Твой

— Это самая лучшая работа, — заявил я. — Делаешь, что тебе нравится и когда тебе нравится. Ещё и всё контролируешь.

— Но... но ты убиваешь людей, — произнёс он, прошептав последние два слова.

Риен рассмеялся. А я перегнулся через свою тарелку прямиком к Дэну, жестикулируя в воздухе вилкой для выразительности. Он с напряжённой внимательностью следил за зубцами.

— Дэн, тебе приходится их убивать. Они же плохиши.

Дэн потёр губы, похоже, сомневаясь. Официантка подоспела наполнить наши кофейные кружки, и мы сразу же замолчали. Я откинулся в кресле.

— Спасибо, дорогая, — сказал Риен официантке. — Можно мне ещё одну стопку блинов? Не хотел бы я, чтобы все эти взбитые сливки пропали зря.

— Для тебя, милый, всё, что угодно, — произнесла она, вернув ему улыбку, наливая кофе. Все мы наблюдали за тем, как покачивались её широкие бёдра, когда она отходила от нашего столика, и дожидались, пока она окажется достаточно далеко, чтобы можно было снова открыто говорить.

Она думала, что мы работали на правительство. И в каком-то роде так и было. ЦРУ отправляли мне свои мишени, а я переправлял их Риену, чтобы тот нашинковал их на мелкие кусочки. Иногда, если эти мишени не попадали в ловушку под названием «федеральные свидетели», которую подкладывало для них ЦРУ, я разбирался с ними пушкой. Но это было более грязно.

Риен не любил грязь — он был чистоплотным хирургом. Дэн тоже: он работал судмедэкспертом на местных копов. У Риена, должно быть, было что-то на него, в противном случае вряд ли Дэн стал бы нам помогать. Он слишком боялся. Ему была ненавистна кровь, трупы, да и убийства в целом.

Но он любил наши истории.

— Хорошо, — начал я, — этого ты точно никогда не слышал. Меня наняли убить одного парня в Таиланде. Федералы дали мне триста тысяч долларов за работу.

— Кто был мишенью? — осведомился Риен.

— Какой-то наркодилер, который вышел сухим из воды после того, как сдал своих соратников, — ответил я, медленно пережёвывая кусочек. М-м-м. Ветчина и зелёный перец. Вы не сможете тягаться с хорошим денверским омлетом.

— Почему они хотели убить его?

— Этот парень... ну, он был тупицей. Адски неряшливо нарушал границы каждый раз, когда ему хотелось улететь в Амстердам за наркотой или нанять малолетних проституток, спекулирующих в местных чао пхо (прим.: термин, используемый в Таиланде, чтобы описать Тайскую организованную преступную группировку).

— Что это?

Я взял ещё один кусочек омлета и принялся разжёвывать его, в то же время объясняя.

— Что-то вроде мафии.

— Мафии?

— Тайской мафии. Он делал ставки во всех сборищах окружения шайки, сорил деньгами на петушиные, собачьи бои — всё, что угодно.

— В общем, делал всё то, что ты делать не должен, если состоишь в программе защиты свидетелей, — вставил Риен.

— Точно. Итак, ему понравился один публичный дом, и он всегда звонил туда заранее, чтобы заказать одну и ту же шлюху-транссексуала.

— Цыпочки с членами? — у Дэна округлились глаза. — О Боже, ну что за страна.

— Что, думаешь, у нас в Америке нет этого? — поинтересовался я, приподняв брови.

— Транссексуалов? Нет, конечно.

— Да, чёрт возьми, транссексуалов. Тайские транссексуалы, мексиканские конеёбы, китайские массажистки-минетчицы. У нас в Америке всё это есть. Мы — котелок с переплавленными извращениями, — произнёс я.

— У нас нет того сумасшедшего дерьма, которое есть у них в Японии, — возразил Риен, качая головой. Он провёл пальцем по верхушке чаши со взбитыми сливками и с намёком его облизнул.

— Это другое, чувак. Япония, как чертово остриё излома сексуальных технологий. Они искусственно взращивают арбузы, которые растут в пластиковых слепках в форме ануса. Они клонируют полузайцев, полуженщин, чтобы воплотить в жизнь настоящих плейбоев.

— Ты это серьёзно? — спросил Дэн.

— Не знаю, но я об этом слышал.

— Что, хочешь двинуть в Японию? — поддел молодого человека Риен.

— Нет!

— Может, трахнуть арбузную задницу?

— Нет!

Я повернулся к Дэну и махнул вилкой, привлекая его внимание обратно к моей истории.

— Так вот, короче, этот транссексуал, я пытаюсь предложить ей взятку, чтобы всё упростить. Она не очень-то говорила по-английски.

— И ты тоже, да, Вейл? — усмехнулся Риен.

— Отвали, — сказал я. — В общем, я пытаюсь сказать ей, что собираюсь сделать, ну, сами понимаете.

— Ты говоришь ей, что собираешься убить парня? — переспросила Дэн.

— Ага. Мне не хотелось, чтобы она взбесилась, когда я ворвусь в комнату и перережу этому парнишке горло. Я изобразил руками все жесты, какие мы делаем, играя в шарады. Провёл пальцем поперёк горла, издавал звуки умирающего.

— Уф, ты перерезал ему горло? — Дэн, похоже, немного позеленел.

Подошла официантка и опустила на стол тарелку с блинчиками по пути к задней части закусочной. Риен облизнулся и полил вершину сиропом.

— Ты чёртов слабак, Дэн. Ты никогда не смог бы стать убийцей, — произнёс я.

— Нет, если бы мне пришлось перерезать кому-то горло, я не смог бы! — ответил Дэн, потирая шею.

— Моя девушка как-то перерезала мужику горло, — заметил Риен.

— У твоей девушки яйца больше, чем у Дэна, — ответил я.

Дэн нахмурился в замешательстве, глядя на Риена.

— Твоя девушка транссексуал?

— Клянусь Богом, Дэн, я сейчас перережу тебе горло, — предупредил Риен. Он поднял нож для масла в угрожающем жесте.

Дэн сглотнул и повернулся ко мне, чтобы услышать оставшуюся часть рассказа.

— В общем, — начал я, — итак, я прекращаю жестикулировать перед этой шлюхой, и, похоже, она всё понимает. Я протягиваю ей сотню баксов в батах и делаю жест молчания.

Я приложил палец к губам на тот случай, если Дэн не понял.

— Что-то вроде: тс-с-с, никому ничего не говори. И она повторяет его, не прекращая всё это время кивать. В общем, кажется, что мы поняли друг друга.

Я сделал паузу для драматического эффекта.

— Ты трахнул её? — ляпнул Дэн.

— Чт... что? Трахнул её? Да как это вообще связано с чёртовым рассказом? И, нет, я её не трахнул. Иисус, Дэн. Она же, чёрт возьми, транс.

— Я думал, в этом-то и был весь смысл истории, — объяснил Дэн.

— Прекрати перебивать, и мы до него доберёмся. Итак, я жду в задней части до тех пор, пока не появляется мишень, а потом даю ему чуть больше пяти минут, чтобы он снял штаны и занялся делом. Пять минут, а потом врываюсь через дверь со вскинутым в воздух ножом, готовый вскрыть этого парнишку. И что же я вижу?