Творения Великих.Связанные

Лео застонал.

– Давай, давай, – поторопила я, уперев руки в боки, и Леонард неохотно повиновался.

– И Велора позови. Больно уж вольготно ему живется.

– О-о-о… с удовольствием! – довольно закатил глаза Лео, предвкушая, как будет негодовать Дракула.

Дракула… Я не сдержала смешок. Надо же, какая ирония!

Спустившись вниз, Леонард на радостях, что не одному ему под моим гнетом спину гнуть, едва ли не пинком отворил дверь библиотеки, но Велора там не оказалось.

– Вело-ор! – прокричал он, зачем-то приложив руки к лицу в виде рупора.

Брюнет выглянул из кухни.

– Чего расшумелись? – спросил он, жуя пиццу.

– Мы рассекречены, братец, – скривившись, оповестил Лео. – Клыки можно не прятать, – пошутил он, ткнув пальцем в верхнюю губу.

Я в подтверждение кивнула и с любопытством покосилась на Леонарда. Уж больно хотелось поглядеть на клыки.

Кусок почти проглоченной пиццы чуть не встал вампирюге поперек горла. Он закашлялся.

– Что? – все еще фыркая, переспросил Велор.

И тут началось театральное представление, и в главной роли был не кто иной, как Леонард.

– Велор, ты убрал все фотографии? – спросил он, и тут же возмущенным голосом, невероятно похожим на голос брата, ответил: «Да, Лео, конечно! Я же не идиот!»

Все это сопровождалось невероятно забавными жестами и мимикой. Я покатилась от смеха, ведь это и впрямь было очень похоже на надменного Дракулу. Лео тоже захохотал, а Велор презрительно сощурился.

– Так и по какому поводу столь бурное веселье, – спросил он, принимая привычную для себя позу: скрещенные на груди руки.

На меня он даже не смотрел, словно ему было неловко.

Леонард снова глянул на меня, я на него, и мы вновь захохотали, как сумасшедшие. Велор цокнул языком и, очевидно решив, что мы окончательно сбрендили и взять с нас больше нечего, вернулся на кухню.

И уж не знаю почему, но я веселилась в тот вечер как никогда. У меня словно тяжелый груз с души свалился. Теперь я была уверена: Лео мне друг и обманывать меня точно больше не станет.

Леонард, очевидно, чувствовал нечто подобное. Добряк-кровопийца шутил и хохотал больше обычного, и только Велор плавал, словно грозовая туча, и то и дело ворчал, что наша с Леонардом радость абсолютно необоснованна.

Я сначала даже хотела освободить вампирюгу от уборки, уж запредельно много он язвил. Но заметив, что Велор все время топчется неподалеку и то и дело отворачивается, пряча улыбку, поняла – мое хорошее настроение, а значит, и свое, ему очень даже нравится.

Только признаться себе в этом ему гордость не позволяет.

Глава 9. Страхи и несоответствия

Втроем мы закончили уборку всего за пару часов. Однако на улице уже совсем стемнело, и я с грустью подумала, что за весь день даже не успела осмотреть двор и дом снаружи.

Хотелось еще попытаться приготовить на ужин что-нибудь посъедобнее пиццы, но сил хватило лишь на то, чтобы доползти до своей комнаты и повалиться на шикарную кровать.

Правда проспала я недолго. Сон разогнало странное гудение. Я нехотя села и еще пару секунд, словно пребывая в тумане, сонно покачивалась и потирала глаза в полной темноте.

– Ой! – вскрикнула я, догадавшись, что источником шума был телефон, одиноко лежащий где-то в недрах рюкзака.

Я соскочила с кровати, щелкнула по выключателю и принялась копаться в вещах, но ответить на звонок не успела. Едва взяла смартфон, как экран потух.

– Ну, не-ет… Проклятая батарея!

Еще пара минут ушла на поиск зарядного устройства. Найдя наконец то, что требовалось, я судорожно воткнула вилку в сеть.

– Давай же! – нетерпеливо подгоняла я гаджет. Но работать быстрее он никак не соглашался.

Сжалившись надо мной и замерцав наконец приветственным сообщением, мобильник включился. Мои пальцы тут же заплясали по сенсорному экрану.

Пятнадцать пропущенных звонков от Риты, семь пропущенных от мамы…

– Как же я могла маме-то забыть позвонить?

Я хлопнула себя ладонью по лбу, мгновенно нажав на ответный вызов. Послышались длинные гудки.

– Лиза! – испуганный голос на том конце провода почти в ту же секунду едва меня не оглушил.

– Ма-ам…

– Доченька, ты в порядке? – чуть не сорвалась на крик взволнованная родительница.

– Все хорошо! Я просто…

– Ты с ума сошла, что ли?! – клокочущим от гнева голосом попеняла мама. – Почему не перезванивала?

– Да мы что-то заняты были. Ходили в… поход, – ляпнула первое, что на ум пришло и, скривив лицо, снова стукнула себя по лбу.

Ложь получалась отнюдь не убедительной.

– Я очень... очень сердита, Лиза, – расстроено отозвалась мама.

Она всегда так говорила, когда жутко волновалась.

– Прости, пожалуйста, что заставила переживать, – виновато промолвила я. – Обещаю исправно звонить тебе раз в день. Честное слово! Не пропаду больше.

Мама вздохнула. Похоже, немного успокоилась.

– Как вы там устроились-то хоть?

– Отлично, – пытаясь придать голосу радостный оттенок, ответила я и огляделась. – Домик просто прелесть.

– Хорошо.

Мама совсем расслабилась, и я поспешила сменить ему от греха подальше.

– Как дома дела?

– Неплохо. Рита вот заходила.

Я насторожилась.

– Я почему-то решила, что вы вместе в горы собирались ехать, – посетовала мама. – Сказала ей, что ты уже на месте должна быть и, кажется, она расстроилась.

Мой бедный лоб! Его уже начинало неприятно саднить от шлепков.

– Мы… – промямлила я, совершенно не зная, что сказать. – Мы повздорили немного, вот я и решила ехать одна.

Снова шлепок. Боже мой! Да я за всю свою жизнь столько не лгала, как за последнюю пару дней!

– Понятно. Надеюсь, вы помиритесь.

– Да конечно! Прямо сейчас позвоню ей.

– Позвони, – согласилась мама. – Не забывай и мне звонить, Лиза!

– Не забуду, – успокоила ее я. – Люблю тебя, – и положила трубку, закусив губу.