Твоя на три года

– Отлично, - да пусть катится лесом, мне нужен Лиам, - нам нужно поговорит наедине.

– Он сейчас занят, как видишь, – хмыкнув, женщина наклонилась к Лиаму ближе, демонстрируя свои шикарные прелести. Вот только мужчина смотрел в другую сторону – на меня. Точно в глаза и медленно закипал, с трудом сдерживая эмоции. Он вообще не слышал Елизавету.

– Я не с тобой разговариваю! – я тоже не железная, и мое терпение тоже имеет свойство заканчиваться, - Лиам! Нам нужно поговорить! Сейчас!

– Прости, Елена, - он подошел почти вплотную, слегка наклонился, прошептав у самого уха, - я не могу верить ни единому твоему слову.

И, указав на папку с бумагами, которую принял из рук секретарши, просто вышел из дома.

– В чем дело? – я резко развернулась к женщине, - что в тех бумагах?

Какого черта? Почему у Лиама две папки?

– Правда! – приторно-удивленно воскликнула женщина, - только и всего. Знаешь, в чем прелесть твоего положения? Ты ничего не способна изменить. Так что наслаждайся этой жизнью, пока можешь. Скоро тебе придется вернуться к своей основной работе.

Твою ж мать. Ну ладно, если хочешь войны, я тебе ее устрою. Поборов внутреннее желание выцарапать этой женщине глаза, я вышла вслед за Лиамом, злясь и на него тоже.

– Я не хочу сейчас с то…

Я его перебила, встав прямо перед носом.

– Придется! Я понятия не имею, что в этой папке, но подумай лишь о том, что в твоей многомиллионной компании есть огромное количество дерьмо-людей, которые явно не желают тебе счастья. Уж если так не хочешь показывать мне какую-то там правду, начирканную в этих бумагах, тогда потрудись нанять хорошего сыщика, который точно отыщет то, что тебе нужно. Мне скрывать нечего!

– Да в том и дело, моя дорогая невеста, что именно это я и сделал! Я не знал о том, кто ты, Лен. Когда подписал договор в первый раз, я не знал, что в твоей работе есть такие дета…

– ДА ЧТО СО МНОЙ НЕ ТАК? – платину прорвало, мы с ним вообще не женаты, а я испытываю такие чувства, будто мы прожили вместе лет десять, у нас есть общие дети, и я хочу убить эту сволочь, - мы с братом еле выжили! Мы оказались на улице по прихоти родственников! Лишь благодаря воле случая и усердию Сергея мы справились! Я получила достойное образование благодаря тому, что он вкалывал сутками, открыла семейное кафе, была счастлива, а теперь целыми днями только и думаю о том, что прямо сейчас, сию же минуту, мой брат может умереть! Или ты думал, что я просто так согласилась стать частью этого дешевого спектакля? Необходимость оплатить операцию, на которую у меня уже нет денег, перевесила здравый смысл! Если такая жизнь кажется тебе позорной, то иди к черту! Разрывай этот гребанный контракт! Все, что должна – верну!

И, развернувшись на пятках, я попыталась уйти, но не тут-то было.

– Мы не закончили! – сколько же было злости в этом голосе, и сколько ярости в глазах. Лиам крепко схватил меня за руку, притянув обратно к себе, - не смей уходить вот так просто. Ты не имеешь на это право.

– Это почему же? – выхватив руку, я попыталась отойти от него, но Лиам не позволил. Он не сильно держал за плечи, не причинял при этом боли, но было видно, что ему сейчас очень плохо, - по договору я могу разорвать его через год, в нем не написано, что ты будешь так себя вести из-за того, что тебя моя жизнь не устраивает. Ты сам подписал бумаги, я тебя не обманывала! И я свою роль выполняю! Нужна псевдо-невеста? Ты ее получил! Все, что было прописано в бумагах, я выполняю и делаю свою работу так, как надо! В договоре не было ни одного пункта, где было бы прописано, что я обязана выслушивать оскорбления в свой адрес и унижение по поводу моего прошлого. Если бы я знала, что мне предстоит пережить всю эту чушь, я бы ни за что не выступила заменой!

Все же я ушла от него, не в силах справиться с эмоциями. Нет, в таком состоянии никакого разговора не выйдет. Необходимо успокоиться, прийти в себя и желательно не снести кому-нибудь голову.

– Что в том досье? – Елизавета не успела уйти. Она с большим удовольствием наблюдала за сценой ссоры и была несказанно рада тому, что мы на грани разрыва.

– Тебя не касается, - спокойно ответив, она ухмыльнулась.

