Твоя на три года
Шрифт:
Интересно, как там Анна Петровна? Наверное, она и не догадывается, что я сейчас здесь.
Квартира Берга, если говорить откровенно, пугала. Не знаю, как многих, но на меня подобный статус сильно давил, словно сжимал в тисках и держал в постоянном напряжении. Будто бы я маленькая и хрупкая фарфоровая статуэтка, разбить которую можно в любой момент, а семья Бергов – та самая рука, что промелькнула у самого носа.
Руки работали быстро, мысли мелькали с куда большей скоростью. Постепенно кухня наполнилась ароматами вкусного мяса, а я все так же сходила с ума от голода.
Ну
В отличие от дома, эта квартира была более домашней и уютной. Вещей в ней было намного больше и не все стояло на своих местах. Может, в том доме он принимает гостей или проводит какие-то встречи, а сюда никого не пускает, поэтому позволяет больше вольностей, как например опрокинутый стакан в ванне и пару осколков на полу возле холодильника.
Кстати, на подоконнике стоял кактус. Сухой кактус. Настолько сухой, что я даже не знаю, как описать свои чувства по этому поводу. Других растений в доме не было и я догадываюсь, почему. Думаю, животных тут тоже никогда не было.
Я стеснялась ходить по квартире, осторожно заглянула в комнату, которую мне временно выделил Лиам, обнаружила в ней много света, полочек с книгами и толстый слой пыли. Открыв окна, протерев широкий подоконник найденной на кухне тряпочкой, я все равно была безумно рада тому, что узнала об этом человеке чуточку больше.
Лиам… От одной мысли об этом человеке в груди становилось поразительно тепло. Мне так хотелось вновь к нему прикоснуться, ощутить, как он осторожно берет меня за руку и ведет за собой, как разговаривает, как внимательно подмечает мельчайшие детали.
Марина верно заметила – он совсем не похож на Дмитрия, полная его противоположность, с очень сложным внутренним миром.
Кстати, на многих полках стояла не только научная литература, но и художественная. Помимо классиков, я обнаружила многих фэнтезийных авторов, окончательно убедившись в том, что та необычная книга в доме не была случайной.
На этом попытки изучить человека закончились. Дальше лезть мне не позволяла совесть и воспитание, а так же понимание того, что если переступлю границу – меня незамедлительно выгонят. А мне не хотелось подставлять себя подобным образом, тем более я не хочу, чтобы Лиам думал обо мне плохо.
Мне хотелось, чтобы мы расстались по-хорошему. Конечно, друзьями нам не быть, но …
А вот то самое “но” я додумать не успела. Стоило все приготовить, вкусно покушать, завернуться в теплый плед у окна, как меня тут же утянуло в блаженный, долгожданный сон, которого мне так не хватало.
– И зачем мне кот? – Голос раздался у самого уха. На меня смотрели глаза… яркие, лазурные, пронзительные. Нагло ухмылялись, слегка щурились… - хозяйское место заняла, волосы свои на подушке разбросала, словно шерсть. Когтями в обивку вцепилась, позу блаженную приняла…
Я что, все еще сплю?
В приглушенном свете виднелись некие очертания предметов, но лишь яркий цвет лазурных глаз привлекал к себе особое внимание.
– Тебе же не удобно, - вновь прошептали над самым ухом… Нет, это точно сон. Хороший, приятный сон, наполненный теплом и особым запахом. Глубоко вдохнув, я прильнула во сне к немного шершавой
щеке, ощутив прикосновение. Как же вкусно он пахнет, прямо как в жизни. Руки невольно обвились вокруг его шеи, я сама потянулась к губам и…Мягкие, легкие прикосновения, ощущение влаги на языке и крепкие объятья…
– Не хочу просыпаться… - прошептав это, я будто бы куда-то провалилась. Земля словно из-под ног ушла.
– Ты уже проснулась, - стоп… холод в голосе совсем реальный. Я бы даже сказала, что и прикосновения тоже… не плод моего воображения…
Блин…
Раскрыв глаза, я тут же отпрянула в сторону, не понимая, что и где я делаю. Лиам замер у кресла, брови хмурит… губы слегка приоткрыты, в глазах непонимание…
Я молчу. Смотрю на мужчину, и впервые в своей жизни вообще не понимаю, что мне делать и что говорить.
– Как же стыдно, мамочки… - выпалив это тоненьким голоском, я прижала ладони к губам, - простите…
– Говорю же, какой смысл заводить живность, когда в квартире и так есть кому играть на моих нервах… Вкусно. Очень.
– В одной руке Лиам держал остаток булочки, а на столе, куда он указывал, стояли две чашки свежезаваренного чая, – как спалось на новом месте?
– Хорошо спалось, - прошептала я, на этот раз бледнея. Что мне делать? ЧТО ДЕЛАТЬ? И почему он не сердится? Хотя… Может я просто слишком много придаю этому моменту значения?
– Уже глубокая ночь, два часа. Ты проспала весь день, с тобой все хорошо?
Только сейчас я заметила, что мужчина успел переодеться в простую домашнюю футболку и длинные шорты. На кухне еле слышно шумит посудомоечная машинка, которую я не успела загрузить после готовки, напротив, в соседнем кресле, лежал почти что закрытый ноутбук, а стеклянный заварник уже практически полностью был пуст.
– Я ничего не понимаю, - выпалив эти слова, я все же опустила ноги на пол и вновь замерла. За окном сиял огромный диск луны, над озерной водой шла полупрозрачная дымка, и все небо казалось одной сплошной черной массой без единой маленькой звездочки. – я правда проснулась?
– Правда, - Лиам сел напротив, прикусив нижнюю губу, - ты рискуешь.
– Простите, мне просто сон снился… Я так больше не сделаю, я к вам не прикоснусь, - он же сам говорил, что не любит, когда его границы нарушают. А я вторглась самым наглым образом, да еще и… еще и поцеловала. Хотя это было во второй раз, но договор же уже не действителен, так? Он точно разозлится… - я не хотела вас… смущать…?
– Ты меня не смутила, - Лиам удивленно поднял брови, а потом прошептал, - это будет сложнее, чем я думал. Ты хочешь спать?
– Не понимаю пока, я еще в шоке.
– Составишь мне компанию?
Он вновь кивнул в сторону кухни и только сейчас я увидела на столешнице большое прозрачное полупустое салатное блюдо. Судя по всему Лиам накрыл на стол, но из-за того, что я все еще пребывала в какой-то странной полудреме, я не могла определить, что еще стояло на столе и что вообще от меня надо.
Пока я соображала и приходила в себя, Лиам спокойно принес две тарелки с греческим салатом, поставил все это на стол передо мной и гордо вручил вилку, молча напомнил, как ей пользоваться.