Ты моя, Пушинка!

С такими мыслями и вышла во двор. Погода радовала солнышком, хоть и минус по градуснику, но я решительно настроилась поискать вдохновение для сториз.

Вот только весь мой энтузиазм сдулся воздушным шариком, когда я увидела Астахова, нагло подпирающего спиной мою машину.

Можно было бы отморозиться и уйти, но мы уже встретились глазами. Медленно и неохотно подошла к мужчине, он высказался первым:

– Ты вернула мне букет на работу.

Ну, это не был вопрос, поэтому пожала плечами. Вернуть цветы курьером было наилучшим из вариантов, кто же знал, что Астахов все равно найдет повод встретиться со мной.

– А надо было отправить его на адрес вашего дома с Настей?

Максим сузил глаза, но в них не было злости, плескалось лишь глубокое разочарование.

– Это ее дом, я к нему не имею никакого отношения. Да и причем тут она? Уль, мы с ней расстались, а вот с тобой только все начи…

Я успела отскочить в сторону до того, как Максим вскинул руку, чтобы явно потянуться к моему лицу пальцами. Ладонь так и зависла в воздухе, как и удачно оборвалось предложение Астахова. Со мной все только начинается – это он хотел сказать? Даже головой стала отрицательно махать, будто хотела отмахнуться от и мужчины, и от его намерений.

– Не надо Максим. Ничего не надо, прошу!

Говорила и постепенно отходила подальше. Но Астахов приближался каждый раз, когда я устанавливала между нами приличную дистанцию.

– Почему?

Ответ нашелся быстро, ведь я и так уже практически сдалась:

– Да потому что я уже с…

– Она уже со мной!

Вот оно! Мой островок безопасности! Мой личный афродизиак, которым никак не надышусь. Дан незаметно подкрался сзади и прижал меня к себе. А я без возражений приникла к нему и обняла в ответ за талию обеими руками. Радость и эйфория переплелись во мне прочными корнями, так просто их теперь не вырубить. Я и не думала, что отчаянно скучала по Чернышову.

Взглянула в напряженные черты лица с улыбкой. Я не видела его всего пару дней, но кажется, что несколько месяцев. Радость от встречи взорвалась внутри фейерверком, но Астахов так не кстати обломал мой кайф:

– А она об этом знает?! Сколько можно давить на нее? Уль, ты только скажи и я…

– Максим! – Пришлось бросить на него рассерженный взгляд. – Я не знаю, не понимаю, откуда у тебя вдруг взялись ко мне чувства, но, прошу, хватит.

– Да почему вдруг?! – вспылил он и спешно добавил: – Если бы тогда в универе ты видела не только Даниила, то точно заметила бы мою симпатию к тебе.

– А? – у меня пропал дар речи.

Еще с универа, когда я была пухленькой, неприметной серой мышью? Зачем-то бросила удивленный взгляд на Даню, но он все еще оставался напряженным. Не смел даже смотреть в мою сторону, предпочитал пронизывать Астахова гневом.

– Я хотел найти тебя после того унизительного признания в любви, но в деканате узнал, что ты забрала документы. И, как бы ни просил, мне не дали твой адрес. Поверь, я сделал буквально все, чтобы минимизировать твои унижения, но жалел лишь, что так глупо упустил в тот роковой день. Нужно было пойти за тобой, а я… – он покачал головой.

А мне вдруг на ум пришла одна мысль. То, что не давало покоя все те пять лет:

– Так это ты убрал из сети практически все гнусные видео со мной?

Я просто встала однажды утром, залезла в соцсети и обнаружила, что все видео, как по взмаху волшебной палочки, испарились. Признаться, я наивно полагала, что руку к тому мог приложить Дан. Что ему стоило надавить на однокурсников, чтобы те удалили со своих страниц мое унижение.

Но Дан промолчал после моего вопроса, а Астахов гордо вскинул подбородок и признался:

– Да. Это был я.

Ну, даже в таком случае, для меня ничего не изменилось. Время потеряно, а доверия к мужчине не прибавилось.

– Извини, Максим. Даже зная все это, у меня нет к тебе чувств.

– Это нормально, – он кивнул и продолжил: – я тебя не тороплю, будем узнавать друг друга заново. Ты быстро изменишь свое мнение, гарантирую. Ведь я не подонок, как некоторые… – кивок на Чернышова.

– Слушай, ты! – взревел Дан, но я остановила ласковым поглаживанием по спине его поток гнева.

Избиение ни к чему нас не приведет, а только сделает хуже.

– Максим, я уже выбрала Дана, так что остановись.

Глава 17

Едва ли он собирался останавливаться. Это легко читалось по недовольному взгляду мужчины. Но и я решение не изменю. Даже если не срастется с Чернышовым или мы расстанемся, то точно на Астахова не взгляну. Не после всей той грязи, связанной с Настей.

– Это мы еще посмотрим, – бросил Максим небрежно.

То ли мне, то ли Даниилу на прощание. Спешно ушел и, когда уселся в машину, сорвался с места как ненормальный. Только после я смогла выдохнуть с облегчением. Не успела даже отдышаться, Дан крепко схватился за мою ладонь и дернул на себя.

– Поехали со мной.

Поплелась за Чернышовым без возмущений. Он бережно усадил меня в машину, и медленно, никуда не спеша, привез нас к себе домой.

В гостиной меня мигом до мурашек захлестнули приятные воспоминания. А уж увидев посреди комнаты огромный диван, так и вовсе расплылась в широченной улыбке.

Ночь, полутьма и потные шлепки наших тел… Жар мгновенно окутал и тело, и мысли, нереально было на чем-то сосредоточиться. А ведь Дан что-то говорил на заднем фоне, но его слова пролетали мимо сознания.

Да я снова загорелась за секунду, как и в тот день. Так реально ли стоит обвинить во всем алкоголь? Ладно, самое время признаться – я хочу этих отношений и плевать на все.

– Дан, я…

Резко обернулась, но не ожидала, что мужчина стоял близко ко мне. Настолько, что моментально оказалась в его пылких объятиях. Теплый взгляд пленил разум, опять забылась на миг и просто позволила себе напитаться отдаваемой Даниилом нежностью.

Пока стояла и молчала, он медленно наклонил ко мне голову и прошептал прямо в губы:

– Так мы вместе?

Неуверенно. Робко. Боязно. Но с каплей надежды. Да как тут можно устоять? Как остаться хладнокровной, если все эмоции отчетливо отражаются на лице Дани?

Поэтому, улыбнувшись, сдалась:

– Да.

Я и глазом не успела моргнуть – снова оказалась на том диване, крепко прижатой мощным мужским телом. Не удивилась даже, что от обычного поцелуя потеряла связь с реальностью. Чернышов нетерпеливо избавлял меня от одежды, а я помогала ему с тем же рвением, чуть ли не рвала на себе ткань. А затем и на нем.