– Знаешь, ты все равно не станешь его женой, - я улыбнулась в ответ, борясь с желанием выбить ей зубы, - ты ни за Лиама не выйдешь, ни за Дмитрия. Все твои попытки тщетны. Они оба тебя не замечают, а меня заметили сразу. Причем оба.

Слушать ее я не стала. Видя, как наливается красной краской это озлобленное лицо, я ушла наверх в свою комнату, надела наушники, включила громче музыку и искренне пыталась не разорвать подушку в клочья.

Примерно через час мне на телефон пришло сообщение от Лиама о следующей встрече. Через несколько дней было открытие галереи искусств, принадлежащей семье Волковых и нас пригласили.

Я видела, что мужчина уехал. Он резко стартанул, почти мгновенно покинув дом.

Все это время я боролась с гневом, пытаясь успокоиться, глотала слезы от дикой обиды.

– Милая, - дверь в комнату слегка открылась, - можно войти?

Анна Петровна возникла в дверном проеме, обнимая бутылку… коньяка.

Люблю эту женщину. Просто обожаю!

– По чуть-чуть? – все так же тихо спросила она, держа на мизинчике две чайных чашечки, - я тебя выслушаю… Можем просто помолчать… Могу тебя одну оставить…

Вместо ответа я просто расплакалась.

– Знаешь, Лиам у меня очень тяжелый человек, - налив мне коньяк в маленькую чашечку, Анна Петровна предложила утереть слезы розовым платочком, - весь в своего отца. Замкнутый, целеустремленный, словно танк. Но внезапно, примерно год назад, он как-то резко оттаял. Мне кажется, что причина этого – ты.

– Да как такое возможно? Я его даже не знала!

– А он твои булочки очень даже знал, - улыбнулась свекровь, - он их очень любил, постоянно за ними сам ездил и потом внезапно стал вести себя намного лучше. Стал более умиротворенным. Иногда улыбался. Думаю, между вами возникло недопонимание. Все же ты права – вокруг него очень много нехороших людей и даже тем, кому он мог доверять – предают. Поверь, он не оставит тебя так просто и эту историю тем более. Он узнает все, что можно, лишь бы выяснить правду. Докопается до всего сам, раз Дима его подвел. Хотя может в этом и не Дима виноват, я понятия не имею, что в тех папках.

– Почему вы так по-разному относитесь к сыновьям? – постоянно всхлипывая и шмыгая носом, я все же вытерла слезы, выпрямилась и постаралась вернуться в прежнее состояние. Вот еще, из-за мужчины рыдать, нашла причину.

– Потому что они очень разные, - тихо ответила свекровь, а потом добавила, - и потому что мой младший слишком зависим от власти. Он настолько скользкая личность, что даже мне не всегда приятно находиться с ним рядом. И знаешь, он с самого детства такой. Еще в три года смог подставить Лиама, добраться до тех злополучных печенек, съесть все в одно лицо, а крошки ему в кровать подкинуть. Так как Лиам в детстве был сильным аллергиком, ему нельзя было есть сладости, я подумала, что мальчик не сдержался, испугалась, тут же помчалась с ним в больницу, заставила наставить уколов, от которых ему еще хуже стало, а Дима все это время просто наблюдал. И так во многом, понимаешь? С самого детства он его невзлюбил и постоянно подставлял. В учебе, в работе. Всегда соблазнял сладкими речами девушек, если узнавал, что какая-то понравилась Лиаму. Специально рассказывал о том, как ему было хорошо с той или иной девочкой, в какое кафе они ходили и как держались за руки. Лиам страдал, но вечно молча. Я пыталась его разговорить, даже водила к психологу. Временно это помогло, но потом я просто поняла, что пока братья сами не разберутся, пока Лиам сам не начнет давать отпор Диме – ничего не изменится.

– И как, научился? – шепотом поинтересовалась я, даже не предполагая, что между братьями может быть настолько кровная вражда. Странно, что Дмитрий не пытался как-то меня очер… очернить… Стоп… Ах он гад ползучий… Что, если он подделал документы? И ведь не проверить сейчас…

– Научился, - гордо хмыкнула Анна Петровна, - Дима должен был занять одно из ведущих мест в компании – время рождения, конечно же, не играет совершенно никакой роли в их статусах. Лиам его уничтожил. Тихо, планомерно, шаг за шагом. Он добился отстранения своего брата совершенно легальным путем, даже никого не подкупив при этом. Представляешь? Он собрал на него столько компромата, что еще на жизнь вперед хватит. Эх, вот вроде в одно время родились, но такие разные.