Твоя жизнь в моих руках

Запускаю пальцы в спутанные, влажные волосы, сжимая череп. Как хочется выдрать оттуда взгляд Питона. Но он словно отпечатался под моими веками. Сколько бы ни тёрла глаза, стоит их закрыть, и вижу его обжигающий взгляд.

То, как на короткое мгновение он поднял забрало, обнажив эмоции. Там не было привычной злости или раздражения. Лишь чистое, оголённое желание.

– Верочка, – деликатно стучит в дверь горничная, заставляя меня вздрогнуть, – Маргарита Фёдоровна сказала, что ты обязательно должна спуститься через полчаса к обеду. Там будет твой дядя. Похоже, они хотят тебе что-то сообщить.

Глава 11.2

Глава 11.2

Раз Марго сказала, значит, я буду за столом, даже если меня придётся волочить за косу. Грустный голос горничной настрой моей бабуси лишь подтверждал.

Стараясь не думать о том, что снова увижу физиономию Льва и его девицы, я поплелась принимать душ.

Гардероб теперь наполнен кучей капсул на каждый день из идеально сочетающихся друг с другом вещей, аксессуаров и даже драгоценностей. Лида визжала бы от восторга. Но почему-то во мне вся эта красота не вызывала никакого отклика. Всё это не моё. Чужое. И я здесь чужая.

Выбрала одежду, в которой не ощущала себя нелепо. Джинсы, майка и кеды. Оставаясь собой. Девчонкой из детского дома.

Стараясь держаться непринуждённо, спустилась в гостиную. Но, стоило заметить Льва, щёки тут же покрыл румянец.

Не глядя на него, села за стол. Подмечая, что брюнетка куда-то испарилась. Или в этом доме не принято обедать за одним столом с родней и теми, кого трахаешь? Интересно, чем они занимались после того, как я позорно сбежала…

Но Лев не дал мне шансов.

– Вера, завтра у тебя начинается учёба, – сообщает как ни в чём не бывало. Словно час назад мы не делили одну воду на двоих. Не обменивались взглядами. И я не видела, как его пальцы сжимают зад девицы с сомнительной социальной ответственностью.

Горничная вручает мне переданные от дяди документы. Студенческий билет и пропуск в здание. Сглатываю слюну. Вот чёрт. Они не шутили. Журфак МГУ.

Кто-то может о подобном лишь мечтать. И мне жаль того, чьё место я заняла не по праву. Ибо никогда не желала работать в сфере журналистики.

– А ничего, что я не хочу учиться на журфаке? У меня совершенно нет для этого способностей! – сверлю дядю злым взглядом, получая в ответ лишь ледяное равнодушие.

Кажется, та сцена в бассейне не более чем плод моего перевозбуждённого воображения. Сейчас ничто не выдавало в моём родственнике лишних эмоций. Вроде притяжения или вожделения, что нафантазировал мой мозг.

Он дядя. Я племянница. И только.

– Твоему мужу будет всё равно, хотела ты учиться или нет. Но найдётся чем похвастаться перед друзьями, – совершенно буднично сообщает, выбивая из меня дух.

И почему-то становится противно от мысли, что Лев запросто отдаст меня другому.

Сжимаю с силой вилку. Еда на вкус резиновая. Зато обида и злость переливаются всеми оттенками. Горькая. Острая. Тухлая.

– Какому мужу? – смотрю на Льва исподлобья.

Еда его не интересует. В нарушение всех правил этикета дядя перебирает какие-то документы за столом.

Отложил очередную бумажку, возвращаясь в этот бренный мир. Взглянул на меня так, будто вспоминая, кто я. И почему делю с ним трапезу.

– Ты не маленькая девочка, Вера. Когда-нибудь выйдешь замуж. Только не говори, что собралась работать, – губы Льва гнутся, напоминая улыбку. А мне – волчий оскал. Он явно издевается. – В том мире, куда ты попала, это совершенно ни к чему.

Марго же, очевидно, не любит встревать в разговоры своего внука. Здесь он предводитель прайда. Хотя отчего-то мне кажется, она испытывает недовольство. Ей не нравится происходящее. Жаль, что это лишь мои ощущения, не подкреплённые её действиями.

Опускаю невидящий взгляд на тарелку. Ни черта не понимая в их замысле. Одно ясно – никто своими планами на мой счёт делиться не собирается.

Я лишь винтик в огромном механизме, который даже не могу рассмотреть, потому что слишком мелкая. Но всё же зачем-то им нужна. Развалится ли их конструкция без меня или они смогут найти замену?

– С чего ты взял, что я буду тебя слушать? – огрызаюсь, совсем не культурно скаля зубки. – Неужели рассчитываешь, что после получения наследства твоё слово будет иметь для меня вес?

Будь моей целью деньги, ничего подобного я бы вслух не произнесла.

Но вовсе не они терзают мой ум.

Улыбка Льва меняется. В серых глазах появляется жизнь. Там, где только что была кромешная тьма. Непробиваемый гранит. Возникает свет. Нет, не добрый. Не греющий. Скорее ослепляющий. Такой, от которого нужно прятаться за толстым слоем СПФ и солнечными очками.

– Тебе не понравится мой ответ, Вера, – улыбается так, что мне хочется исчезнуть.

Ему не нужно угрожать. Бросаться словами. Я и без них ощущаю исходящую от него опасность.

Да и что, в сущности, мне о нём известно? На что он способен?

Интернет не дал подсказок.

Лишь моя животная интуиция, девочки, привыкшей выживать, кричала мне, что я оказалась в пряничном домике. Сожрут – и не замечу.

Мне нужна информация. А я плаваю здесь, как золотая рыбка в маленьком аквариуме, надеясь, что меня не забудут покормить и я не сдохну по их воле.

Быть зависимой слишком опасно.

План медленно зреет в голове, принимая смутные очертания. Кусая губы, дождалась, когда обед закончится.

Весь особняк напичкан камерами. Охрана бдит. Даже если я захочу прогуляться, меня никто без разрешения не выпустит. Я уже пробовала.

Сидя в саду, наблюдала за тем, как брюнетка выходит из дома со Львом под руку. Интересные у них отношения. Но, видимо, ещё не достигли того уровня, чтобы знакомить ее с бабушкой.

Странные у меня к нему чувства. Выделить, вычленить отдельно их не могла. Ревность. Страх. Желание. Гнев. Все замешены в одном котле, в котором я варюсь со дня знакомства.

Они пугают, раздражают. И я с удовольствием избавилась бы от них. Но как?

– Привет, – вздрогнула, не заметив, как человек оказался рядом.