Ты для меня?

— Слабый пол легко ранить. Ненавижу, когда женщин обижают! Растерзать таких готова. А за что бросила-то?

Девушка замешкалась с ответом.

— Да в постели его застала. — Свирепый взгляд в спину Давыдова, и выстрел. Разрывными. — С мужиком!

— О, Господи! Вот ведь…скотиняка! Бедная девочка! Надеюсь, родить этому пид*ру не успела?

Анна Александровна ужасалась и возмущалась очень громко. Как раз в тот момент, когда одна музыкальная композиция закончилась, а новая не успела начаться. Герман отреагировал закономерно — острый внимательный взгляд на источник шума. Отвернуться не успела. Лишь склонила голову, прикрывая лицо упавшими прядями. Черт!

Ему понадобилось всего пару секунд, чтобы оценить ситуацию. Осознав, что это не игра воображения, а именно она, окинул таким взбешенным взглядом, что стало нечем дышать. Ярость, исходящую от него, Лера чувствовала через весь банкетный зал. Нервно сглотнув, попятилась. А ведь он уже шел прямиком к ней.

— Всего доброго, Анна Александровна!

Быстро, очень быстро, Валерия покидала праздник. Еще с детского сада уяснила — Золушка из нее никакая! Что же заставляло ее постоянно проверять это опытным путем? Раз за разом!

Глава 7

Ног она не чувствовала. Дороги не разбирала.

Просто бежала, куда глаза глядят. Дыхание давно сбилось, и сердечный ритм спокойствием не отличался.

Да что ж такое? Неужели, не туда повернула? Вроде бы, отсюда пришла.

Полутемные коридоры и одинаковые двери.

Где чертовы указатели выхода?

От бессилия уже рычала.

Изменения в ауре почувствовала, а вот затормозить не успела. Со всей скорости налетела на кого-то. Очень твердого. И высокого. Не сумев удержать равновесия, приземлилась прямо на пятую точку.

Зашипев от боли, собиралась наброситься на человека с обвинениями, когда увидела причину своего падения. Мужчина зловеще возвышался над ней.

Ноги на ширине плеч. Руки скрыты в карманах.

— Ой, Гера! — Включив режим неисправимой дурры, невинно захлопала ресницами. — А как ты здесь раньше меня оказался?

— Архитектуру здания изучил! — Камень в ее огород. Однозначно. — Чтобы не рыскать в поисках выхода, подобно тебе, полоумной!

Давыдов легко поднял ее за локоть, словно куклу тряпичную.

Рывком. Не церемонясь.

Выглядел при этом столь злым и напряженным, что Леру затрясло с новой силой. Паника наступала на пятки. Черты его лица заострились, и казались выточенными из мраморной глыбы умелой рукой мастера. Лишь глаза эмоции выдавали. И тот взгляд, лениво скользящий по ее изгибам, обещал скорую расправу.

Каким же было удивление, когда Герман вновь заговорил!

— Маленькая, ну как же ты так? — Произнес мягко и заботливо.

Заботливо, чтоб его!

— А?

Лера вытаращила глаза, совершенно не понимая, что происходит. Даже пикнуть была не в состоянии.

— Ш-ш-ш-ш! — Ломая сопротивление, заключил в объятия. Нежно провел по волосам. — Сильно болит?

Ее будто парализовало в тот момент. Ноги ватными стали. Мозг отключился от этих невероятных слов. Касаний.

Только вот из-за ощущения чего-то неправильного, противоестественного бросало девушку то в жар, то в холод.

— Герман, послушай…

— Покажи, где ударила? — Жарко прошептал на ухо, заставляя содрогнуться всем телом. Одна его рука крепко зафиксировала девичью талию, а другая….ГосподиБоже… медленно поползла вниз, и яростно сжала ягодицу. — Пожалею, и все пройдет!

Подпрыгнув на месте, ошалело уставилась на мужчину.

Одуреть! Какая ладонь горячая!

Прикосновение…словно кипятком ошпарило. И продолжало нестерпимо жечь.

— Я…я!

— Девочка, — с упоением наглаживая ее пятую точку, невесомо коснулся губами чувствительной шеи, — сладкая моя, ранимая… малышка.

Ситуация обескураживала. Вгоняла в ступор.

— Герман! — Цепляясь за оставшиеся крупицы разума, попыталась оттолкнуть. — Ты…ты чего?

Ага! Как бы ни так!

Недовольно зарычав, стиснул девушку еще сильнее, попутно зажимая ее ладони между их телами.

«Совсем недавно он тискал другую задницу!»

Настойчиво пробивалась сквозь затуманенное сознание очередная тревожная мысль.

— Так легко ее обидеть, — продолжал завораживающе урчать на ухо, рассыпая тысячи мурашек по всему телу, — так легко свернуть ее хрупкую шейку…

Да какой бес в него вселился?

— До сих пор не понимаю, как же я пережил все это? Как вообще на подобное согласился?

— На что? — Выдохнула еле слышно. Одними губами. Явно предчувствуя беду.

— НА РАЗВОД! — Рявкнул так, что заложило уши.

Валерия сжалась под его свирепым грозным взглядом в комочек. Глаза зажмурила, крепко-крепко! Лишь бы не видеть.

Еще бы уши заткнуть, да руки из захвата не вытащить.

— Ну, что же ты, женушка? — Зацокал языком, словно нашкодившего ребенка отчитывал. — Дрожишь…совсем не рада мне?

Резко распахнула веки, почувствовав его опаляющее дыхание в районе декольте. Крик застрял где-то в горле.

Подул! Всего лишь, подул на ее грудь! Ч-е-е-е-р-т!

— Герман, дай…объяснить.

— М-м-м, а вот я скучал!

— Да хватит уже! — Начала вырываться из последних сил. — Прости! Я не знаю, как могла ляпнуть нечто подобное. Но, слово не воробей. Эй, ты чего?

В какие-то доли секунды Лера оказалась припечатана грудью к стене. Мгновенно покрылась гусиной кожей, от соприкосновения с холодными панелями.

— Закрой свой лживый рот, ЖЕНА!

Его руки беспорядочно скользили по телу.

Ощупывали. Сжимали. Изучали.

Основной акцент Герман делал на талию, бедра, ягодицы. К своему ужасу, и невероятному стыду, Лера начала…откликаться на…своеобразную ласку.

Господи, помоги сохранить остатки разума!

Герман тяжело дышал ей в ухо, и вдавливал в себя все сильнее.

— Гера! — Голос сорвался. — Перестань! Я перегнула палку. Знаю! И готова…на…на коленях вымаливать прощение!