Ты мне судьбой обещан был

Машина остановилась, Балашов вышел первым и вновь галантно открыл дверь с ее стороны.

– Прошу вас, – торжественно произнес он, протягивая руку.

Лиза вышла из машины и ахнула. Балашов привез ее на дикий пляж. Вокруг в такое время не было ни души, даже энтузиастов-рыбаков не видно. Только море, слабый плеск прибоя, лунная дорожка до невидимого сейчас горизонта, небо в нереальных звездах и... столик под небольшим шатром, накрытый на двоих. Но самое потрясающее – масса зажженных свечей вокруг. Интересно, кто их зажег? Неужели десятки покорных, невидимых слуг зарылись в песок, чтобы предупреждать все их желания? Или Балашов водит дружбу с колдунами?

– Нравится?

– Очень! – вырвалось у Елизаветы. Она на самом деле была потрясена. Балашов походил на кого угодно, только не на романтика. Было бы вполне закономерно, если бы он повел ее в самый роскошный ресторан, это как-то больше соответствовало его имиджу, а тут – такие мотивы прослеживались, что невольно возникал повод задуматься и пересмотреть некоторые оценки.

– Тогда почему мы такие грустные? Что-то не так?

– Если честно, неловко мне как-то, Никита Александрович. У меня не день рождения и сегодня вроде не Международный женский день Восьмое марта, чтобы получать такие необыкновенные подарки.

– Пустяки. К столу, Елизавета, будем пировать, кутить и прожигать жизнь. Тем более что у тебя скоро кончается отпуск.

– Прожигать так прожигать, я не возражаю.

Вечер действительно получился необыкновенным. Балашов оказался на удивление предусмотрительным. Из небольшого магнитофона лились мягкие звуки джаза, изумительным образом перекликающиеся с легким шорохом волн. В сумке-холодильнике поместился целый бар, что называется, на любой вкус. Обилие и изысканность сервировки пленяли. В плетеном кресле лежал плед, если девушке вдруг станет прохладно. Наличие пледа добило Елизавету окончательно. Никто и никогда, не считая родителей, не заботился о ней так трогательно, стараясь предугадать все желания. Нет, не желания, это как-то по-другому называется. О таком вечере у нее не хватило бы смелости мечтать по-настоящему. Ее просто вырвали из обычной жизни и отправили в чудесную сказку, в которой она была самая-самая главная героиня. Можно было покапризничать и даже похулиганить немного, что она с огромным удовольствием и делала. После мартини с соком ей сам черт был не брат. И совершенно наплевать, что Балашов старше ее. Какая разница, если человек тебе небезразличен. Глупые условности и самые настоящие предрассудки. Она знала точно, что нравится этому мужчине, и он ей симпатичен невероятно. Его возраст совершенно не мешает говорить на общие темы и понимать друг друга с полуслова. Ей с ним легко и здорово.

Голова кружилась то ли от мартини, то ли от магии необыкновенной ночи, то ли от трепетного внимания Балашова. Никогда Елизавете не было так хорошо. Она старалась запомнить каждую деталь чудесного свидания, потому что отчетливо понимала: такое не повторяется. Неизвестно, как сложатся их отношения дальше, сейчас не хотелось об этом думать. Но что такого вечера больше в ее жизни не будет, Елизавета была уверена на сто процентов. Они, сбросив обувь, медленно танцевали на песке под страстные и вечные звуки джаза. Лиза не помнила, кому из них пришла в голову совершенно хулиганская идея – проплыть по лунной дорожке, скорее всего, Никите Александровичу. Долго спорили и хохотали до упаду. Балашов настаивал на том, что это непременно надо сделать нагишом, иначе эффект будет не тот. Лиза упиралась изо всех сил, хотя идея ей на самом деле понравилась. Согласиться на предложение мешали жуткие комплексы. Балашов со смехом убеждал ее, что она глупая, лишает себя необыкновенного удовольствия, которое не сравнимо ни с чем. Наконец, пообещав не подглядывать и не покушаться на ее девичью честь, он сломил Лизино сопротивление. Балашов демонстративно отвернулся, а Елизавета героически отправилась совершать подвиг. Положила на песок большое полотенце, в которое можно будет завернуться после купания, быстренько, чтобы не передумать, разделась и окунулась в воду. Вода, как ни странно, оказалась совсем не холодной, и Елизавета бесстрашно отправилась в лунное плавание.

