Ты меня не забудешь

— Нет! – слово «погибнуть» стало как спусковым крючком для неё, когда стала накатывать мелкая противная дрожь по всему телу, и из глаз готовы были хлынуть слёзы. Снежана уткнулась лицом в ладони, чтобы хоть немного огородить себя от то того, что говорил парень и от этого сурового мира, что окружал их. – Егор, у нас в городе два приюта. И они еле-еле сводят концы с концами! Я знаю, что говорю, потому что хожу туда на постоянно основе! И знаю, как они вечно собирают деньги, чтобы хотя бы покрыть аренду. Там на еду и лекарства толком не остаётся! Я не хочу их туда отдавать! Егор, мы должны, что-нибудь придумать, слышишь?!

— Снежан, успокойся, — Егор растеряно посмотрел на девушку. Если он ничего не путал, сейчас перед ним начинался первый раунд женской истерики. Только вот он ни хрена не понимал, что её спровоцировало и как ему теперь выкручиваться. – То ты как последний пессимист заявляешь, что их никто не возьмет, то теперь хочешь, чтобы мы обязательно что-то придумали. Я не понимаю правда! Объясни нормально, чего ты хочешь?

Что она хочет? Спасти их всех, чтобы больше ни одно живое существо не погибло от жестокости этого мира! А ещё в этот момент Снежана хотела иметь много-много денег, как, наверное, было у того же Теплова, пока его не сослали в лагерь. Чтобы у неё была возможность оставить всех собак себе и заботиться о них. Вот чего она хочет! А ещё где-то там глубоко внутри очень хотелось, чтобы Чарли был жив и встретил её дома, когда она вернется из лагеря. Но только всё это пустые мечты, которым не суждено сбыться! Потому что Чарли больше никогда не кинется её бурно приветствовать, виляя хвостом, и едва не сбив с ног, когда она только переступала порог квартиры. И денег у неё никогда не будет столько же, как у Теплова, как бы много она не работала… Снежана не была пессимистом, но именно в этот момент она действительно чувствовала себя глубоко несчастной, бесконечно никчемной и очень-очень уставшей от того груза, что ей приходилось нести каждый день.

— Я не хочу, чтобы они погибли!! Я не хочу… больше не хочу никогда…больше никогда!! – Снежана не выдержала, и заплакала в голос. Горько, с надрывом, так как не плакала с тех самых пор, как не узнала о смерти её любимого Чарли.

— Тише, тише, Снежк, — Егор аккуратно убрал её руки с лица и притянул к себе, обнимая и нежно поглаживая по белокурым волосам. Это лучшее, что он мог сейчас придумать, так как не умел справляться с женскими истериками от слова «совсем». Нет, даже не так. Он не то, что не умел, но и даже не предпринимал раньше попыток помочь девушкам в подобном состоянии, предпочитая трусливо сбегать или открещиваться от проблем. А вот сейчас видя такую потерянную Снежану единственное его желание было сделать всё возможное, чтобы она перестала плакать. И эти синие цветочные глаза вновь засверкали, но уже не от слёз, а от радости. – Никто из них не погибнет, я тебе обещаю!

Да, пускай он в лепёшку расшибётся, но придумает какой-нибудь мега офигительный план. Подключит Царевича, Ваську – сестрёнка точно не останется в стороне, так как сама была с детства помешана на всяких хвостатых. Как говорится, одна голова хорошо, а четыре – это ж вообще сила! И пускай Теплов любил повторять, что в их семье все мозги достались Ваське, зато он неплохо умел организовать людей. А значит объединенными усилиями они справятся. По-другому просто не может быть!

— Ты только не плачь больше, ладно? – прошептал Егор, мимолётно касаясь губами её виска. Снежка вопреки всякой логике всхлипнула ещё раз и прижалась к нему сильнее.

— У меня… была собака, — Снежана оторвала голову от широкой груди парня, с удивлением обнаружив, что довольно сильно залила его футболку своими слезами. И на ней осталось несколько заметных пятен. Девушка нашла его обеспокоенный и серьёзный взгляд и это дало ей силы продолжить свой рассказ дальше. Такого Егора ей ещё не доводилось видеть. И такому Егору ей захотелось довериться и раскрыть душу. – Его звали Чарли. Он погиб полгода назад, под колесами автомобиля.

