Ты не заставишь меня

— Ты рискуешь, Коваль, – он оперся поясницей на стол. — Не только собой. Но и жизнью моего ребенка. Уходи из бизнеса.

— Нет, – вскинула подбородок. Встретила его тяжелый темный взгляд и напряглась. Я знаю, чего он добивается. Сорву одну сделку, потом еще одну – и со мной просто откажутся работать, ошибок в этой среде не прощают, никто мне второго шанса не даст. — У тебя все? Давай не будем тратить время, – отступила.

Не успела развернуться, как он ухватил меня за руку, удерживая на месте. Жестким взглядом окинул мое лицо, задержался на губах.

Он слышит, точно слышит, как у меня дыхание сбивается от волнения.

— Коваль, или ты сейчас садишься в машину и едешь домой…

— Или, – изогнула бровь.

— Или ребенка своего ты не увидишь. Он родится. И я его заберу. Сразу.

— А еще что тебе? – выкрикнула, дернулась, выдергивая руку. Сегодня его подружка меня чуть в больницу не отправила, к Ларе, на соседнюю койку. А он будет мне ребенком угрожать? Моим малышом?

— Алина, – позади кашлянул Марат. — Время.

— Алина едет домой, – скомандовал Демьян. — Хозяйка не рассчитала сил. Ее ранили сегодня. Пусть отлеживается.

— Марат, начинаем, – повысила голос, заглушая его хрипловатые, уверенные приказы. Обернулась и сузила глаза, рассматривая мужчин. — Есть здесь кто-то менее предвзятый? Кто умеет к женщине относиться с уважением. И не страдает комплексом Наполеона. Кто в состоянии оценить партнеров по достоинству. И готов к сотрудничеству.

Двинулась по складу и усилием сдержала нервную дрожь, спиной ощутила взгляд Демьяна и поняла – я только что себе приговор выписала, не согласившись с ним, так прямо и громко выступив против.

И нет надежды на передышку.

У нас с этим мужчиной продолжается война.

Глава 32

— Ну что, Демьян? Как вопрос решать будем? – выступил Марат.

— Решать? – недобро усмехнулся Демьян.

Взглядом при этом меня сверлит. Злым, изучающим. И застывшим.

— Именно. На нашу территорию влез. Ладно бы по мелочи, – Марат дернул плечом. — Мы бы глаза закрыли, но ты в оружие полез. Поставки, перегонка. Каналы сбыта и транспортировка.

— И?

— Территория наша. Разрешение спросил? – набычился Марат.

Демьян, наконец, отвел от меня взгляд. Расслабился, на его губах улыбка мелькнула – мальчишеская и бесшабашная. А сам он сейчас – воплощение снисходительности.

— Еще я у тебя и у этой принцесски буду просить что-то. Не пойти ли вам нахер? Территория, блть. Если нравится думать, что город под вами ходит – думайте, но большим дядям работать не мешайте.

— То есть, не хочешь по-хорошему?

— То есть, тебе так понравилось играть в куклы, да, Марат, – Демьян кивнул в мою сторону, и я вспыхнула – он же меня куклой назвал, в которую Марат «играет», — и ты решил ей пыль в глаза пустить? То, что я некоторое время отсутствовал не означает что я хватку потерял. И это не значит, что я вдруг пойду по вашим кабинетикам и стану просить разрешить мне перегонять товары. Как и хранить их на складах. На вашей территории, – скривил Демьян губы в усмешке.

И снова на меня взглянул. Как выстрелил. И слова, и взгляд этот ясно дали и мне, и всем остальным понять, что мы для него – мелочь. Нечто несущественное.

— То есть, ты отказываешься даже платить за то, что в обход нас занимаешься транспортировкой? – вступила я в беседу.

Марат напрягся, как и все остальные.

Как и я сама.

Сейчас Демьян снова выплюнет что-то оскорбительное, обзовет меня куклой. Даст понять, что не воспринимает ни меня, ни моих людей всерьез.

И мне придется действовать жестко. Отдать приказ. Чтобы меня не убрали свои же люди. В этом мире не терпят унижений, тем более в открытую.

… Акелла промахнулся.

— Платить?

— Да, Демьян. На первый раз, – я поперхнулась от накатившей тошноты, покачнулась, и Демьян дернулся. Подорвался.

Но я уже пришла в себя. Волнуюсь страшно, но лицо держать нужно.

— На первый раз, – повторила я, — мы можем договориться. Понимаю, передел власти, ты привык работать с моим отцом. И меня не воспринимаешь. Но сделать это придется – принять то, что вместо Руслана Коваля теперь стоит Алина Коваль. Чтобы не воевать, ты обязан спрашивать меня, действуя в моем городе. Мы ведь можем просто захватить оружие, ты в курсе?

Демьян даже не ответил, лишь взглядом порезал.

В курсе он. Подготовился, обезопасился. Интересно, если мои люди решатся на захват складов, их убьют сразу, или на это понадобится некоторое время?

— Однако, как я уже сказала, мы можем договориться о денежной компенсации. На первый раз.

— Штраф, значит? – спросил Демьян.

Мне кажется, или в его глазах сейчас тревога. За себя или за меня?

А меня уже откровенно мутит. Только бы прямо здесь не вывернуло, Боже! Только не здесь, не при всех этих людях!

— Да. Штраф.

Сказала, и выдохнула. Демьян поднимет меня на смех. Откажется платить, откажется договариваться. Пошлет при всех, и это будет конец.

Я на мгновение закрыла глаза, чтобы справиться с дурнотой, накатывающей волнами. Сейчас просто в обморок грохнусь.

Соберись, Алина. Соберись, мать твою!

— Ладно, готов обговорить это. В более дружелюбной обстановке, – вдруг произнес Демьян, и я открыла глаза.

Что? Он серьезно?

Кажется, Марат тоже не поверил, судя по его выражению лица.

— Можешь прийти на аукцион.

— Сегодня, да? – уточнил Демьян, и Марат кивнул. — Приду. Там и обсудим. Возможный размер штрафа.

Демьян развернулся, и ушел.

А следом двинулись и мы.

— Уверен был, что придется стрелять, – недовольно прошипел Марат.

— Разочарован, что не пришлось?

Марат просверлил меня глазами, и не ответил.

Иногда мужчины – те еще идиоты. Любят кровь, любят бойню. Но где-то в мире есть и нормальные мужчины, обычные. Хипстеры в укороченных джинсах, айтишники, добирающиеся на работу на электросамокатах. Обычные люди.

Просто меня окружают другие мужчины. И жизнь у меня совсем другая, нежели у других.

— На переговорах я буду рядом. Хотя, Демьян мог бы обсудить все здесь, – процедил Марат, когда мы сели в машину. — Он переоденется, и явится на аукцион. Нам тоже нужно приготовиться.

Аукцион живого товара. И Демьян не стал уточнять – что за мероприятие, где и во сколько. Для него это словно… привычно.

Интересно, он покупал кого-то из девушек?

Я выдохнула сквозь стиснутые зубы, одуряющая злость волной по телу прошлась. Конечно же, Демьян участвовал в подобном. И покупал. И имел их.