Ты не она

Я тоже имею право знать, что происходит.

— Царёв был причастен к смерти моей жены. И о том, кто я, знал с самого начала. В принципе, как я и думал.

Мы проходим в спальню, где мужчина усаживается на край кровати, упирается локтями в колени и устало утыкается лбом в сцепленные руки.

— Объясни подробнее, пожалуйста.

— Сане и парням удалось нарыть кое-что из прошлого. Трудно было, потому что уёбок всё тщательно подтёр, и всё же по связям они пробили, что однажды Царь чуть не попался. Была утечка информации в компании, где работала моя жена. И именно ей, и ещё паре сотрудников на руки упали какие-то важные сведения о нём. Кто-то из партнёров пытался его подставить и убрать через прямого руководителя Ани и их отдел. Он успел их всех убить. И её тоже. Уничтожил свидетелей.

Я сажусь рядом и кладу ладонь на напряжённое плечо Андрея.

— Мне жаль...

— Почему она мне ничего не сказала?! Я бы смог защитить её! Но она предпочла молчать! И погибла в итоге. А я так убивался после её смерти, что столько важного упустил! Пиздец просто! — он вскакивает с места и начинает нервно расхаживать по комнате.

— Может быть, твоя жена молчала, потому что боялась?

— Ну, конечно, она боялась, я в этом уверен. Но именно страх должен был подтолкнуть её к тому, чтобы рассказать мне обо всём! Она же знала, кем я работаю!

— Возможно, она боялась за тебя? Страх за жизнь другого человека, помнишь? Выше всего остального, — выдираю из пересохшего горла слова. — Видимо, твоя жена настолько сильно тебя любила, что предпочла умереть, лишь бы ты не пострадал...

Получается, что так... У них действительно была красивая, сильная и настоящая любовь...

— В той аварии вполне могли погибнуть мы оба. Молчание убило её, Лин.

— Но ты жив. И теперь у тебя есть шанс наказать виновного.

— В этом ты права. Дело принимает очень личный оборот.

Я изо всех сил пытаюсь подавить неприятное чувство возникшее в груди. "Дело принимает слишком личный оборот" — месть за смерть жены для него личное. Не я.

Это, наверное, нормально?

Царёв убил жену Андрея. Женщину, которую он по-настоящему любил. Нет ничего удивительного в том, что это настолько важно для него.

Мы-то не так давно знакомы. А своего рода романтические отношения между нами существуют от силы несколько дней.

Я не должна психовать и раздражаться. Не имею права.

Но почему же так гадко и обидно? Чего я от Андрея жду так быстро?

— Что ты теперь планируешь делать?

— Убить его.

— Андрей... Я серьёзно!

— Я тоже, — хладнокровно кивает мужчина.

От ледяной корки в его глазах мне становится не по себе. Жуть полная.

Глядя на Андрея и чувствуя холод, волнами исходящий от него, я понимаю, что мужчина не преувеличивает. Он на самом деле готов убить Царёва. Без сожаления и сомнений.

— Не глупи, Андрей! Он того не стоит!

— Моя жена того стоит.

Я поднимаюсь с кровати и быстрым шагом подхожу к нему, беру его лицо в ладони и мягко сжимаю.

— Её уже нет, Андрей. Я понимаю, что ты хочешь отомстить, но это не вернёт Аню. Она умерла. А я здесь, рядом. Не совершай необдуманных действий, ты ведь жизнь себе покалечишь! Тебя посадят или ты вынужден будешь скрываться. Зачем тебе это?

— Затем, Лин, — он убирает мои руки, будто ему неприятны мои прикосновения, — чтобы в следующий раз, когда я приду на могилу жены, знать, что уёбок, который её убил, по этой земле не ходит больше. Даже если я на её могилу через шесть лет тюрьмы приду.

Вот так вот, да? А я как же?

Что мне делать, пока тебя не будет, Андрей?

Вслух я не решаюсь об этом спросить, да и смысл? Он уже всё для себя решил...

— Спать ложись, Лин.

— А ты?

— Мне нужно немного поработать. Буду на кухне. Отдыхай.

Он выходит из спальни, прикрыв за собой дверь. Я остаюсь в полном одиночестве и тишине. Да, кажется, так и было всё время.

Делить постель — не равно делить чувства.

Заниматься любовью — не любить. Мир и сердце пополам не делить...

Лин

Просыпаюсь от настойчивых поцелуев и приятного давления между ног. За окном ещё темно. Запах геля для душа Андрея проникает в лёгкие и отзывается приятным трепетом в груди.

Он принимал ванную?

Чувствую, что внизу я очень влажная, а член мужчины скользит по половым губам, рассылая сладкие ощущения по всему телу.

— Ты пришёл... Я думала, что не придёшь... — выдыхаю Андрею в губы.

Он толкается языком мне в рот и одновременно с этим вводит свой член. Я машинально выгибаюсь навстречу толчкам и дрожу от удовольствия.

Мне так хорошо. Хочется, чтобы всегда так было.

Сейчас я не думаю о том, что Андрей сказал мне вечером. Про Аню и про месть Царёву. Я просто наслаждаюсь тем, что происходит между нами.

Его член двигается во мне. Удовольствие нарастает, становясь нестерпимым. Я громко кричу, когда первые волны оргазма накрывают меня, сводя с ума и погружая в водоворот экстаза.

— Мне так хорошо. Не уходи. Будь со мной, пожалуйста...

Мой шёпот растворяется на губах Андрея, но остаётся безответным. Тяжёлое хриплое дыхание мужчины заполняет комнату, после чего он ложится рядом и притягивает меня к себе. Обнимает, тесно прижав к своей груди.

Под мерный стук сердца я снова засыпаю, а когда просыпаюсь, Андрея уже нет рядом. Солнце ярко светит, лучами проникая через окна и касаясь моего обнажённого тела.

Я неспешно потягиваюсь на постели и довольно улыбаюсь. Не знаю, наверное, это какая-то особая реакция на ту страсть, что Андрей заставляет меня испытывать.

Хочется верить, что эта страсть и его заставляет улыбаться.

Пусть он хочет отомстить, но ведь это вовсе не значит, что всё-таки отомстит, и что мы больше никогда не будем вместе.

Неспешно поднимаюсь с кровати, накидываю халат и иду на кухню. Андрей сидит за столом и что-то ищет в ноутбуке. Его лицо сосредоточено, брови сведены на переносице, взгляд тяжёлый и жестокий.

— Привет. Чем маешься?

— Доброе утро, Лин. Кое с чем разбираюсь. Завтракать если будешь — заказывай.

Звучит, мягко говоря, неприятно. На обеденном столе ничего нет кроме одной чашки кофе. Время начало одиннадцатого. Наверняка он давно встал и мог сам что-то заказать, но не сделал этого. Хоть бы кофе на двоих сварил...