Ты полюбишь вновь

— Ты серьезно думаешь, что я сяду в твою… черепашку? Правильно помню?

— Да — ответ на оба вопроса. — Но так и стоит с открытой дверью.

Саша какое-то время думал: садиться или нет. Это было выше него. У него свой навороченный внедорожник, где он — хозяин. Да и габариты Полининой машины явно не подходят для высокого сильного мужчины.

Саша кинул последний взгляд на свой мерседес, что стоял вдалеке. Полина его даже не заметила. А потом сел в ее машину.

— Могу поспорить, ты давно не ездил, как простой пассажир?

— Ошибаешься, Полинка. У меня водитель. Но ездить я предпочитаю на своей машине.

— Что ж, на сегодняшний вечер потерпишь мою маздочку.

Полина повернула ключ зажигание. Тишина. Хрип.

— …маздочка. С ней вообще все в порядке? — Саша смотрит на Полину, которая пытается еще раз завести машину.

— Не груби ей, она все чувствует. Она чувствует твои флюиды пренебрежения, вот и капризничает.

— Ой, ну извините…

После этих слов машина тихо завелась, отблагодарив свою хозяйку нежным мурчанием.

— Вот видишь! Она все понимает.

— Черепашка, бл*ть.

Полина выехала на шоссе, где уже начала скапливаться пробка. Красные огни светили, клаксоны, не переставая, сигналили. Вечер буднего дня. Обычная дорога для тех, кто хочет выбраться из города.

— И куда мы едем? — спросил Саша.

— Честно? Я не знаю.

— Можем поехать в отель. Вправо пристраивайся, — командует Саша.

— Нет, в отель не хочу.

— К себе не позову, прости. К тебе?

— Саша, я не хочу секса.

— Ну так бы сразу и сказала, давай разворачивайся, — Саша шутил, Полина понимала это уже по его тону. Он шутил редко, его улыбку вызвать надо постараться, он искренним был только с близкими людьми.

— Саша!

— Поехали… поехали на Арбат. Сто лет там не был.

— Ты же в курсе, что парковка в центре тот еще квест?

— Ну значит надо будет его пройти. Ты хотела со мной встречи? Пожалуйста! Вези меня на Арбат, — сказал Саша, ему кто-то позвонил, как всегда по работе.

Место на платной парковке удалось найти не сразу и до улицы старого Арбата еще предстояло пройти пешком. Такие нынче в Москве правила.

Народу было много, видно все хотели прогуляться по исторической улице Москвы. Художники-карикатуристы, музыканты, просто зазывалы в соседние заведения — все смешалось: история, реальность. Улицы украшены по-новогоднему, атмосфера праздника повсюду.

Саша с Полиной шли по этой широкой пешеходной улице, всматриваясь в тех, кто так удачно расположился на ней в поисках заработка.

— Помнишь тот переход? — спросила Полина.

— Блюз к Элизе?

— Он.

— Помню, Полина. Я все помню.

— Может стоит что-то забыть?

— И что по-твоему я должен забыть? Как любил тебя? Как рассказал тебе все? Открылся тебе? Или как ты предала меня? — тихо спросил Саша, но это не был обычный и обыденный тон.

Полина остановилась.

— А ты бы хотел? Забыть все? Начать сначала?

— Я и начал.

— Не ты ли мне говорил, что трахнуться на стороне — не поставить точку в прошлых отношениях?

Саша только хмуро на нее посмотрел и, не отвечая, пошел дальше.

— Ответь уж, Саша.

— Ты приехала выяснять отношения?

— Нет…

— Тогда прошу, — и указывает рукой вперед, следовать вперед.

Где это вперед? Где это дальше, когда прошлое не отпускает, оно идет с ней рядом, тянет за веревочки, держит.

До конца улицы осталось совсем немного, пару кафе. Уже виден Художественный кинотеатр. В студенчестве Полина часто ходила с Катькой именно сюда, а потом так же прогуливались по Арбату. У нее даже сохранился ее портрет от карикатуриста, ей было восемнадцать лет.

— У тебя с НЕЙ так же?

Она слышит его тяжелый вдох.

— Что ты хочешь от меня услышать?

— Правду.

— Хорошо. Мой ответ — нет. С ней не так же. Все по-другому. Я больше никого к себе близко не подпущу. Ты была единственная, Полин.

— Саш, я хочу все вернуть.

Он рассмеялся. Зло, обиженно, предательски отчаянно. Будто бьет наотмашь. Сейчас он такой красивый с этой своей леденящей душу маской.

— Ты же… ты ее не любишь… — хрипло произносит Полина, в горле ком.

— Почему ты так решила?

— Не знаю. Чувствую.

— Хм… ты много на себя берешь, Полина. Сейчас Аля — моя невеста, а ты всего лишь любовница, с которой мне хорошо, приятно трахаться. И все.

— Нет, Саша. Ты обманываешь сам себя.

— Бл*ть, Поля, — выделил ее имя, так он ее никогда не называл, — у тебя дар переворачивать мою жизнь с ног на голову, потом окунать меня в самую ледяную воду, без возможности сделать вдох, а потом заявляться и говорить о том, что я должен все опять бросить и быть с тобой. Ты … сука! Поняла меня? Эгоистичная сука, которая думает только о себе и своих проблемах, трясется о своих скелетах в шкафу.

Прохожие провожают их любопытными взглядами. Всем всегда будет интересна чужая жизнь, чужие проблемы. Это не останавливает Сашу, его вообще редко, что останавливает, он выше этого. Выше этих мелких людишек. Есть только он — Александр Ярский, который выглядит непоколебимым, сильным, уверенным, но иногда таким уязвимым. Для нее.

— Я знаю, Саша. Я это поняла! И можешь не верить, но мне тоже больно. Больно от той ошибки, что я совершила, больно от осознания того, что сама все и прох*рила. Просто больно! И что, меня за это надо казнить? За то, что хочу заслужить прощение? Что хочу все исправить? Да, моя любовь оказалась не такой прочной. Но… — ее глаза горят огнем, таким ярким, что рядом сверкающая вывеска просто тухнет. — Но она есть.

Саша смотрит в глаза, в которых он раньше мог утонуть, на ее губы, что такие сладкие, малиновые. Она была ему самым близким человеком, женщиной с которой он готов был связать свою судьбу.

— Кофе хочешь?

— Латте.

Глава 15

“Димка переживает, что мы с тобой поссорились” — Катька пишет смс.

“Ну и пусть переживает. Ему иногда полезно”

“Жестокая, жестокая сестра. Ваши родители спрашивали вчера про НГ. Где будем отмечать…”

“А ты что?”

“Было бы классно вместе. Ты как на это смотришь?”