Ты не знаешь меня
Шрифт:
Он оглядывается на своих мертвых товарищей, взвешивает ситуацию и сипит:
— Вы можете меня тоже убить. Я все равно буду мертв, если появлюсь перед ним. — Я недооценил его. Он хорошо знает правила. Он предпочитает рискнуть со мной, нежели с Никитой.
Я нажимаю на кнопку и подношу телефон к уху.
— Что? — лает отец Таши.
— Никита, ты теряешь хватку.
Наступает пауза, потом он говорит. Его голос звучит даже лаково и спокойно, хотя я знаю, что он в ярости.
— Ну, хорошо, не ожидал услышать тебя, Ной.
— Должно быть стареешь, Никита, отправляя молокососов делать мужскую работу.
—
От его слов я начинаю смеяться, я даже не могу себе представить, чтобы он самолично пошел на мокрое дело.
— Посмотрим потом, как ты будешь смеяться, когда твой рот наполнят бетоном.
— Ну, если бы я был на твоем месте, я бы перестал бы фантазировать и разобрался бы с более насущными проблемами, которые могут у тебя возникнуть. Например, с чего бы вдруг к тебе нагрянут копы и выставят тебе определенные обвинения.
Я буквально слышу, как у него начинают ворочаться шестеренки в мозгу.
— Ты должен на меня молиться, что я не умер, а жив, здоров. Потому что копы в случае моей смерти тут же получат USB с указанием точных денежных средств, которые тянутся к сделкам с наркотиками. Помнишь Хаммурапи?
Он молчит, но я даже через трубку чувствую, что он в шоке. Зейн и я сделали копии его счетов очень давно, и мы сохранили всю эту информацию для подстраховки. Никогда не знаешь, когда тебе могут понадобиться такие вещи.
— Я очень скоро встречусь с тобой, Никита, — говорю я и вешаю трубку.
Я поворачиваюсь к парню, лежащему на земле.
— Пожалуйста, прошу вас, не убивайте меня, — умоляет он. — Я ничего против вас не имею. У нас был приказ. Простите.
Конечно, он сожалеет, что ввязался со мной в игру. Сожалеет, что я возвышаюсь над ним, и его друзья мертвы и не могут ему помочь, и ему жаль, что у него сломана нога и он не может от меня убежать.
Я чувствую, как адреналин утихает, переставая будоражить мою кровь, пока я стою над ним с ножом в руке. Он со страхом смотрит на меня, свернувшись, как ребенок, хныкая, умоляя о пощаде. Действуй!
— Ты солдат и знал, на что шел, — говорю я ему.
Я сжимаю ручку ножа. Но не могу убить хладнокровно раненого, беспомощного человека. Во всяком случае, он более ценен живым, чем мертвым.
— Я оставлю тебя в живых, чтобы ты смог передать сообщение своему боссу.
Он отчаянно кивает.
— Скажи ему, что Таша Эванофф принадлежит мне, и я убью каждого, кто встанет между нами.
Я хватаю его за шею, прижав его голову к своей груди. И медленно провожу острием по его щеке, от уха ко рту. Как только лезвие разрывает его плоть, он начинает орать от боли. Его вопль разносится эхом по темному пустому переулку. Закончив, я отшвырнул его от себя, он рухнул на землю у моих ног.
— Запомни, — рычу я. — Если когда-нибудь я снова увижу тебя — убью.
Я отхожу от него, вытаскиваю платок из кармана пиджака, чтобы вытереть ручку и лезвие ножа, убрав свои отпечатки пальцев. И вижу ярко-красное пятно, расплывающееся сбоку и понизу живота.
Я оказался недостаточно ловким. Меня пырнули ножом, и выглядит все чертовски плохо. Я бросаю нож на асфальт и пытаюсь пойти вперед, но ноги не слушаются меня. Сделав пару шагов, я с трудом дышу. Во мне бушевал адреналин и страх, поэтому я
не почувствовал боли, но сейчас адски больно. Поморщившись, я пытаюсь пройти еще вперед.Мне всего лишь нужно добраться до машины.
Мне стоит позвонить Зейну. Я опускаю руку в карман пиджака, пытаясь вытащить мой телефон, и мать твою, бл*дь, рука не подчиняется команде мозга. Я не хочу оставаться здесь, когда прибудут парни Никиты. Жизнь не стоит того, чтобы жить в аду. Что мне теперь делать? Глубоко вздохнув, мне кажется, будто я проглотил огонь, я упираюсь в стену и стараюсь двигаться вдоль стены, но жизнь быстро утекает из меня.
Еще двадцать шагов, Ной.
Ты сможешь их сделать.
Давай.
Я вспоминаю Ташу, ее теплую улыбку. Я хочу жить. Мне необходимо жить. Бл*ть, я не собираюсь...
Давай, Ной.
Но передо мной появляется голубое небо, светит яркое солнце, под нами океан, я вижу Ташу. «Видишь, Ной. Мы летим», — кричит она.
Не в состоянии устоять на ногах, я оседаю на асфальт. Я поднимаю глаза вверх и вижу ночное небо. Звезды светят так красиво. Все по-прежнему. Появляется лицо бабушки, которая сверху смотрит на меня. Она зовет меня. Затем я слышу шаги, которые становятся все ближе и громче.
Надо мной появляется другое лицо, размытое, словно парит. Голубые глаза. Самые голубые глаза, какие я когда-либо видел. Видно это один из ангелов, которым все время молилась моя бабушка. Он пришел, чтобы забрать меня к ней.
Ох, Таша. Я не хочу умирать, не сейчас, я столько мечтал о нас двоих, но я не могу остаться. Они пришли за мной.
Я люблю тебя...
32.
Таша Эванофф
https://www.youtube.com/watch?v=xwtdhWltSIg
Потеряв свою веру
На следующий день я несколько раз звоню Ною, но его телефон не отвечает в течение дня и даже ночью. Я стараюсь не волноваться и не думать ни о чем плохом. Возможно, у него села батарея. Может, он потерял свой телефон. Но сердце говорит, что это не так. Он никогда не стал бы выключать телефон на целый день. Никогда. И тем более не сейчас.
Я с американским акцентом называю таксисту его клуб Matrix, изображая из себя жену Александра Маленкова, Далию. Менеджеру я заявляю, что мне необходимо поговорить с Ноем, но он говорит, что ничего не слышал от него со вчерашнего вечера. И ему кажется это странным, потому что Ной не говорил, что собирается куда-то уехать и все в таком духе.
— Я скажу ему, чтобы он вам позвонил, как только появится, — говорит он мне.
— Нет. Не надо, — быстро отвечаю я. — Я позвоню ему сама завтра.
Я сижу дома в своей спальне, раздумывая. Я думаю об открывающихся передо мной перспективах. Я тщательно продумываю все свои шаги. Я дотошно изучаю положительный сценарий и отрицательный. Я перечисляю все, что планирую совершить, а потом составлю список, что может пойти не так при каждом моем шаге. Потом я думаю о том, что может пойти не так, когда я все же осуществлю свой план.