Твоя Мари. Дорога к себе

Третьего я еду на такси на базу, проверять печати и пушки. Все вроде в порядке, приезжают приставы, фотографируют, сочувственно качают головами, но снять печати не имеют предписания. На улице холодно, ноги мерзнут даже в уггах, и я жалею, что не поехала в лыжном комбинезоне и теплых ботинках. Добираюсь домой и сразу лезу в ванну, прихватив бутылку шампанского. Ненавижу этот напиток, но ничего другого в доме нет, а согреться необходимо. Развозит меня практически сразу, хорошо еще, что воды я налила не по горло, а не то запросто захлебнулась бы. Засыпаю прямо в ванне и не слышу ни звонка, ни открытой ключом двери. Открываю глаза только в тот момент, когда Олег, рванув двери ванной, оказывается на пороге и видит меня в таком непотребном состоянии.

– Ну, ни фига себе, – присвистывает он, садясь на корточки рядом с ванной. – Я, значит, все утро грею машину долбаной лампой, несусь, сломя голову, а тут пьяный заплыв.

– Присоединяйся, – приглашаю я, махнув рукой.

– Нет уж, – смеется Олег, сбрасывая пуховик и беря полотенце с вешалки. – Вставай. Ну, хватит, Мари, вставай, надо обсохнуть и ехать. Я же только за тобой и в магазин, нас ждут.

– О-о-о… давай не поедем, а?

– Нет, Мари, мы поедем. Ты не представляешь, как хорошо за городом, – вытаскивая меня из ванны, говорит он. – Снег белый, воздух чистый, тишина…

– …и пьяные тематики валяются, – бурчу я, подчиняясь его рукам.

– Ну, тебя это никак не коснется. Я купил рыбу, приедем – тар-тар тебе сделаю, стейк на углях пожарю, – в этот момент я понимаю, что даже не помню, когда ела нормально, и рот заполняется слюной – готовит он лучше любого шеф-повара. – Камин затопим, посидим, бери книжек каких-нибудь, мы до конца праздников не вернемся.

– С ума сошел? Восьмого приставы приедут…

– Съездим, встретим и вернемся.

– Девятого рабочий день…

– У кого?

– У всех.

– А мы-то тут при чем? Кому надо – уедут, мы останемся. Я хочу, чтобы ты отдохнула, выспалась, подышала и вообще пришла в норму, на тебя смотреть страшно.

Тут он прав – за неделю я потеряла четыре с лишним килограмма, осунулась, под глазами тени. Отдых мне бы не повредил… Но там Денис, это все осложнит.

– Не волнуйся, он тоже все понимает, – видимо, я вслух произнесла про Дениса, Олег услышал.

– Вот скажи – тебе зачем нужно его постоянное присутствие, а? Руку ставить?

– Мне? Ставить руку? – удивленно тянет Олег. – Ты меня сейчас опустила.

– Тогда – зачем?

– Так, все, Мари, ты еще пьяна, и говорить смысла нет, – отрезает он. – Суши волосы, собирай вещи на пять дней – и поехали, скоро стемнеет, там и так туман.

Спорить дальше смысла не имеет, потому подчиняюсь, высушиваю волосы, достаю саквояж и бросаю в него кое-какие необходимые вещи и пару книг. Сдаем квартиру на пункт охраны, садимся в машину и выезжаем на трассу.

Дорога довольно плохая, хоть и почти пустая, холодно, и машин практически нет. Но все затянуто плотной дымкой, видимость никакая, Олег едет медленно, нервничает – терпеть не может тащиться с черепашьей скоростью на джипе, да и кому это понравится. Я незаметно засыпаю – сказывается алкоголь и ванна, и сплю до самого поселка.

Встречает нас не вполне твердо держащийся на ногах Историк в обнимку со своей нижней. Та, похоже, совсем лыка не вяжет, потому что пытается повиснуть на Олеге. Тот, скривив брезгливую гримасу, осторожно отодвигает ее:

– Держим себя в руках.

– О-о, привез-таки свою графиню! – пьяно ржет Лена, кутаясь в пуховик Дениса. – Мари, ты где шаталась все праздники?

– Некоторые, дорогуша, еще и работают, – огрызаюсь я – терпеть не могу, когда к моему Верхнему кто-то тянет свои руки.

– Ну, ясное дело, – подмигивает она. – А твой, как последний девственник, в комнате с книжкой пролежал, пока мы тут замутили кой-чего.

Не то чтобы мне это было интересно или как-то взволновало – я отлично знаю, что Олег никогда не позволит себе лишнего, не прикоснется к чужой нижней, не примет участия в чужом экшене, разве что в роли донжона. Я ему доверяю – иначе зачем быть вместе?

– Кто еще тут? – спрашиваю у Лены, пока идем к дому по протоптанной между сугробов дорожке.

– Север с Иркой, Лерка и Мастер.

– С Иркой? Они ж расстались вроде.

– Ой, расстались-сошлись, кому какое дело? Приехали вместе, никто вопросов не задал. Она тут два дня отжигает. Ты смотри – у нее с головой совсем плохо, она и к Олегу пыталась подкатить, без вариантов, конечно, но ты все равно приглядывай.

Я насмешливо окидываю ее взглядом:

– Приглядывай лучше за своим.

– Вот меня что в тебе всегда бесит, так твоя уверенность в собственной исключительности. Думаешь, не найдется нижняя лучше тебя?

– Даже наверняка найдется, – согласно киваю, снимая угги в прихожей. – Но даже это не сделает меня менее мной, понимаешь?

– Вот сука, – ржет Лена, еле попадая в тапочки.

На меня из комнаты вываливается Лера, обхватывает руками и слегка поднимает над полом:

– Мари, с Новым годом!

– Отпусти, безумная, – отбиваюсь я, чувствуя, что она довольно интимно уже тискает меня. – Лерка, серьезно – хватит.

– Изголодалась я по женской ласке, – шепчет она мне на ухо, и я, рассвирепев, отталкиваю ее:

– Напилась – контролируй себя.

На мой голос появляется Олег, выразительно смотрит на Леру, та сникает:

– Все, уползаю. Пойду посплю, голова не варит, – уходит в комнату Дениса, а я иду в кухню, где за столом уже сидит всклокоченный Историк, держит двумя руками большую кружку с чаем:

– О, Мари, наконец-то дошла! Хоть поговорить с кем-то, а то задрали эти убогие.

– С Новым годом, доцент, – смеюсь я.

– Ой, не напоминай – сессия после праздников, аж жить не хочу, – машет он рукой.

Олег режет семгу на тар-тар, я беру лимон, выдавливаю сок, потом режу авокадо. Историк прихлебывает чай, Лена чистит картошку, удивляя меня отличной координацией при совершенно пьяных глазах. В комнате за стеной храпит Север – кажется, что стена трясется от этих звуков. Появляется помятый Денис в спортивных брюках и босиком:

– Пива нет у нас?

– В багажнике, – бросает Олег, и Дэн идет на улицу прямо так, босиком, по снегу.

Возвращается с двумя упаковками баночного пива, выдирает банку из полиэтилена, открывает и пьет, запрокинув голову.