Глава 31

— Горыныч, какой приют? Какие собаки? Ты там точно башкой нигде не бился? – осторожно поинтересовался у друга Царёв, когда ему позвонил Егор и перескакивая с одной мысли на другую, вывалил на него информацию о планах спасения семейства хвостатых.

— Ваня, я сказал, им нельзя в приют! Но и на улице они долго оставаться не смогут, впереди холода. Плюс детский лагерь…

— Душещипательную историю про службу отлова можешь не повторять.

— Царевич, с каких пор ты стал таким циником?!

— Тут другой вопрос – с каких это пор ты у нас покинул ряды циников?

— Царёв, давай не начинай!

— Опять перед очередной бабой выслуживаешься?

— Ни перед кем я не выслуживаюсь! – отрезал Егор. Во-первых, потому что Белоснежка не была «бабой». У Теплова вот даже язык не поворачивался назвать её таким словом! А во-вторых, потому что он не выслуживался, а искренне хотел помочь.

— Гор, сначала ты хочешь бежать из лагеря, потом решаешь остаться ради каких-то танцулек. Потом ты вдруг ни с того ни с сего пропадаешь с радаров, потому что тебе взбрендило в голову во что бы то ни стало получить грамоту. А сейчас ты мне звонишь, чтобы организовать кампанию по спасению каких-то щенков, которых нашел в лесу, — Царёв-младший явно потешался над другом, но в голосе всё равно проскальзывали нотки задумчивости. Или искреннего непонимания всего происходящего. – Отсюда вопрос: это на тебя так свежий воздух благотворно влияет? Или вам там что-то подмешивают в еду?

— Ой да иди ты в пень!

— Ну ладно, ладно, Горыныч. Я тебя всё-таки не первый день знаю, — рассмеялся Царёв, — Давай, выкладывай – кто она?

— Значит так Ваня, мне сейчас предстоит оседлать велосипед и пиликать в посёлок за кормом…

— Ой не могу! — Царёв уже откровенно ржал в трубку, давясь от смеха. – Чтобы сам Егор Андреич пристроил свою драгоценную задницу на велик…

— Царевич, мля! Хорош, закатываться!

— Ты мне скажи, велик-то ты откуда достал? Только не говори, что спёр!

— Не спёр, а договорился, — буркнул Егор. – Есть тут у меня кореш, у него и велик есть, и машина рядом с лагерем стоит, и даже квадроцикл периодически ему прикатывают в выходной по окрестностям гонять…

— А ты, я смотрю, опять хорошо устроился, полезными связями обрастаешь, — усмехнулся Ванька. — Ну вот и взял бы тачку. Ты вообще, когда последний раз на велике катался?

— Ой, отвали, Ваняша. Чё там уметь? Главное залезть, а остальное ноги сами вспомнят, — отмахнулся Теплов. – К тому же права у меня батя ещё тогда конфисковал, а без них в посёлок лучше не соваться.

— Ну лучше уж твой батя, чем менты.

С этим Егор спорить не стал, и обсудив последние детали своего чудо плана, взгромоздился на двухколесного друга и отправился в посёлок. Если очень повезет, то там найдётся хотя бы один магазин, где принимают банковские карты. А Егору уж очень не терпелось попробовать впервые жизни оплатить покупку деньгами, заработанными собственным трудом. Странно, но для самого себя ему покупать ничего не хотелось. Да и судя по расчётке, которую ему накануне любезно вручила Баба Яга, по финансам там кот наплакал. Но на корм точно хватит, и на несколько пластиковых контейнеров, в которых Вьюгина и планирует хранить пакеты с едой для питомцев. Потому что иначе им можно рисовать плакат «Привет, грызуны и тараканы». А их вдвоём со Снежкой повесят к чёртовой матери на лагерном флагштоке за подобную спасательную самодеятельность.

А вот если он окажется настоящим счастливчиком и ему каким-то чудом удастся не заблудиться, то он сможет вернуться обратно в лагерь до конца тихого часа. Иначе первым его на флагшток отправит разъярённая Батикова. И в целом, будет права.

***

— Снежанк, просыпайся!

— А? Что? Что случилось? – Вьюгина моментально подскочила, пытаясь разлепить глаза. Судя по всему, ещё была глубокая ночь. Да и вожатская была погружена в кромешную темень, что лишь слегка рассеивалась от света фонаря, располагавшегося рядом с их корпусом.