Ощущения были незнакомыми, но удивительно приятными. Она впервые купалась нагишом, ночью, и ей это очень нравилось. Лиза с упоением плыла вперед, не оглядываясь. Было совсем не страшно, она нисколько не сомневалась, что Балашов плывет следом за ней. Тело казалось невесомым, хотелось кричать во весь голос от избытка чувств. Никита Александрович довольно быстро догнал Лизу и закричал дурашливо: «Девушка, за буйки не заплывать!» Елизавета начала смеяться, чего нельзя было делать категорически. Смех мгновенно отнял силы, чувство невесомости испарилось, стало немного не по себе. Вспылила девушка, надо плыть обратно, с морем шутить не рекомендуется. Елизавета развернулась и поплыла к берегу. Через несколько секунд, вынырнув из темноты, рядом оказался Никита Александрович. Как опытный спасатель, он сопровождал Елизавету. До берега оставалось метров десять, когда совершенно неожиданно он приблизился к девушке, обнял обеими руками, прижался к ней всем телом и поцеловал крепко-крепко. В ту же секунду они оба ушли под воду. Балашов отпустил Лизу и вытолкнул ее на поверхность. Елизавета, совершенно обалдев от происшедшего, беспорядочно замахала руками и рванула к берегу изо всех сил. Вроде бы надо было возмутиться и изобразить из себя оскорбленную и обиженную. А делать этого совсем не хотелось. Как целуется, как целуется этот загадочный строитель! И это предельно откровенное соприкосновение тел оказалось незнакомым, но каким нежным и сладким. Вот так приходит любовь? Она ничего не знает про этого человека, но то, что они герои разных романов, ясно без лишних объяснений.

Елизавета доплыла до берега молниеносно. Она подозревала, что могла в этот момент побить какой-нибудь нешуточный рекорд. Быстренько отыскала полотенце, обмотала его вокруг себя и рванула к столу, не желая смущать человека. Первый раз в жизни ей захотелось выпить чего-нибудь такого, чтобы не думать ни о чем и не контролировать каждое движение, поступки и мысли.

Балашов подтянулся довольно быстро, завернулся в плед и сел в кресло. Больше всего она боялась самодовольного вида самца-победителя, который добился своего. Она знала, что загрызет себя за легкомыслие и потерю бдительности, если Балашов хоть словом, хоть намеком даст ей понять, что победил. Слава богу, этого не случилось. Никита Александрович вел себя естественно и просто, словно ничего между ними не произошло. Да и что произошло, если рассуждать по-взрослому? Ничего особенного, ночь, море, купание, поцелуй... Тоже, нашла из чего трагедию делать.

– Понравилось? – весело поинтересовался Балашов. Интересно, что он имеет в виду? Это он спросил про заплыв или про поцелуй?

Лиза смутилась на секунду, но довольно быстро приказала себе не заморачиваться по пустякам и не портить чудный вечер.

– Очень. Никогда не думала, что плавать ночью так приятно.

– А ты мне не верила. Ну что, поехали? – неожиданно предложил Никита Александрович.

– Куда поехали? Зачем? – Елизавета не ожидала такого быстрого поворота событий и немного растерялась.

– Прохладно становится, да и поздно уже.

Вот это заявочка. Старший товарищ намекает, что концерт окончен и пора спать. Лиза приуныла. Она уже нафантазировала, как они вместе будут встречать рассвет. И тут вдруг сухое, практически безразличное «поехали». Хорошенькое дело. На секунду она представила, что через некоторое время придется объясняться с консьержкой, чтобы попасть в номер, и поежилась. Но делать нечего, не объяснять же Балашову, что она хочет остаться с ним до утра.

– Я только оденусь, если вы не возражаете.

– Конечно. – Балашов, как истинный джентльмен, отвернулся, чтобы не смущать девушку.

– Все. Я готова.

– Пойдем. – Балашов протянул Лизе руку.

– А вот это все так и останется? Убрать, наверное, нужно, – неуверенно предложила она.

– Не переживай. Без нас уберут.

Оказалось, что машина, на которой они приехали, находится совсем неподалеку. Идти пришлось недолго. Теперь Лиза знала, как кончаются чудесные, но очень короткие сказки. Они не разговаривали. Непонятно откуда появился водитель. В багажнике, что ли, прятался все это время? Балашов даже шоферу не сказал ни слова, по-видимому, тот и так прекрасно знал, куда ехать. Лиза закрыла глаза, она не понимала сейчас, чего ей хочется больше: поскорее попасть в свой номер или чтобы случилось что-нибудь непредвиденное и они побыли вместе. Например, может сломаться машина. Это ведь часто происходит. Или Балашов опомнится, перестанет строить из себя буку, передумает и прикажет шоферу вернуться обратно. Незаметно для себя она задремала. Очнулась от легкого прикосновения к плечу.

– Лиза, мы приехали.

Когда девушка вышла из машины, ничего не поняла. Они приехали вовсе не в ее санаторий, как она думала, а совсем в другое место. Чудный современный дом с большим красивым двором, больше похожим на огромную веранду. Вокруг фонари и море цветов, даже небольшой фонтанчик. Неужели сказка будет иметь продолжение?

– Проходи, чувствуй себя как дома.

– Вы подпольный падишах, и этот дворец принадлежит вам. А строителем вы прикидываетесь, чтобы не платить налоги и не вызывать зависть у остальных, правильно я угадала?

– Неправильно. Ты маленькая фантазерка. Быстро в дом, не хватало еще простудиться, – приказал Балашов притворно сердито.

– Повинуюсь, мой господин. – Лиза сложила ладошки вместе и наклонила голову, как, по ее мнению, должна была сделать послушная восточная женщина.

Балашов прыснул, но комментировать не стал.

Дом внутри был прекрасен не менее, чем снаружи. Огромную гостиную украшал изразцовый камин. Все в этой просторной комнате было продумано до мелочей. Она дышала современными идеями и необыкновенным комфортом.