Ты для меня под запретом
Шрифт:
— Тёмка, если бы я знала, что я тебя встречу, я б никому и дотронуться до себя не дала!
– шепчу я в сладком забытьи.
А потом тащу его в душ, с наслаждением любуюсь, как струйки воды стекают по его шикарному телу, беру в ладони его «дружка», нежно «мучаю» его своими пальчиками и смотрю, как Тёмочка, закусив губку, ловит кайф.Потом опускаюсь на колени и начинаю ласкать «дружка» губами и язычком, слушая Тёмкино прерывистое дыхание и стоны:
– М-м-м, горячий ротик, развратная моя девчонка!
Потом он резко поднимает меня, я упираюсь в стеклянную
========== Глава 15 ==========
Возвращаемся домой после всего этого секс-марафона. Я спрашиваю:
– Тём, а чего Лилька-то заплакала, когда нас увидела?
– Да там вся компания просто спала и видела нас с тобой вместе. Достали: «Тём, ну посмотри, это ж твой идеал, ну чего тормозишь-то?» «Да у неё парень есть»-говорю.
Потом узнали, что вы расстались, опять начали: «Смотри, Агаларов-то знает, где она живет, а Рамму и ходить никуда не надо!»
А я всё ждал какого-то знака от тебя.
– Тём, ну мы никому ничего не говорим, ведем себя как обычно, да?
– Да.Чёрт, как трудно-то будет!
Дома никого не было, Ник с Владом свалили к Витвитскому.
Следующие три недели прошли быстро: парни уезжали на гастроли по 3-4 дня, я даже успела съездить домой.Работу я нашла, в спа-салоне, квартиру недалеко от него — тоже, но приходить велели в середине января.С Тёмкой провели два прекрасных вечера в гостинице.
Кажется, Ник, мой котёночек, о чём-то догадывается. Как-то выступала группа «Герои», так он включил на полную припев: «Между нами границы, наготове пикеты, ты для меня, для меня под запретом!» И как-то странно на нас с Тёмкой посмотрел.
С последних гастролей парни приехали какие-то бешеные.То ли от перелетов устали, то ли от поклонниц, то ли друг от друга. Мы с Тёмкой никак не могли остаться одни, и это его бесило.
А на следующий день после их приезда к нам пришел Костя.Я как-то сразу напряглась.А он:
– У меня две новости, и обе хорошие!
Меня эти слова Кости ничуть не успокоили, я так и осталась в напряжении.А он продолжает:
– Мы тут решили новогодний подарок вам сделать.К Новому году, конечно, не успеваем: документы, то—сё. Но к концу января вы трое переезжаете в собственные московские однокомнатные квартиры.
Парни завопили «Уау! Круто-о!» И тут же одновременно произнесли:
– А Наталья?
– А Наталье особенно повезло: она переезжает в шикарный особняк Эмина Агаларова, гувернанткой к его дочкам, он давно у меня справки наводит о Наташиной работе в нашем доме. И вот теперь берет её даже без собеседования.
– К Эмину?!
– я как-то неестественно засмеялась, пытаясь скрыть слезы.
– Ну ладно, у меня еще дел много, пойду я, продолжайте радоваться без меня.
Ник закрыл за Костей дверь. Влад весело сказал:
– Ну чё, Натах, никуда тебе от Агаларова не деться!
И тут Тёма, сидевший за столом, швыряет на пол чашку с недопитым кофе, смотрит на всех бычьим взглядом и обращается ко
мне:– Ну да, она у нас в шоколаде! Смотрю, рада до безумия, как-же, сам Агаларов за ней бегает!
– Тёмка выходит с кухни.
Я кричу ему в след:
– Пиндюра, ты чё охуел? Ты думаешь, чё пиздишь? Быстро вернулся и убрал свой свинарник!
– Сама убирай, тренируйся, как перед Агаларовым будешь подметать.
Я бегу за ним, резко разворачиваю за плечо и замахиваюсь на него. Мою руку перехватывает Влад и тащит меня назад.Ник пытается увести Тёмку наверх.А я ору:
– Сволочь ты, Пиндюра! Я сегодня же уеду домой, даже не хочу с тобой в одном городе находиться, не то что в одном доме!
Влад заталкивает меня в мою комнату и уходит. Я реву.
Когда немного успокоилась, слышу, как Ник звонит Толику:
– Толян, приезжай. Мы не поняли, чего случилось, но Тёмка с Наташкой сейчас чуть не подрались. Ага, у себя, плачет. Тоже у себя, заперся.
Минут через пять слышу — подошли и топчутся у моей двери. Постучали:
– Наташ, можно?
– Да, входите, -я вытерла слезы.Ник и Влад вошли, сели на пол перед кроватью, смотрят на меня:
– Наташ, скажи чё-нибудь.
– Парни, ну вобщем… Месяц назад мы с Тёмкой стали любовниками. Ну не смогла я перед ним устоять! Ни о чем не жалею. Готова понести любое наказание. Домой — так домой. К Эмину я точно не пойду. Простите меня, я вас очень люблю, -я снова заплакала. Влад уронил голову на руки, Ник сел рядом со мной и крепко, как будто в последний раз, обнял меня и произнес:
– Значит, мне не показалось.
Вошел Толик:
– Наташ, пошли в машине поговорим?
– Да мы выйдем, здесь говорите, -сказал Влад.
– Нет, в машине лучше.
Я накинула куртку и мы с Толиком сели в машину.Он выключил магнитолу, но и свет не включил.
– Ну, чего детей-то пугаете, придурки?
– было ясно, что с Тёмкой он уже поговорил.
И меня понесло:
– Толь, ну что за фигня? Ну почему второй раз за месяц меня обвиняют в том, о чем я и не думала?! Я Костю теперь как увижу-так дрожу, все кажется, что он меня сейчас заставит чемодан собирать и домой сваливать.Я и сегодня истерическим смехом залилась, просто не знала, как слезы спрятать, а этот дурак подумал, что я радуюсь. Какой Эмин, Толь?! Я этого долбанутого Пиндюру люблю до безумия! Я смотреть ни на кого не хочу! Я думать ни о чем не могу! Да блять я дышать без него не могу! Мне и Москва — не Москва, если его в ней нет, если он на гастроли уехал! Я домой уеду сегодня же.Если не подохну от тоски по этому гаду, приглашу вас весной к себе на днюху. Ну нафига он со мной так, Толь?
– я снова залилась слезами у Толика на груди.
Толик обнял меня и произнёс:
– Толстый, чё молчишь? Ты заснул чтоль там, придурок?!
На заднем сидении кто-то завозился.
– Наташенька, солнышко моё, прости меня! Ну дурак, прости!!!
– голос Тёмки сорвался.Он берет мои руки и подносит к своим губам, и я чувствую, что по его щекам текут слёзы.
– Пиндюра, ты дурак! Ты просто не представляешь, какой ты дурак!
– я снова заливаюсь слезами и обнимаю Тёмку.
Толик тяжело вздыхает: ”Детский сад, пиздец! ” И выходит из машины.