Ты моя тайна

— У тебя правда замечательные родители… — говорю я очевидную вещь, чтобы продолжить разговор.

Мальцев грустно улыбается, не сводя с меня своих красивых зелено-голубых глаз. И все мои плохие мысли моментально уходят на второй план.

Как у него это получается?

— В этом есть огромный, очень огромный минус.

— Какой же? — спрашиваю, наклонив голову в бок.

Я бы хотела, чтобы мои родители были хоть на немного ко мне благосклоннее, но, видимо, из-за того, что я не единственный ребёнок, ещё и самый проблемный, меня не балуют любовью и излишней поддержкой. Иногда мне кажется, что если я не буду звонить родителям, то они совершенно меня забудут, я всегда делаю первый шаг, а после из-за этого мучаюсь. Такое ощущение, что постоянно навязываюсь. Надеюсь в моей семье, которую я создам сама, такого не будет, даже если мой ребёнок будет отличаться от других.

— Меня всегда баловали и это ещё мягко сказано. Я всегда получал все, что хотел, начиная от тонны игрушек, заканчивая собственной прислугой, которая чуть ли слюнки за мной не подтирала, — признается он, закатив при этом глаза. — У меня даже был свой большой живой медведь.

Мои глаза чуть ли не выходят из орбит. Вот это ничего себе! Медведь. Интересно, зачем ему он был нужен? Видимо, он хорошо манипулировал своими родителями, если они выполняли подобные его прихоти.

Золотой, любимый сынок. Это могло все плохо закончиться. Я сама знаю, что своему чаду хочется отдавать все самое лучшее, однако хуже, чем не знающий любви ребёнок, это избалованный, не знающий границ мажор.

— Вот это новости, ты и правда балованный мальчик, — высказываю своё мнение со смешком.

Юлиан кивает.

Помимо его положения в обществе, он ещё и до безумия красив, а это создаёт гремучий коктейль.

На самом деле неудивительно, что парень не привык к отказам, в его идеальном мире такого не существует. И бегает он за мной, только потому что ещё не заполучил, как только я покажу ему свои чувства, полюблю, то его внимание быстро переключиться на другую.

Мое мнение, что такие, как он, не могут быть верными одной единственной, когда вокруг просто рой из готовых на все ради них девушек.

— Когда я подрос, отец пытался внедрять мне в голову, что я должен быть хорошим парнем, должен думать не только о себе, и я таким правда пытался быть, потому что уважаю его мнение, — говорит он серьёзным тоном, не сводя с меня пристального взгляда. — Но иногда мое второе «я» выходило наружу.

Напрягаюсь. Примерно понимаю, о чем он говорит, ведь все его знают как отличного парня, им всегда восхищались в школе, а преподаватели ставили в пример.

Мальцев Юлиан лучезарный, общительный и активный, помогающий всем и вся, прилежный ученик, к тому же ещё и спортсмен. Становился сущим кошмаром для той, которая была в него влюблена, но не вписывалась в его идеал.

— Как оно, это твое «я», выходило?

Интересно, расскажет ли он мне о своих горшках… Было бы интересно послушать, что ещё он такого вытворял и была ли я не единственной, над кем он потешался.

— Иногда, втихую я вытворял не очень правильные вещи, — говорит настороженно, отводя в сторону глаза. — Мне стыдно об этом говорить.

Неужели? Неужели я могу узнать что-то такое, что может меня от него бесповоротно отвернуть?

— Ты издевался над кем-нибудь? — задаю подталкивающий к нужной теме вопрос.

— Бывало и такое в моей жизни, — отвечает он, видно, что с неохотой.

Э, нет. Я узнаю, что он пытается скрыть!

— Ты издевался над девушками?

Затаив дыхание, я наблюдаю за его реакцией, подмечаю его немного хитроватую улыбку и чтобы ее скрыть, он делает глоток вина.

Опа!

Глава 27

— Хм… — парень делает вид, что задумывается, а я умираю в ожидании его ответа. — И это тоже, это я даже могу рассказать. Была у нас в школе одна толстушка, — начинает он говорить с каким-то блаженным трепетом в голосе.

Неужели… Неужели он расскажет мне…обо мне?

Давай же пай-мальчик, поведай, что именно ты делал со мной…

— Ты кошмарил бедную девушку?

— Ладно, расскажу, — быстро сдаётся Юлиан. — Ничего супер-ужасного именно с ней я не делал, но признаюсь честно, я получал нереальное удовольствие, когда подлавливал и подшучивал над ней, распускал сплетни и видел ее слёзы. Это меня расслабляло. Ведь я же Мальцев Юлиан, сын важной шишки в этом городе, я должен быть гордостью отца, а не задирой, который издевается над толстушкой.

Обидно такое слышать. Вот значит, как он ко мне относился, как к боксерской груше, которую он периодически использовал, чтобы выпустить пар. И честно, странно, что он вообще решил об этом рассказать.

Разве он не должен казаться хорошим, чтобы меня заполучить? Странный Мальцев, никогда бы не подумала, что он может быть таким откровенным. Либо я ему и правда так сильно запала, либо он настоящий глупец, хотя на дурочка он совершенно не похож.

— Тебе это правда нравилось, или может нравилась она? — спрашиваю интересующий меня вопрос, прищурив глаза.

Необычно слушать о себе прошлой, но безумно интересно, хотя я вряд ли услышу что-то новенькое, однако любопытно послушать нашу историю чисто с его стороны.

— Хитрая ты какая, Ди, — смеется Юлиан и смотрит поверх моей головы, словно погружается в прошлое. — Знаешь, и то, и то. Нет, она правда была не очень, но мне как-то по-извращенски нравились ее формы, не знаю, как это объяснить… Я обожал ее голубые глаза, которые при виде меня опускались в пол, ее большая ж… — запинается, возвращая на меня немного испуганные глаза. Аж бедный часто задышал, видимо, правда кайфовал, когда срывался на мне. Идиот! — Извини, я не должен тебе такое говорить. Язык мой – враг мой.

Согласна. Парень так перевозбудился, что у меня даже есть подозрение, что под столом можно будет обнаружить его стояк. И я бы приревновала, если бы он так говорил не обо мне. Однако он же не знает, что той толстушкой была я.

Значит, я была что-то наподобие извращённой фантазии? Чем-то запретным и постыдным.

Неудивительно, ведь в семнадцать я правда выглядела не очень, мало того, что был большой излишек веса, так ещё я не ухаживала за своими волосами блеклого цвета и немного прыщавой кожей.

Я бы тоже на такую бы не посмотрела. Сейчас, натыкаясь на старые снимки, которых сделано совсем немного, потому что я не любила фотографироваться, меня пугает та девушка на снимках. Это совершенно не я.

Я бы не постеснялась сказать, что после родов расцвела. Ну, и, конечно, хорошая диета, спортзал и стресс сделали своё дело.

— Ты с ней спал? Только честно.

Пристально наблюдаю за его реакцией и подмечаю, что он отводит стыдливо взгляд и начинает теребить салфетку.

— Давай не будем о ней, — говорит он с раздражением в голосе. — Не хочу воротить прошлое, сейчас я уже дрогой человек и надеюсь она меня простила и спокойно живет своей прекрасной жизнью.