Творения Великих.Связанные

– Лиза.

Парочка совсем еще юных, разрисованных под мертвяков ребят неподалеку от меня соскользнула со стульев и отправилась на танцпол. За небольшой – мест на восемь, – барной стойкой осталась я одна.

Какое счастье!

– А костюм и правда классный. Очень необычный, Лиза, – вновь сделал комплимент Алексей, с удовольствием привалившись к стойке и не сводя с меня глаз.

Я улыбнулась, чуть приподняв бровь. Что ж, флирт – дело благородное. А уж с тем, кого видишь в первый и последний раз в жизни…

– Вы так считаете? – протянул голос за моей спиной, прежде чем я хоть слово вымолвить успела. – На мой взгляд, абсолютно примитивный ведьмовской нарядец. Да к тому же невысокого качества и, похоже, довольно старый.

Алексей распрямился и вперился взглядом в говорившего, а мне даже оборачиваться не пришлось. И без того знала, кто это.

– М-м-м… Удивительно! И это говорит человек в костюме Дракулы. Верх индивидуальности.

Я попыталась вложить в эту фразу столько яда, сколько смогла выжать из своей вполне миролюбивой натуры.

Велор присел на соседний стул, постучал по стакану пальцем, мол: «Повтори-ка заказ».

Алексей повиновался, но крайне неохотно. Это отчего-то придало мне уверенности. Я расправила плечи и надменно развернула голову к Велору, тем самым приглашая его продолжить наш обмен любезностями. И, о чудо! Мой маневр сработал.

– Дракула – это не примитив, это классика, – парировал он.

– То же могу сказать и о ведьмовском наряде, – холодно произнесла я.

Так холодно, что будь я на месте «Недодракулы», однозначно поежилась бы.

– И костюм вовсе не старый. Ретро сейчас в моде, – отчаянная попытка Алексея защитить меня, хоть и выглядела неуместно, все же добавила ему баллов в мой мысленный мужской рейтинг.

Вот только Велор иначе оценил это вмешательство. Оно несказанно его развеселило, и веселость эта была отнюдь не добрая.

– Какая прелесть, – манерно растягивая слова, произнес он, лениво переводя взгляд с меня на бармена, словно оценивая.

Я ждала еще какой-нибудь гадости, но Дракула молчал. И я решила, пока не поздно, сбежать, ведь этот надменный красавец за мной явно не пойдет.

Назвать меня трусихой нельзя. Все трудности я всегда встречала с высоко поднятой головой, но сейчас почему-то жутко боялась. Боялась сказать лишнее, боялась показаться глупой. Боялась этого странного Велора, разумеется.

Я не спеша поднялась. Махнула Алексею в знак прощания и едва приподняла подол, готовясь припустить куда подальше, как Велор вновь язвительно проговорил:

– Ты что же, бежать надумала? Словарный запас истощился?

Это стало последней каплей. Я всем телом развернулась к Дракуле.

– Так, а давай-ка проясним. – зашипела я и даже сама свой голос не узнала. – Тебе чего от меня нужно?

Но лишь произнесла вопрос, поняла, что попалась в хитро-спланированную ловушку. Это была чистой воды провокация! И провокатор, вальяжно сидящий и попивающий виски, был абсолютно доволен собой.

Несмотря на осознание, пришедшее ко мне пусть и с опозданием, остановиться я уже не могла и катила на зарвавшегося хама, как паровой каток.

– Ты вопрос не расслышал?

Велор молчал, насмешливо щурясь. По какому-то одному ему известному праву у него было передо мной преимущество. И я во второй раз за вечер почувствовала себя полной идиоткой.

Идиоткой потому, что принялась выяснять отношения с совершенно незнакомым человеком. Идиоткой потому, что тем самым показала свою обиду и негодование. Идиоткой потому, что показала свою слабость.

«Да чтоб тебя!» – выругалась про себя и едва собралась удалиться с позором, как…

– Вопрос я расслышал. И могу на него ответить, если тебе так неймется, – водя указательным пальцем по бортику стакана и даже не глядя на меня, ответил Велор.

Что мне оставалось? Хотели? Получите, распишитесь.

Пытаясь сделать вид, что особого интереса у меня не возникло, я устало посмотрела на оппонента.

– Горю от нетерпения.

Велор снова молчал, словно подзадоривая меня.

– Я жду извинений, – наконец изрек он.

Рот у меня непроизвольно раскрылся. Я ожидала чего угодно! Какой угодно мерзости или гадости, оскорблений в свой адрес, но не этого.

– Э-э-э… – прозвучало жутко интеллектуально. – Что?

– Что именно во фразе «я жду извинений» тебе непонятно? – уколол меня брюнет, захватывая в плен своих глаз.

– Все более чем понятно, – смутилась я, силясь оторвать взгляд от точеного лица. – Загадка только лишь в том, за что именно я должна прощения просить?

– Ну, хотя бы за это, – Велор картинно обвел рукой уже подсохшее пятно на груди, и я вытаращила глаза.

Вопиющая наглость! Я сама жертва обстоятельств, но мне же чудесным образом приписали все грехи?

– Слушай. Не понимаю, чего ты ко мне прицепился, но... – я едва приготовилась гневной тирадой разразиться, как Велора кто-то окликнул.

К нам плавной походкой приближалась эффектная женщина лет… Не знаю, сколько ей лет. Никогда не умела на глаз определять возраст. Отмечу лишь, что на ней было безумно красивое алое платье с глубоким вырезом, как у кинодив, а ее темно-каштановые вьющиеся волосы были собраны на макушке.

Шикарность дамы в таких заоблачных высотах терялась, что я невольно почувствовала себя гаже того самого утенка. К тому же эта красотка явно могла похвастать знакомством с Велором.

– Какая встреча, – остановилась она в паре шагов и улыбнулась.

Вот только тепла в этой улыбке не было. Она была скорее опасной, предупреждающей. Женские глаза, в меру очерченные карандашом, оставались совершенно неподвижны. Ни намека на искорки смеха.

– Здравствуй, Натана, – Велор поднялся, а я тихонько фыркнула себе под нос. Ну что за парад дурацких имен?

– Не ожидала встретить тебя здесь, – все так же ледяная полуулыбка на пухлых губах.

– До чего же прескверно ты врешь. Что тебе нужно? – не стал ходить вокруг да около брюнет.

Натана рассмеялась. И смех этот оказался жутким, неприятным. Душу дрожать от ужаса заставлял.