. Говори до поры, что исчезла, не вижу живою. Ганс ей тоже покажет и руки, и ножик в крови. Тут она возликует и выдаст себя с головою…

Без меня будет плохо, я знаю. На это расчёт. Вроде станет хозяйкой – а участь похуже изгоя. Не придавит прислуга – так принц ей башку отсечёт.

Не сумеет отсечь – мы придумаем что-то другое.

Распишу шаг за шагом, а после к тебе загляну. Но во всём осторожность – чтоб не доводить до атаки. Объясняй королеве: мне надо почаще к окну. Видишь старую сливу? Ганс может подать тебе знаки…

Не вздыхай! Ты учило, что мир этот слишком жесток, мы количество зла не должны увеличивать сами. Так и сделаем, Зеркальце! Мне б отоспаться чуток – и готова стараться. И будет победа за нами!

Марина Чайка

Петербуржская поэтесса. Родилась и живёт в Санкт-Петербурге. Окончила институт киноинженеров и работает инженером в театре.

Печаталась в серии книг проекта «Прикоснись к звуку», «Сказки народов России», «Сказки народов мира», в литературно-художественном, просветительском издании «Моя Россия», в литературно-художественном альманахе «Иной взгляд», в коллективных сборниках издательства «Четыре» (СПб.). Готовится к выпуску авторская книга.

Венера Боттичелли

* * *

Из глубины сказаний-мифов

Эллады древней и великой,

Узнаем, как в волнах прилива

В мир появилась Афродита.

О том поведал нам Вергилий,

Гомер и «Стансы» Полициано,

Как боги горнего Олимпа

Тогда дела свои свершали…

Уран весьма любвеобильный,

Верховный бог, что правил миром,

Познал отмщение обиды,

Что Гея учинила с сыном.

Уран неистов был в изменах,

Плодил чудовищ, пряча в Гею,

Земля, страдая чрезмерно,

Взывала к сыну о спасении.

Урана сын и Геи, Кронос,

Отсёк причину и начало,

Чем прекратил в нём детородность,

Его от власти отстраняя.

От плодоносной силы отчей,

Из отсечённых уд Урана,

Пролилось семя с кровью тотчас,

Что сильно Гее досаждало.

Осуществил желанье Геи,

Как сын, её покорен воле,

И совершилась месть страшнее,

Чем мог Уран представить более.

И где на землю пало семя,

Там родились Эринии-Фурии,

Что людям мстят за преступленья,

Ввергая грешников в безумие.

Как удивляться, что земные,

Обиженные дщери Геи,

Бывает, мстят, как Фурии злые

Мужьям, имея в том примеры.

И породилось племя мелий,

Нимф ясеня – дриады смертны,

Произвела на свет их Гея –

Дела божеств внутрисемейны.

А капли, что упали в море,

Вдруг вспенились морской волною,

И чадо божье неземное

Создал отец последней волей.

И в этот миг благословенный

Из снежно-белых волн виденьем

Явилось лучшее творенье –

Венеры пенное Рожденье.

Как было в точности, не знаем,

То в мире древнем схоронилось,

Судьба Венеры-Афродиты

Нам лишь немного приоткрылась.

Венера в мифологии Рима –

Что Афродита древней Греции,

Любви и красоты богиня,

И всех плотских желаний сердца,

Имела пылкого супруга,

И нрав его, Вулкана, грозен,

Детей Формидо и Амура,

Чьи стрелы раны нам наносят.

Века сменялись постепенно,

От стрел Амура нет спасенья,

Творят великие шедевры

От ран сердечных пораженья.

* * *

Давно, в эпоху Возрожденья,

В правленье Медичи Лоренцо,

Жил некто Сандро Боттичелли,

Был истый сын своей Флоренции.

Он сын кожевника Мариано

И матери своей Смеральды,

В квартале жил Санта-Мария,

И было трое старших братьев.

Его прозвали Боттичелли,

Что значит попросту «Бочонок», –

За тучность брата, хоть взрослели,

Но звали так, хоть был неполон.

Он – Алессандро Филипепи,

Талантом с детства отличался,

Подростком у Филиппо Липпе,

В учениках он подвизался.

Историю Фра Филиппо Липпе,

Пожалуй, стоит рассказать,

Был он монахом-кармелитом,

И лет тому уж будет …дцать.

Известный был уже художник.

Вдруг буйной страстью воспылал

К монахине Лукреции Бути –

Так, что Лукрецию украл.

И вознамерился жениться,

Похитив из монастыря,

Лишь Медичи, как покровитель,

Их спас от строгого суда.

Сам герцог Козимо Медичи,

Укрыл дрожащую чету,

Лукреции юной и Филиппо,

Дав жизням этим полноту.

И стали жить молодожёны,

Заступнику благодаря,

Благополучно, защищённо,

Картины и детей творя.

Покинул Липпе кармелитов,

Что наложило отпечаток,

Известен был свободомыслием,

И в живописи стал новатор.

В истории случай сей изрядный,

Сандро Филиппе превзошёл,

И сына, тот учитель знатный,

Отдал ему учеником.

И мастерство с Андреа Верроккьо