Ты меня зацепила

Парень что головой бахнулся, или магнитные бури влияют?

24 глава

Дина

– Дина, мать твою! – орёт за дверью отец, а я вою в ванной на коврике и брезгливо рассматриваю кучку использованных тестов, которые пестрели двумя полосками.

– Миш, успокойся, напугаешь девочку, а ей в таком состоянии не нужно волноваться, - шикает мама, а я еще громче взвываю.

– Да может оно головонькой трахнулась о раковину и воет, мать!

И тут моя милая мамочка лично начинает тарабанить кулачками в дверь и не просто упрашивать меня выйти, а приказывать.

– Выйди из ванной и перестань выть! Ребенку хуже сделаешь, - я еще громче рыдаю, папа матерится, мама не переставая стучит.

– Отойди, женщина, дочь важнее двери.

Несколько каких-то толчков и дверь в мою ванную комнату распахивается. Смотрю на дверной проём опухшими глазами и ничего не вижу. Новый всхлип, роняю голову на колени и руками обнимаю их.

– Доча, - шепчет мама и гладит по голове, - дурочка, это же счастье, дети – это счастье, ты что?!

Отец подхватывает меня на руки и несет в спальню, укладывает на кровать, мама сразу тычет мне тёплый чай.

– Попробуй выпить, - подносит чашку к губам, а мои зубы едва не цокают по тонкому фарфору.

– Можно подумать, что кто-то умер, - бурчит отец и с особым вниманием рассматривает один из тестов, - а тут, понимаешь ли, дедом буду.

Я вытаращилась на него, слова застряли в горле. Он заразился от меня идиотизмом воздушно-капельным путём? Потому что я точно так же то ли зачарованно, то ли пришиблено смотрела на тесты и невнятно бубнила под нос, а потом, когда реальность стукнула в темечко, меня прорвало. У него как со второй фазой - осознанием, будет или нет?

– Легче?
– спрашивает мама, а сама, прижимая меня к себе, наблюдает, как папа ходит из стороны в сторону и что-то думает.

Мне не нравится его тихо помешанный вид, это значит только одно: он что-то удумал. И вот он – взрыв!

– Я лично поговорю с Рубцовым, надеюсь, он мужик адекватный, сразу поймет, что нужно делать в такой ситуации.

– Папа! – визжу я на всю комнату, соскакивая на ноги, едва не шандарахнувшись с кровати, потому что голова закружилась.

– Дурочка, да что же ты вторишь? – мама едва успела меня подхватить, - Миша, ты думай, что говоришь, Дина лично должна сообщить Алексею, что они станут родителями.

Я вылупилась на родительницу, как баран, она что с катушек слетела тоже? Какой Рубцов? Пусть ещё скажут, что нам пожениться надо! Пффф, это так старомодно!

– Да, возможно, ты права, Алёна, такие новости лучше тет-а-тет сообщать, ну а уж о свадьбе потом в узком семейном кругу поговорим.

Это какой-то пипец! Я обессилено упала на подушки и прижала ладони к глазам. Мне это только снится, просто снится. Стоит только себя ущипнуть, и этот ужасный сон просто исчезнет. И что вы думаете? Я щиплю себя за руку и вскрикиваю от боли. Мама рядышком аж подпрыгнула.

– Где болит?

– Оставьте меня в покое, я хочу поспать! И ни с каким Рубцовым я говорить не буду, и вообще, кто вам сказал, что я хочу за него замуж. Уже достаточно того, что он отец моего ребёнка.

МОЕГО…я произнесла это так легко и просто, что даже застыла на какой-то момент, а руки самовольно скользнули к животу, где уже жил он или она. Черт, а ведь я когда-то мечтала о свадьбе, о ребенке. И если бы не мой изменщик, всё это уже давно у меня могло быть.

Родители с первого раза не поняли моей просьбы, они словно не слышали. Папа только иронично насмехался, рассматривая мою злобную физиономию. Мама смотрела на него, и у меня сложилось впечатление, что они мысленно общаются.

– Позже поговорим, - папа сказал финальное слово, - но, доча, поверь папе, что так просто ничего дальше не будет, у тебя есть время подумать и сделать правильные выводы.

Родители тихонько вышли, оставив меня в одиночестве. Я этого хотела, не спорю, но стоило двери закрыться, как я почувствовала жуткую горечь. Ну как так? Динка, ты же неглупая девчонка, а так опростоволосилась!

Я сильнее куталась в тонкий плед и пыталась согреться. Не смотря на то, что в комнате было тепло, я дрожала, как осиновый лист. Слава Богу, уже не тошнило, надеюсь, что это будет нечастое событие во время моей беременности. Мне жутко не понравилось обниматься с унитазом: жалкое зрелище. И почему мужики не чувствуют и десятой части того, что испытываем мы, женщины.

Рубцов, как бы я хотела, чтобы и тебя сейчас так же выворачивало, гад такой. Да я чувствовала жуткий озноб, как только начинала думать о том, что нужно поговорить с Алексеем. Не хочу! Я лучше сама буду разгребать последствия своих опрометчивых поступков, чем буду видеть рядом его противное лицо. Будь он где-то по близости, вцепилась бы в него ногтями и устроила скандал. Гад, он виноват, что тогда утащил меня к себе, да и вообще, что тогда в ресторане полез ко мне целоваться.

И если за последние полчаса я уже совершенно спокойно принимала факт своей беременности, то заставить свой мозг уяснить, что нужно как-то поговорить с Рубцовым, у меня не получалось. Даже если мы поговорим, то, что выйдет из этого разговора?

Несколько дней родители не давили на меня, наоборот, проявили всю свою заботу и терпение, я даже расслабилась, и меня уже не сильно по утрам штормило. Радовалась, что мои родители, возможно, всё друг с другом перетёрли и решили лишний раз меня не трогать. Ага, не тут-то было.

С раннего утра к нам в гости заявился Андрей, он недавно прилетел с отдыха и решил последние деньки отпуска провести у нас. Я еще спала, когда этот гад заглянул в спальню и противным голосом, как в детстве, проскрипел:

– Динка-картинка, вставай, пора на работу, вставай!

– Щас в глаз получишь, - прошипела я, прикрыв голову подушкой.

– Вставай!

Я тут же взвизгнула, когда брат защекотал мне пятку, резко села и швырнула в этого паршивца подушечку.

– Уйди, дай поспать!

Андрей даже не успел что-то пошутить в ответ, ведь я, прижав ладонь к губам, помчалась в ванную, где меня поприветствовал желудок.

– Динка, ты что испугалась?! – слышу испуганный голос брата, и как мне не хреново, но даже истерично хохотнула.

– Нет, я тут просто немного беременна!

В комнате что-то стукнуло, надеюсь, что не его челюсть, потом слышу голоса, это видимо он маму стреножил и теперь ведет допрос.

– Доча, опять плохо? – мама заглянула ко мне в ванную, озабоченно осмотрела меня с ног до головы. – Твой чай готов.

Утром я нормально могла выпить только чай с несколькими штучками галетного печения и твердого сыра. Мама заботливо всё это на подносе тащила ко мне в комнату.

– Андрей жив? – смеюсь, вытираясь полотенцем.